пути!
Город окончился почти сразу за этим полицейским кордоном, дорога влилась в федеральную трассу, стала шире и лучше. Жилые строения обрезало, как на последней, пригодной для жизни, черте, и дальше пошли мутировавшие в луговину поля с жидкими елочками по краю дороги.
— Кто ты такой? — Юрий вдруг осознал, что за нахлынувшими событиями, ничего не знает об этом странном человеке, так вовремя подвернувшемуся ему у дверей кафе.
— А-а-а, совсем забыл! — Макс тормознул так резко, что ведущая сзади бэха еле вырулила, скрипя тормозами и только свободная вторая полоса позволила ей избежать столкновения.
— Позволь еще раз представиться — твой куратор нового мира. Просто Макс. Прости за то, что немного опоздал, но ведь и ты не дал определенного ответа.
— Какого ответа? Это ты про ту дурацкую фразу? Так это разве игра?
— Ну да, она самая! Итак, у тебя масса вопросов. Дай угадаю — что происходит и как ты в это ввязался. Верно? Начнем с азбучной истины. Этот мир… Как бы тебе сказать… Он не совсем такой, каким ты его себе представляешь. Каждый видит в нем то, что хочет видеть. То, что навязано общим мнением, моралью, обществом и воспитывается учреждениями, равняющими всех под единую систему взглядов. На самом деле, он многогранен. Ты видел картины абстракционистов?
— Это те, которые считают себя художниками?
— Почему считают? Они изображают свое понимание мира. Они так его видят!
— Сочувствую.
— Напрасно. Они пытаются взломать устоявшуюся картину общественного сознания, дав ей иной взгляд на то, что нас окружает.
— Пускай. Но от того, что они изображают яблоко квадратным, оно не перестает быть круглым.
— Ты так считаешь? — Макс достал небольшой кружок, выточенный из дерева. — Что ты видишь?
— Круг, это очевидно.
— А так? — он повернул круг боком и оказалось, что в руках у него цилиндр. — Наши органы чувств нас обманывают. Мы видим лишь бледные тени истинных предметов, которые наше сознание поворачивает нужным ракурсом. Поверь, это так не только с визуальным представлением сущностей, но и со всеми физическими свойствами. Кстати, я не открываю Америку, об этом знали еще древние греки.
— А как же быть с документами на машину? С какой стороны ты показал их полицейскому?
— С той, с которой он хотел их видеть, это же элементарно! Ему даже покажи Мону Лизу, он все равно будет искать на ней водительскую категорию и срок действия прав. Стоило ему немного подыграть и дело в шляпе!
— А-а-а! — тормози, тормзи-и-и!
Бэха, что еще недавно скрипела тормозами, объезжая их машину, пристроилась спереди и ударила по тормозам. Юрий вжался в кресло, а ноги уперлись с такой силой, что должны были бы уже проломить кузов и поджариваться на разогретом моторе.
— О-о-о, люблю такие машины! Это шестая серия или седьмая? — Макс и не думал останавливаться, а, наоборот, утопил педаль газа.
— Я почем знаю! — пискнул Юрий, сжавшись в комок.
— Действительно, какая разница?
Судя по тому, как давило в кресло, машина неслась, как бешеная. Удара, которой должен был последовать максимум через секунду-другую, не последовало. Юрий поднял голову, с недоумением всматриваясь в переднее стекло. Зад бэхи занимал чуть ли не треть его, заливая кабину яростным красным светом стоп-сигналов. Он был приподнят над дорогой, из-под передних колес валил дым, а машина неслась, точнее — толкалась перед микрой со скоростью, которую задавал Макс. Еще бы пара секунд и она, стерев в ноль покрышки, искрила бы по асфальту колесными дисками, а потом кувыркалась бы, не выдержав адского напора микроавтомобиля.
Но впереди оказались не дураки, и бэха, отпустив тормоза, вильнула в сторону, соскочив с неожиданного зацепа. Опасно накреняясь, она пошла юзом, но прибавила газу, избежала касания дорожного барьера и унеслась вдаль, извергая дым уже из-под задних колес.
— Задний привод, — пояснил Макс, глядя на удивленное лицо Юрия.
— Какой нафиг задний привод! Что это было? Что вообще происходит? Твоя машина едет сама, да еще способна толкать другие машины! Разве это тоже зависит от точки зрения? Ха, хотел бы я посмотреть на точку зрения тех, кто был в той машине! Скажи мне правду!
— Ты хочешь правды? Отлично! Давай-ка выйдем на свежий воздух.
В свете последних событий Юрий решил, что Макс говорит буквально и внутренне напрягся, не представляя, как можно выйти из машины на ходу, но все оказалось гораздо проще. Макс подрулил на одну из стоянок для отдыха и выключил двигатель. Воздух вблизи автострады назвать свежим можно было едва ли, но размять ноги, от страха постоянно давившие на несуществующие педали, Юрию показалось здравой идеей. На стоянке уже стояло несколько автомобилей и пара семей прогуливалась по дорожкам рядом с ними. Их безмятежное спокойствие подействовало умиротворяюще и на Юрия. Он поднял голову к небу, и закрыл от удовольствия глаза, чувствуя, как уходят в небытие прошлые волнения. Ему даже на миг показалось, что все, что только что приключилось, было не с ним, а с кем-то другим, как в каком-то кинофильме, снятом в стиле замороченного авторского кино.
— Как тебе моя малютка? — прервал Макс сеанс релаксации.
— Машина, как машина, — буркнул Юрий, приоткрыв один глаз.
— А сейчас — Макс провел пальцем ему под носом.
— Апчхи! Крузаком не стала… — последние слова Юрий договорил медленно и изменившись в лице.
Перед ним стоял гигантских размеров жук. Черный жук со сложенными жесткими крыльями за спиной. Сначала он показался не живым. Он больше походил на тщательно сделанный макет, по прихоти владельца-чудака одетый на автомобиль. Вариант раскраски Юрий отмел сразу — слишком рельефно выделялась голова с блестящими глазами-блюдцами, хитин на спине и лапки, упертые в асфальт. Не успел он удивиться причуде Макса, как жук вытянул жвалы и откусил кусочек бордюра.
От неожиданности Юрий попятился и, если бы Макс не удержал его, то повалился бы на спину.
— Мы в этом… на этом… — он не мог определиться, какое место они занимали у жука. — Ездили?
— Точнее — он нас возил. Руль, конечно, необходим, но в целом… Полный привод на шесть лап, интеллектуальный автопилот с круиз контролем, стопроцентная экологичность.
Из ступора Юрия вывел окрик двух агрессивных бородатых личностей, тоже присматривающихся к автомобилю Макса. Вряд ли они видели то, что видел сейчас Юрий, потому что вопросы звучали бы иначе.
— Эй, твой
