Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Слащаво, я знаю.
– Посидишь сегодня с Марком? – спросила Шона с набитым ртом.
Марк был моим пятилетним племянником. Незадолго до окончания института Шона начала встречаться с Линдой. Семь лет назад они поженились, продуктом этой так называемой любви и стал Марк. Ну, конечно, не без помощи искусственного осеменения. Линда выносила ребенка, а Шона усыновила. Будучи несколько старомодными, они надеялись, что сын вырастет настоящим мужчиной, и я был призван олицетворять мужское влияние.
Короче, если вспомнить, что творится на работе, моя жизнь явно напоминает шоу «Семейка Осборн».
– Без проблем, – отозвался я. – Как раз хотел посмотреть новый диснеевский мультик.
– Ой, он замечательный! Не хуже «Покахонтас».
– Вот и отлично. А куда вы собрались, если не секрет?
– Очередное дурацкое мероприятие. Теперь лесбиянки в моде, и наша общественная жизнь стала чересчур бурной. Порой я даже жалею о временах, когда приходилось прятаться по туалетам.
Я заказал себе пиво. Не надо бы… а, ну ладно, одно – не страшно. Шона последовала моему примеру.
– Итак, ты расплевался с этой, как ее там…
– Бренди.
– Точно. Классное имечко! У нее, случайно, нет сестренки по имени Виски?
– Мы всего лишь пару раз встретились.
– Я рада, она мне совсем не нравилась – ни кожи ни рожи. У меня для тебя есть кое-кто получше.
– Нет, спасибо.
– У нее потрясная фигура!
– Перестань сватать мне своих подружек, Шона. Пожалуйста.
– Объясни, почему?
– Помнишь ту, последнюю?
– Кассандру?
– Ее.
– И что с ней не так?
– Все так, кроме одной маленькой проблемы – она лесбиянка.
– О Господи. Бек, ты просто шовинист какой-то!
Зазвонил мобильник Шоны. Она откинулась в кресле и, разговаривая, изучала мое лицо. Затем, рявкнув что-то резкое, отключилась.
– Мне пора бежать, – вздохнула она.
Я махнул официанту.
– Заходи завтра вечером, – предложила Шона.
– Что, у лесбиянок нет никаких планов? – притворно удивился я.
– У меня нет. Зато твоя сестра приглашена на официальный прием в доме Брэндона Скоупа.
– А ты почему не идешь?
– Мы не хотим бросать Марка две ночи подряд. Линда не может не пойти, она руководит фондом. А я взяла отгул. Приходи, ладно? Закажем чего-нибудь поесть, посмотрим с Марком видео.
Завтра – годовщина. Будь Элизабет жива, мы бы процарапали на нашем дереве двадцать первую линию. Возможно, это прозвучит странно, но «особые дни» – годовщины, праздники, дни рождения Элизабет – пролетали для меня незаметно. Я загружал себя на полную катушку и просто не успевал страдать. Будни – вот что было самым страшным. Когда я щелкал пультом телевизора и натыкался на «Шоу Мэри Тайлер Мор» или «Ваше здоровье!». Когда рылся на полках книжного магазина и замечал новый роман Эллис Хоффман или Энн Тайлер. Когда слушал «Фор топс» или Нину Симонс…
– Я обещал зайти к матери Элизабет, – сказал я.
– О, Бек… – Шона была готова возразить и все же сдержалась. – А послезавтра?
– Непременно.
Шона схватила мою руку.
– Ты не пропадешь опять?
Я не ответил.
– Я люблю тебя, сам знаешь! В смысле, если бы мне вообще нравились мужчины, ты был бы первый на очереди.
– Я тронут, – ответил я. – Честно.
– Не убегай, не замыкайся в своей скорлупе! Говори со мной хоть иногда. Будешь?
– Буду, – сказал я.
И это была неправда.
* * *
Подумать только, я чуть не стер это сообщение!
Мне приходит столько всякого мусора, ну, вы знаете, того, что называют спамом, что рука почти машинально нажимает клавишу «Удалить». Обычно я читаю адрес, и если сообщение от кого-то из знакомых или из больницы – прекрасно. Нет – до свидания.
Я сел за стол и просмотрел расписание. Не продохнуть. Впрочем, как и всегда. Крутанулся на стуле и занес над клавиатурой «удаляющий» палец. Всего лишь одно сообщение, то самое, о котором оповещал Симпсон. Я кинул беглый взгляд на адрес, и мои глаза остановились на первых двух буквах темы.
Что за черт…
Экран был отформатирован таким образом, что я видел только эти две буквы и адрес отправителя. Совершенно незнакомый адрес: какие-то цифры и @comparama.com.
Я прищурился и нажал кнопку, сдвинув окно вправо. Каждое нажатие кнопки выводило на экран всего одну букву, в такт нажатиям бухал мой пульс, сбивалось дыхание. Я ждал, не отрывая пальца.
Когда все буквы появились на экране, я снова прочел тему – и в груди похолодело.
* * *
– Доктор Бек?
Я не мог разлепить губы.
– Доктор Бек?
– Минуточку.
Ванда заколебалась. Несколько секунд я еще слышал в интеркоме ее дыхание, потом она отключилась. Я не мог оторвать глаз от экрана.
От: [email protected]
Кому: [email protected]
Тема: Э. П. + Д. Б./////////////////////
Двадцать одна линия. Я уже четыре раза сосчитал.
Чья-то дурная, жестокая шутка. Я почувствовал, как пальцы сжимаются в кулаки. Знать бы, что за сволочной сукин сын прислал это идиотское сообщение. В Интернете невероятно легко сохранить анонимность; для подлеца, которому посчастливилось жить в наш технический век, нет лучшего укрытия. Но вот какая штука: не так уж много народу знает о нашем дереве и о годовщине. Журналисты и то не докопались. Знают, конечно, Шона и Линда. Элизабет могла поделиться с родителями и дядей. А кроме них…
Что же все это значит?
Нужно было немедленно прочесть само сообщение, однако что-то меня удерживало. Дело в том, что я думаю об Элизабет гораздо больше, чем кажется со стороны. Я никогда не говорю о ней или о случившемся. Люди, наверное, считают меня очень сдержанным и суровым; они уверены, будто я не желаю принимать соболезнований, переживаю горе, как настоящий мужчина. Ерунда, дело совсем в другом. Разговоры об Элизабет ранят, и очень сильно. Я словно опять слышу ее последний крик, вновь передо мной встают вопросы, на которые никто не знает ответа, вновь одолевают мысли о том, что было бы, если бы не… Мало вещей на свете ранят так же больно, как это «если бы не…». Возвращается и чувство вины, и мысли о том, что кто-то другой – сильнее, смелее, – возможно, смог бы ее спасти.
Говорят, горе осознается не сразу. Первый шок мешает адекватно воспринимать реальность. И это тоже ерунда. По крайней мере, в моем случае. Я понимал все совершенно четко с того момента, как нашлось тело Элизабет. Я знал, что никогда не увижу ее снова, что никогда больше не обниму, что у нас не будет детей и счастливой старости. Знал, что это конец, что возврата к прошлому нет и ничего нельзя исправить или изменить.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
