всех ног побежал искать Грейнджер. Осмотрел все кабинеты, зашёл в Большой зал, вернулся в библиотеку — вдруг я не заметил её? Затем побежал на улицу. Возле замка её не было. Как и на скамейках. В больничном крыле тоже. Её не было нигде.
Я шёл, пиная камни носками ботинок, углубившись в свои мысли. Умирать не хотелось. Стало страшно, что всё действительно может закончиться вот так. Как я докатился до такой жизни? Гриффиндорская заучка воротит нос от меня. Самооценка на нуле.
Из мыслей меня выдернул крик откуда-то сверху. Я поднял голову и увидел в воздухе Поттера, Уизли и остальных членов гриффиндорской команды по квиддичу. Я не заметил, как оказался на игровом поле. Проигнорировав наезд Поттера, я поднял взгляд на трибуны. Отвечать Шрамоголовому не хотелось. Настроение было ниже плинтуса.
Мои глаза засияли, стоило увидеть Грейнджер, сидящей на том же месте, как и несколько месяцев назад, когда я пытался поговорить с ней о нашей связи. Удивительно, но сейчас я пришёл по той же причине.
Я поднялся на трибуны и сел рядом. Воцарилось молчание. Тишина, нарушаемая лишь свистом, когда мётлы рассекали воздух. Я повернул голову в её сторону и несколько минут любовался профилем. Аккуратно протянув руку, коснулся её волос и начал играть с прядями. Грейнджер молчала, не сводя глаз с неба.
— Давай начнём сначала, — тихо сказал я, словно опасался быть подслушанным. — Ты влюбишься в меня, просто дай мне шанс.
— Драко, мы уже пробовали по-твоему.
— Нет, мы этого не делали.
— Я сделала это в своей голове, и это не сработало, — ответила Гермиона, а я усмехнулся. Грейнджер в своём репертуаре.
— Ты разбиваешь мне сердце, — я постарался, чтобы это звучало как шутка.
— Любить — всегда больно, — философски сказала она и снова уставилась в небо.
— Ты изменила меня, Грейнджер, — мой голос звучал очень тихо. — Я едва осознаю, кем я был до того, как ты вошла в мою жизнь. И я не хочу становиться прежним Драко Малфоем. Почему для тебя это пустой звук?
— Тот факт, что ты присутствуешь в моей жизни, сбивает меня с толку, — призналась Грейнджер, повернувшись ко мне всем корпусом.
— Каким образом?
— Ты меня раздражаешь почти всё время, но мысль о том, что с тобой может что-то случиться, приводит меня в ужас.
— Разве это не любовь? — с надеждой спросил я. И увидел ответ в её глазах. И он разбил меня.
— Я не люблю тебя, Драко. Моё сердце уже занято, — она снова подняла взгляд на сборную Гриффиндора. Я проследил за её взглядом и нахмурился.
— Уизли? Ты любишь Уизли?
— Да, — спокойно ответила Гермиона, чуть улыбнувшись.
Я молчал. Смотрел на небо и пытался понять, что чувствую. Внутри была пустота. Чувство опустошения и никчёмности. Это больно, оказывается.
— Но я хочу с тобой дружить, — продолжила Грейнджер, взяв мою руку в свою.
Я выдавил улыбку.
* * *
— Почему я не нравлюсь Грейнджер?
Блейз снова выслушивал мои жалобы и поддерживал в своей манере. Не знаю, что бы я делал без него.
— Я богат. Я хорошо выгляжу. Я очень хорошо выгляжу!
— А ещё скромный, — усмехнулся Забини.
— И это тоже, — кивнул я.
— Тогда, должно быть, всё дело в твоём ужасном характере.
— Я же люблю её! — я проигнорировал последние слова Блейза. — Что мне нужно сделать, чтобы и она полюбила меня? Она ведь даже не знает, от чего отказывается! Я могу сделать её счастливой! Я могу дать ей то, чего никогда не сможет Уизли! Я могу… Блейз, ты вообще меня слушаешь? — Забини переглядывался с Пэнси, которая сидела в другом конце гостиной вместе с Дафной.
— Ты никогда не замолкаешь, — ответил друг. — У меня нет другого выбора, кроме как выслушивать тебя.
— И о чём я говорил? — прищурился я.
— Вероятно, о Гермионе Грейнджер и твоём безответном желании залезть ей в трусики.
— Я этого не говорил.
— Но подразумевал.
Блейз всегда знал меня слишком хорошо. Но моим мечтам не суждено было стать реальностью, ведь Грейнджер была влюблена в рыжего недоумка.
Я пытался. Правда, пытался. Я делал всё, чтобы она полюбила меня. Использовал все возможные способы: давил на жалость, дарил подарки, даже пробовал угрожать. Ничего не вышло.
Я смирился.
Если умирать, то вместе, Грейнджер?
* * *
В тот день с самого утра у меня было плохое предчувствие. Блейз раздражал больше обычного, лепет Пэнс выводил из себя, мне хотелось послать весь мир куда подальше.
Я шёл на совместный урок с Гриффиндором и ничего не ждал от Гермионы. Она ясно дала понять, что мне ничего не светит. Унижаться и молить её я не собирался. Я Малфой. Чистокровный волшебник с громким именем. Я никогда не стану пресмыкаться. Даже если это будет стоить мне жизни.
Гермиона стояла рядом со своими друзьями. Поттер что-то рассказывал, активно жестикулируя, а Грейнджер смеялась, то и дело бросая взгляды на Уизли. Я сжал кулаки и отвернулся. Забини послал мне сочувственный взгляд.
Мы стояли под кабинетом Трансфигурации, когда это случилось. Я почувствовал лёгкую слабость. Начала кружиться голова. В груди возник жуткий дискомфорт. Я услышал крики и обернулся на звук.
— Гермиона! Что с тобой? — Уизли скакал вокруг гриффиндорки. — Тебе плохо?
Я посмотрел на Грейнджер и поймал её взгляд. Моё сердцебиение ускорилось. Её тоже. Я сделал несколько шагов в её сторону, когда вдруг заучка упала. Она лежала на полу и задыхалась. На моём лице отобразилась паника. К горлу начала подходить тошнота. А потом я упал, как и Грейнджер несколько секунд назад.
Вокруг толпились люди, пытались помочь, кто-то крикнул, что нужно позвать мадам Помфри. Я смотрел в карие глаза, в которых появилось понимание.
Наше время вышло. Связь не получила подтверждения. Это конец.
— Лучше умереть, чем быть со мной, да, Грейнджер? — выдавил я, заглядывая в её глаза.
В ответ раздался тихий шёпот:
— Прости…
Да что мне теперь твоё «прости»?! Что мне твоё «прости», Грейнджер?!
Её дыхание стало рваным, из глаз потекли слёзы. Я протянул руку, желая коснуться её. Напоследок. Но внезапно её грудь перестала вздыматься, а глаза остекленели.
Гермиона Грейнджер умерла.
Вот так быстро и совершенно глупо. Не как в её дурацких магловских фильмах, о которых я теперь знал всё.
Я хотел кричать. Видеть её мёртвое тело было выше моих сил. Моё больное сердце, которое вот-вот должно было остановиться, заныло. Внешне я остался спокоен, но внутри разразилась истерика.
Почему?! Почему это случилось с нами? Почему, твою мать, именно мы?!
Я взял руку Грейнджер в свою. Рядом склонились
