это, хоть я и не хотела, припоминаю предостережение цыганки.
— Она? Почему она? Я её ни разу не видел, договор был на другую девушку, мы пришли за Диларой.
— Перстень у неё, она сама его надела. Правила мы все знаем. Девчонка приняла перстень, жертва принесена во благо нашего рода, забирайте её и уходите.
Мама так и стояла без движения посреди комнаты, а я… поняла, что попала в какую-то ловушку… побежала к выходу, но странные люди появились прямо передо мной.
— Нет смысла бежать, теперь ты принадлежишь моей семье. Веди себя достойно…
Сказать я что-то не успела. Услышала только как щёлкнули чужие пальцы и провалилась во тьму…
ГЛАВА 4
Рада
В себя я пришла резко. В один миг мой сон оборвался и я просто очнулась. Пробуждение оказалось безжалостным и мрачным. Тьма вокруг усиливалась при открытии глаз, я тупо видела маленькую комнату, в которой стояла огромная кровать, громоздкая, но совершенно не удобная, жёсткий матрас. С трудом пошевелилась, голова кружится… это странно… незнакомое место… и как я тут оказалась? Прикрыла глаза, погладила пальцами виски… и… осознание накатило волной страха. Бог мой, это всё не сон! Правда.
Жестокая и страшная правда. Я присела, потерла виски, огляделась, всматриваясь в темноту. Наконец смогла разглядеть помимо кровати шкаф и огромный стол… покрытый красной тканью… на кровати лежала белая, льняная рубаха и всё. Но обуви, ни уж тем более расчёски или заколки нигде не было. Я только сейчас осознала, что находилась всё это время в одном нижнем белье. Меня что, раздели и оставили одну в комнате. Пришлось надеть белую рубаху и босиком пройтись до зеркала, висевшего на стене.
Я казалась бледной и кажется сбросила килограмм пять — шесть, за время своего насильно сна. На руке красовалось то самое кольцо. Я попыталась снять его, надеясь что так всё это закончится. Но… снять его у меня не получилось. Я взяла в руки подсвечник с тремя свечами и повернув ручку, толкнула не запертую дверь. Прошлась по коридору вперёд. Пол под босыми ногами ощущался мраморным и очень холодным. Я подошла к перилам лестницы, перегнулась через ограждение увидев внизу яркий свет и…
Голова сильно закружилась, полёт вниз казалось заставил меня прийти в себя окончательно, я громко вскрикнула и… услышав у своего уха приглушённые маты, ощутила как меня схватили за талию сильные руки. Поставили на пол и я поняла, что передо мной стоит огромный гигант. Мужчина больше двух метров в высоту. Плотный и… страшно красивый. Страшный потому что всё его идеальное лицо было бледным, почти снежным. Огромные глаза кровавого оттенка и звериный оскал. На щеке я разглядела маленький шрам.
Который его ничуть не портил, а скорее наоборот придавал его мужественному образу некий шарм и изюминку во взгляде. Я скорее удивилась, увидев кого-то такого, нежели испугалась.
— Спа…
…начала я, но в моей благодарности он явно не нуждался. Его взгляд хищный похож на звериный заставил меня заткнуться, монстр или получеловек осмотрел меня и зрительно не найдя ни одной раны, кивнул.
— Целый товар
Затем подтащил к себе поближе и втянул мой запах… понюхав волосы
— Вкусный товар. За такой много дадут
Взял мою руку в свои и осмотрел запястье левой ладони: — Странно, метки нет. Ты чья? Кто твой хозяин, человечка?
— Где я?! Вы кто все такие?!! Ничья я, меня украли, меня украли!!! Я просто приехала к бабушке, а меня похитили, да я на вас в полицию подам!!!
Некто сжал до боли мою руку и увидев на пальце перстень, ухмыльнулся
— А… так ты человек… жертву новую прислали. И от кого же ты сбежала?
Подтащил меня обратно к комнате, затолкал внутрь и прикрыл двери
— Пустите меня!!!
Завизжала я
— Рот закрой!
Меня грубо толкнули на пол, а существо склонилось надо мной и прошипел: — Заткнись. Судя по перстню на твоём пальце… ты принадлежишь моему господину.
— Я не вещь какая-то, чтобы кому-то принадлежать!!! Бред…
Я начинала всхлипывать, меня уже трясло… что он такое говорит??!
— Ты — приняла кольцо смерти. А значит, твоя душа будет принесена в жертву. Раз в двадцать лет одна из женщин вашего рода расплачивается за грехи одного члена семьи. Таких как ты или долго мучают, а потом казнят, или сразу казнят. Я советовал тебе как придёт твой хозяин, пасть ему в ноги и умолять пощадить. Тогда до казни не дойдет, он сжалится и просто свернёт тебе шею, поверь, это самое лучшее что тебя ждёт.
Ужаснуться я просто не успела, потому как прямо посреди комнаты материализовался тот самый таинственный гость с вечера на котором меня просто украли. Он недовольно прошипел стоя за спиной чудовища.
— Кто разрешил тебе, Богдан приходить сюда? Это моя личная жертва. Тебе хорошо известно, что ждёт любого, кто осмелится заговорить с ней или подумать о том, чтобы коснуться её. Ты позволил себе слишком многое, исчезни.
Он не кричал и не угрожал, но его голос звучал так холодно, словно ледяной капкан… из которого не возможно выбраться. Повернулся ко мне…
— Сбежать не получится
Резко схватил меня за руку
Снова этот ледяной взгляд. Он выбивает меня из колеи. Рушит хрупкое равновесие.
— Перстень на твоём пальчике значит только одно: ты моя, (— его слова обдают меня могильным холодом.) — До последней капли крови. До того момента, пока я не решу забрать твою жизнь.
Пальцы леденеют, тревога захлёстывает с головой. Странно. Руку опалило холодом…
— Запомни первое, перстень ты надела сама, а значит снять его могу только я. Исключительно с твоего мертвого тела, сразу после казни, чтобы передать через двадцать лет новой жертве.
Мне становится не по себе. Его сняли с руки девушки, которую казнили до меня, с моей родственницы… а потом что? Отмыли от следов её крови, стирая с камня следы муки, боли и унижения и передали мне?!!
— Если ты думала, долг — это просто секс, которого нам а аду так не хватает, тогда ты сильно ошибаешься. У нас есть демонессы и тёмные колдуньи для подобных игр. Если ты считаешь, что я в постели испытаю к тебе чувства и отпущу, тоже ложь. Мы не умеем любить, не испытываем чувств и эмоций
Меня начинает трясти… страшно до жути. Мы что в… аду?!
— Почему я? Меня обманом заставили надеть этот чёртов перстень!
— Ты дочь Орлова, а значит часть семьи. И грех их ложится на твои плечи… Они сделали много плохого, их прокляли, теперь если они хотят сохранить свои жизни и богатства, должны жертвовать кем-то из своей семьи,
