растила наших с ним детей, он как мог боролся за собственную чистоту и непогрешимость. Чертов чистоплюй.
Я бы тоже не отказалась навсегда похоронить воспоминания о том, как легко отдалась малознакомому мужчине. Как позволила использовать себя в качестве орудия мести.
Только я не могу себе этого позволить. У меня перед глазами каждый день мельтешат три очень милых напоминания. И я слишком их люблю, чтобы хоронить воспоминания об их отце. Я все равно ему за них благодарна.
— Сожалею, что мой кот вынудил вас вновь пережить те неприятные минуты, — говорю все так же сипло, теперь уже нарочно, — примите мои извинения.
В душе разрастается целый клубок старых и новых чувств и ощущений. Растерянность, сожаление, разочарование. И страх.
Как бы мне раньше ни хотелось, чтобы Асадов узнал о дочках, интуиция подсказывает — нельзя. Кто знает, как он отреагирует. А что, если отберет? Сколько таких случаев описано в прессе, когда богатый влиятельный отец забирает детей у матери под предлогом, что сможет лучше обеспечить их будущее!
Что Асадов сделал, чтобы узнать о дочерях? Он даже не попытался выяснить, вымогала я у него деньги или нет. Сразу обвинил в шантаже и подослал своих эсбэшников, чтобы они закрыли мне рот. Деньги швырнул как подачку, а сам, оказывается, от воспоминаний убегал.
Так что фак тебе, а не дочки, Асадов.
Целых три раза фак.
Я не скажу тебе о них, по крайней мере сейчас. Ты обязательно узнаешь потом, когда они вырастут. И не дождешься, чтобы я по тебе страдала. Это ты будешь страдать, когда увидишь, какими красавицами они выросли.
Будешь волосы на себе рвать от отчаяния.
Мое бурное воображение рисует одну за другой картины моего триумфа: Марьяша, Маргоша и Милаша стоят на подиуме с коронами победительниц конкурса красоты на головах, я рядом с ними сияю и раздуваюсь от гордости, а под подиумом плачет старенький, подслеповатый Асадов.
Можно с палочкой.
Пусть еще будет плешивый, ну или хотя бы начинающий лысеть.
Упиваясь собственной местью, я увлекаюсь и не сразу обращаю внимание, что у Асадова уже прошла минутка угрызения совести, и теперь он с интересом рассматривает мой кабинет.
— А почему у вас в кабинете так темно? — резкий голос взрывает тишину, и мои фантазии рассыпаются ярким сверкающим конфетти. — Почему опущены жалюзи? Надо открыть окна.
Он встает и направляется к окну.
— Нет! — вскрикиваю я так громко, что он вздрагивает и замирает на полпути. Я понижаю голос, намеренно возвращая сиплые нотки. — Нельзя. Здесь на стенах очень светочувствительная краска. От солнечного света она трескается и осыпается.
— Так перекрасьте.
— Мне нравится оттенок. Боюсь, что не получится добиться точно такого же.
— Тогда включите свет, — он оглядывается по сторонам в поиске выключателя.
— Не могу. Лампочка перегорела.
— Что у вас тут за бардак! Некому заменить лампочку? Давайте, я поменяю.
Черт, я забыла, с кем имею дело. Асадов самый нестандартный и непохожий на других миллиардер.
Он сейчас абсолютно серьезен, и я верю, что он не просто в состоянии заменить в кабинете лампочку. Владелец сети фешенебельных отелей «Параллель» вполне способен лично перекрасить стены в моем кабинете.
— Спасибо, я справлюсь, — останавливаю его, — вы наш гость. Вас уже заждалась молодая жена. Если больше нет никаких пожеланий, которые вы хотите озвучить, вам лучше вернуться в холл отеля и продолжить церемонию встречи. Мои дети и весь коллектив очень старались, чтобы вам и госпоже Асадовой все понравилось. Надеюсь, что вы…
— А если есть? — перебивает он меня, и я непонимающе вскидываю голову. Неужели он заметил, как дрогнул мой голос, когда я произнесла «госпожа Асадова».
— Что есть? — переспрашиваю и даже на время забываю сипеть.
— Есть пожелания, — Артем перегибается через стол и нависает надо мной темнеющей глыбой.
— Какие? — шепчу, пересиливая заложенность в горле. И дыхание почему-то участилось.
— Я много слышал о вашем отеле. Скажите, кто у вас главный креативщик? Кто генерирует все эти потрясающие идеи?
— Ка-ка-какие иде-деи, — от неожиданности начинаю заикаться.
— Да хотя бы распускание всех этих слухов. Что брачная ночь в вашем отеле залог долгой и счастливой совместной жизни. Что у всех сразу будет по тройне. Кто придумывает весь этот бред, который, как ни удивительно, потребитель проглатывает и не давится? Покажите мне этого самородка.
— Зачем вам? — во мне просыпается чувство здоровой конкуренции. — Хотите переманить?
Еще один фак тебе за сегодня, Асадов!
Он выпрямляется и высокомерно поднимает подбородок.
— Если я захочу кого-то переманить, то не стану заявлять об этом во всеуслышание. И вы об этом узнаете уже по факту, госпожа Плохая. Поверьте, это не такая большая проблема увести из-под вашего носа сотрудника, пока у вас некому заменить лампочку, а вашим детям — завязать шнурки.
Ах вот как? Кровь ударяет в голову, лицо пылает.
Я-то дура, решила, что он узнал о девочках, что Асадов что-то заподозрил, потому и решил проявить заботу. А он всего лишь чертов перфекционист.
— Это я, — говорю и поджимаю губы.
— Не понял, — наклоняет голову Артем.
— Удивительно, как вы такой непонятливый управляете своими отелями, господин Асадов, — рявкаю я совершенно на взводе. — Это все мои идеи.
— Вот как? — поднимает он брови, затем резко наклоняется, и его лицо оказывается прямо у меня перед глазами. В последний момент успеваю поднять ноутбук и отгородиться крышкой. — в таком случае у меня для тебя плохая новость, мисс Плохая. Этот слоган про желание тоже ты придумала?
«Мы выполним любое ваше желание!»
Конечно я, а кто же еще? Я вообще хотела «любой каприз», но меня отговорила Джес. Как же хорошо, что я не стала упираться…
Осторожно киваю.
— Вот и проявите свою изобретательность, — едва ли не в самое ухо шипит Асадов, — делайте, что хотите, как хотите выкручивайтесь, но никакой брачной ночи у меня с моей женой в вашем отеле быть не должно.
Глава 3
Артем ошалело разглядывал недоразумение в очках с прилизанной головой, которое пряталось за крышкой старенького ноутбука, и глазам своим не верил.
И это тот самый супермозг, в адрес которого он уже задолбался выслушивать дифирамбы? Правда, еще Аристотель утверждал, что не может быть великого ума без примеси безумия. Только в данном конкретном случае все наоборот. Здесь налицо примесь гениальности.
И как теперь его переманивать? Или ее…
Эти «Три звезды» давно стоят у Асадова костью в горле. Когда прошел слух, что Отоносы купили третьесортный отель, никто и внимания не обратил. Мало кто там что продает и покупает. Никто, кроме Артема.
Его сразу насторожила
