поняли, что ситуация складывается для них печальная и обратились в бегство, тут же рой боевых дротиков, выпущенных геркулианами, поразил в спины и шеи убегающих в панике сектантов. Сражение было закончено, большинство противников лежало мёртвой массой на земле, раненные сектанты добивались легионерами, были и сдавшиеся. Тело рослого сектанта укороченное на голову, в котором сдавшиеся признали своего предводителя, нашли среди беспорядочно валяющихся трупов.
Освободив оставшихся в живых крестьян, мы принялись исследовать поселение, и то что мы увидели поразило даже бывалых легионеров, распятые на стенах хижин крестьяне, не понятные символы, вырезанные на телах убиенных людей. Столпившиеся легионеры, не веря смотрели на всё это молча, пока наконец, подошедший Адалсинд не сломал молчание:
—
Не думал что эта скверна дошла до Галлии.
—
Ты сталкивался с этим ранее? — задал я вопрос.
—
Нет, но мои знакомые из шестого легиона рассказывали, перед уходом наших воиск из Британии, там начали появляться такие вот секты, вырезали целые деревни, сейчас вовсе, нет достоверной информации, о том, что там твориться, видишь змею вырезанную на груди бедняги? — кивнул он в сторону распятого трупа.
—
Вижу — кивнул я в ответ.
—
Это знак демона, которому они поклоняются, они называют его Аллаг, и верят что причиняя страдание и убивая невинных во имя своего покровителя, получат от него силы, каких нет не у одного человека, вплоть до бессмертия, у них есть своя книга, богомерзким законам которой они следуют. Римские власти в Британии пытались бороться с ними, уничтожая их общины и сжигая их книги, но так и не добились желаемого успеха.
Адалсинд, приказал легионерам снять тела распятых вверх ногами крестьян и похоронить, а я побрёл переваривать услышанное и увиденное и наткнулся на то что окончательно испортило моё и так скверное на тот момент настроение. На краю деревни, я увидел маленького Тирона, сидящего на коленях на против дерева на котором за руки висело обнажённое тело молодой девушки с распоротым животом и свисающими оттуда внутренностями. Малыш рыдал повторяя фразу — "моя сестра", и бил кулаками о землю. Идиоты — выругался я, в мыслях на бойцов, оставленных присматривать за малым и схватив пацана, прикрывая рукой его глаза и сам стараясь не смотреть в строну варварски убитой девчонки, понёс к центру деревни, где столпились освобождённые селяне, отдав ребёнка пожилой паре, приказал глаз с него не спускать.
К вечеру, похоронили всех убитых селян, трупы сектантов же собрали в кучи за деревней, накидали сверху веток и сожгли. Среди геркулиан потерь не было, не считая нескольких легко раненных. По скольку оставшиеся в живых селяне не захотели оставаться в полу сожженной деревне, было решено сопроводить их до ближайшего города, Дурокортурума. Оставшихся в живых сектантов было решено казнить, просто порубить мечами, но крестьяне были иного мнения, они считали что смерть от меча было слишком гуманным наказанием для изуверов. Вскоре с толпы крестьян, вышел крепкого вида старик с кусками верёвок на руках, представился Демьяном, центурионом императора Валента, а это предшественник Феодосия, отца нынешнего императора, Гонория, чтобы вы понимали. Что то пробубнив про мягкотелую молодёжь, не знающую, как лиходеев правильно казнить, бывший центурион стал забрасывать верёвки на ветви старого дуба. Пленные сектанты, увидев дуб с свисающими с веток узлами верёвок, поняли что к чему и предвкушая скорую встречу со своим божеством, стали брыкаться, визжать от ужаса и гадить под себя, двоих потерявших сознание злодеев, легионерам пришлось тащить на себе к месту повешения.
Не смотря на моральную и телесную усталость бойцов и крестьян, было решено отойти от деревни на определённое расстояние и встать лагерем у дороги. Всю ночь, перед глазами стояли картины минувшего дня, не давая заснуть, не смотря на с ног сбивающую усталость. На легионеров храпевших во все глотки, казалось эти события не произвели такого впечатления как на меня, оно и понятно, кровь и трупы для них обычное дело, ведь в то время когда я рос в отнюдь не бедной римской семье, в безопасной обстановке, окруженный любовью и заботой родителей, эти люди стояли на страже границ империи, сражаясь, убивая, видя бездыханные трупы врагов и бывших друзей. Убить врага, было для них совершенно обычным делом, как съесть завтрак или сходить по нужде. За время службы в палатинской гвардии, я получил пожалуй одну лучших боевых подготовок в Римской империи и всё же, к тому что я увидел за минувшие сутки я совсем не был готов. Живя в Риме я и представить себе не мог, что такое возможно, тем более в нашей империи, которая как я всегда считал, является лучом света и прогресса в мире тьмы и невежества. Впервые в жизни я убил людей, хоть и отъявленных мерзавцев но всё же людей, таких же как я, и очень надеюсь, они не станут приходить ко мне в моих кошмарах. С такими нелёгкими мыслями я заснул уже под утро.
Весь остаток пути до Дурокортурума прошёл без происшествий. У ворот в город, мы попрощались с спасёнными селянами. Пожилая пара которым я, там, в деревне, посреди всей той суматохи отдал Тирона, решила приютить мальчика, они представились Давидом и Рут, как оказалось были родом из Палестины и в Галлию перебрались ещё будучи молодой еврейской парой, лет 40 — назад, за дешевым участком собственной земли, детей у них так и не получилось родить и я надеялся, ребёнок принесёт этим людям счастье в жизнь. Сам Тирон хоть всё ещё не разговаривал, после того случая в деревне, но выглядел уже бодрее. Высыпав Давиду несколько золотых монет со своего кошелька и потрепав на прощание русую шевелюру мальца, я направился к ждущим меня легионерам.
Дорога от Дурокортурума до Гесориакума была прямой, широкой и хорошо охранялась. На ней уже не редко встречались беженцы из Британии, бегущие на территорию Римской империи, от царящего на острове хаоса. Через двое суток, я, стоя на небольшой площади в центре Гесориакума, пожимая руки, прощался с людьми, ставшими мне родными за время нашего путешествия, мне казалось, что я прощался не с незнакомцами, волею судьбы прошедшими этот путь вместе, а с старшими братьями, с которыми делил еду, бился бок о бок, обсуждал религию, войну, политику, женщин и многое другое. Пожелав удачи бойцам, я пошёл искать постоялый двор и лодочника, для переправы в Британию. Геркулиане же собрались в долгий путь на Дунай, в расположение своего легиона.
— Ты заглядывай к нам на огонек, когда будешь в Паннонии Марк! —
