грязи! Настоящий маленький чуханчик.
— О, дошёл! – Ведьма вскинула брови.
Он ничего не ответил. Лишь осмотрелся. Затем, увидев камин…
Побежал к нему, схватил горящую палку и начал долбить ей о ковёр!
— Так, пиздюк, а ну! – Ведьма подняла его за воротник.
— Я ТУТ ВСЕХ УБЬЮ, ЫА-А-А-А! ФСЁ СОЖГУ! – бешенный карапуз желал смерти и справедливой расплаты, махая палкой и ногами.
И он ведь реально бы тут всё сжёг! Правда дерево всё равно зачарованное и не горит, но если бы малыш мог – вообще без проблем бы это сделал! Он реально сумасшедший карапуз!
Но Ведьма… ухмыльнулась.
Конечно, она бы ему помогла, если бы его начали жрать. В этом план и был – показать суровость бытия! Что не всё цветочки да мамина титька!
Но он дошёл сам. Вообще без помощи.
«Мне он нравится», - тепло улыбнулась Ведьма Апокалипсиса, потенциальная угроза всему человечеству.
*****
Усмиряли меня всем селом. Ну как. Одной бабки хватило. Со словами: «Надоел» - она дала мне щелбан, и я провалился в сон.
Проснулся утром – под чириканье птичек.
Я медленно открываю глаза и зеваю. Потом потираю сонную мордашку и смотрю в окошко.
Лучики пробивались через ставни, заливали деревянную, просторную комнату утренним светом и уютно выделяли витающие везде частички пыли.
Эх, как хорошо просыпаться в до…
— Так, стоять, - до меня только доходит.
Это нифига не мой дом!
Я спрыгиваю и выхожу из комнаты в небольшой коридорчик, а с него – к лестнице на первый этаж. Там я и увидел эту кикимору – она была в обычных шортах и футболке. Золотые волосы заплетены в косу, а красные глаза, как всегда, мерцают под любым углом.
— Утречко, - как ни в чём ни бывало сказала она.
Утречко?
УТРЕЧКО?!
Я обхожу огромный деревянный стол, где она что-то химичила и беру нож.
— Какой настырный, злопамятный, вредный мальчик! – цыкнула она, - Худшее от меня взял?!
— Я возьму от тебя только селдце и петень! Ыа-а-а! – я побежал её резать, - Ты чё наделала?!
— Воспитываю из тебя мужчину.
— Меня чуть эти твари не сожлали! Некого было бы вошпитывать! Я тебя залежу, ыа-а-а!
Она выставила руку и начала держать меня за лоб, и поэтому я не мог до неё дотянуться, отчего махал ножом по воздуху.
— А, вендиго, - поняла она, - Они безобидные, если их подкармливать и напоминать, что с тобой лучше не воевать.
— Как я им чё напомню?
— Сам разберись, я тебе не мамочка попу подтирать, - ехидно заулыбалась она.
Понимая, что урона я не наношу, а только трачу силы, я остановился. Чёрт! Чё она так лыбится?! Издевается надо мной!
Я слишком маленький для такой огромной ярости, меня сейчас разорвёт!
Чтобы успокоиться, я выдохнул и со злой мордой начал осматриваться.
Деревянный дом. Большой. Я не назову его поместьем, но что-то близко по духу. Явно не на одного человека. На большую семью? Причём видно, что строился вручную, а не бездушной компанией.
Но осталась здесь одна прабабушка. Да ещё и внучка родная от неё сбежала, оставив в таком большом доме… совсем одну.
Печально даже как-то.
Мы были на кухне. Большая печь, большой стол. Там вон травы висят, тут баночки с чем-то. Раковина.
*Бр-р-р*, - мой живот зарычал.
Я вчера с обеда в садике ничего не ел. А если вспомнить кошмар в лесу…
— Хотю кушать, - пробубнил я.
— Ой, бедный мальчик, - прабабушка присела передо мной и заглянула в глазки, - Хочешь кушать?
— Тя…
— М-м-м, бедненький, - она состроила грустную морду, - Тогда иди наколи дрова, покажу, как готовить картошку.
Я на неё посмотрел. Моргнул. Медленно так.
Бабушка звонко засмеялась, встала, и продолжила химичить с грибочками и травами.
Так, погоди. Это не шутка?!
— К-какие длова?! Какая калтошка?!
— Дрова за домом. Там же топор.
— Я не умею!
— Пора учиться, - пожимает она плечами.
— Мне годик! - я топнул ножкой, - Я не должен уметь колоть длова! Я маенький!
— Что, думаешь будет всегда доступ к пище? Всегда мамочка придёт и накормит?! Знаешь, что я делала в годик, чтобы выжить? Жила с волками! Знаешь, как я питалась?!
— Пила их мовоко?..
— Нет, догрызала остатки добытой дичи. Во какие зубы острые стали. Уа-а-а! – она резко раскрыла рот, показала клыки и щёлкнула ими перед моим лицом.
— Ыа-а! – аж отскакиваю от неожиданности.
Она снова засмеялась.
Эта бабка издевается!
— Давай-давай, Мишка. Сам видел – мир жестокий, а ты маленький и неумелый. Хочешь, чтобы маму продолжили обижать? Хочешь, чтобы папе пришлось присматривать за вами обоими?
— Н-нет…, - пробубнил я.
— Значит иди и учись жить! – повысила она голос, - Всё. Без дров – не будешь есть.
Я посмотрел на свои маленькие ручки. Они подрагивали от боли после вчерашней серии психозов. Пусть лес и замедлял вендиго из-за его рогов, но всё равно приходилось его оглушать и ускоряться за счёт психоза.
Связки болят, мышцы ноют. Внутреннее кровотечение остановилось, да, но до восстановления мне неделю минимум.
Но…
— Баб… как тебя зовут?
— Василиса.
— Я плибью тебя тополом во сне, Василиса, - сказал я, направляясь к выходу, - Когда покушаю.
— Ха-ха-ха! – и она снова засмеялась.
Думаете, раз маленький, значит и злость у меня маленькая и милая? Думаете меня можно недооценивать, потому что я карапуз годовалый?
Ну-ну. Что там, дрова? Ну смотрите.
Сегодня мы будем есть!
*****
В то же время. Город N. Квартира Кайзеров.
— Она его изморит… да, изморит! – отец топал ногой по полу, - Он у неё совсем с ума сойдёт! Надо его забрать!
— Марк, милый, ну тише, - погладила его по спине жена, - Моя прабабушка всегда относилась ко мне как к ангелочку! Ни слова против не говорила! Это остальных она не любит, но свою семью, свою кровинушку…
Мужчина посмотрел на Анну.
— Да?.., - спросил он.
— Конечно! Она говорила, что я её маленькая принцесса! – закивала жена, - Так что… Мишка… он в надёжных руках. На самом деле хорошо, что всё вышло именно так. Ей там одиноко одной. А тут правнучек. И если её условие – забирать его поводиться, но не разрушать нашу семью – то всем от
