затихает.
Но те, кто ещё в сознании, кто ещё не рухнул в панику с головой — они слышат его клич.
Умирающие, со слезающей плотью, с чёрными костями и невыносимой болью, заполняющей сознание, они встают на ноги, хватают брошенные щиты и копья и бредут в его сторону.
Подошвы сапог уже расплавились, голые и обожжённые стопы шагают по чёрной земле, но им всё равно.
Они хотят жить! Они не желают умереть!
Не в этом Аду! Не так! Только не сейчас!
По правую руку замирает Суровый и только он. Остальные наездники были не способны удержать своих кабанов, когда те сошли с ума.
Только навыки лидеров уберегли разум животных от неконтролируемой паники. Четверых всадников можно списать со счетов. Возможно, они мертвы. В любом случае — уже не воины.
Многих выбивают снаряды из за стен. Стрелы, камни, глиняные горшки.
Дождь смерти ни на мгновение не ослабевает.
Но они укрываются щитами. Держат напор противника, даже не думают отступать.
Гюнтер вновь оглядывается на своего зама. Сейчас тот не шутит, не скалится и не язвит. В глазах плещется торжество и… надежда.
Да, слабая, едва уловимая надежда.
Что его босс справится, как и всегда. Прогрызёт им путь к победе.
И спасёт их всех из костлявых лап смерти.
— За… МНОЙ! — воздух грохочет от его рёва. Само пламя уступает натиску его воли. Верный хог под ним срывается с места.
С безумным визгом он ускоряется, что есть сил, несясь прямо на объятые огнём ворота.
Пламя пожирает древесину и металлические петли. Ослабляет их, делает их более хрупкими!
Кавалерийское копьё Гюнтер опускает перед собой. Его наконечник озаряет золотистый свет. Свет, что разгонит все сомнения и отбросит страх.
Навык «Усиленный натиск» активирован!
БАХ!
Ворота разлетаются в щепки.
Слышатся крики, возгласы, треск древесины и скрежет металла.
Гюнтер ощущает, как холодный воздух, а не раскалённое пламя, болезненной струёй проникает в его лёгкие.
Хочется выплеснуть всю накопившуюся боль, расхохотаться, но приходит только лишь куда большая боль.
Обожжённая носоглотка полыхает, как настоящий термоядерный реактор, сердце глухо бьет в ушах. Гюнтер ощущает, как сознание утекает, словно песок сквозь пальцы.
— Сука, только посмей мне тут подохнуть, урод! — раздаётся сбоку крик.
Суровый. Да, это он.
— Я тебя, мать твою, отсюда выведу, а после и на тебя же скину все грехи. Ни за что я не поеду один к Джо-Джо! — поводья его кабана перехватывает несущийся рядом зам, а уже следом тянет за собой.
Да, Джо-Джо будет определённо недоволен…
А следом разум Гюнтера погружается во тьму.
* * *
— Лорд, ворота! — кричит Малой со своего наблюдательного поста.
Он устроился на одном из деревьев, и видит происходящее в городе-ловушке как на ладони.
Но я и сам вижу, как выскочивший из огня кабаний всадник берёт разбег и как его копьё вспыхивает ярко-белым.
Створки ворот вдребезги разлетаются! Два всадника в горящей одежде проносятся между ними и устремляются в лес.
— Фалангу к воротам — срочно! — тут же следует моя команда.
Чёрт, что это вообще было⁈ Пробить ворота за один удар? Да как это вообще возможно!
Уже имея представление о силе наездников, мы дополнительно укрепили ворота — единственное уязвимое место во всём плане.
И даже более того, существовал «План 'Б». Если бы всадники стали бы прорываться через ворота, их должна была встретить фаланга. Враг упёрся бы в сплошную линию копий и щитов.
Но этот их лидер! Он просто снёс преграду даже не остановившись. Интересно, это навык или бонусный предмет? Что позволяет ему вытворять подобное?
Думаю, нашу стену щитов он тоже смог бы проломить. Так что нам повезло, что удар пришёлся на горящее дерево.
Зато сейчас к открывшейся бреши бегут вражеские пехотинцы. К единственному выходу из огненного мешка.
Впрочем, теперь фаланга успевает построиться, как и было задумано.
Два же наездника, единственные, кто сумел вырваться, поспешно скрываются в лесной чаще.
Неприятно, но терпимо. Я рассматривал разные варианты, даже тот, где противник запаникует и придётся атаковать его перед воротами. Поэтому спасение пары врагов не играет существенной роли
Ведь внутри всё ещё остаётся основная часть солдат неприятеля.
Обожжённые до неузнаваемости, мычащие нечленораздельные звуки, словно зомби, они набрасываются на наш строй.
В их движениях нет чёткости, слаженности, только сумасшедшая воля к жизни.
Сила, которая едва нас не опрокидывает.
— Стоять! Стоять на месте! Не отступать! Ни шагу назад! — мои крики перекрывают вой атакующих.
Новый удар сплошной массы людей, подобно древнему чудовищу, обрушивается на наши ряды.
Трещат древки копий. Кто-то из противников намеренно насаживается на них, лишь бы добраться до нас. Только бы оказаться подальше от полыхающего Ада. Только бы получить хоть мизерный шанс на победу.
— Бей! — следует моя следующая команда.
В едином слитном крике копья и щиты пожинают свою жатву. Проливается кровь, чёрная, густая, запёкшаяся.
Взмывают в воздух куски мяса, элементы брони.
На обугленную почву опадают сожжённые тела. Криков нет. Только хрипы и стоны.
Третьего удара не последовало.
Не ушёл никто.
Проект «Везувий» оканчивается так, как и было задумано изначально.
Оглушительной победой Спарты.
Майор подходит ко мне, хлопает по спине, привлекая внимание, и ошалело произносит.
— Это победа, Лорд Шурик. Всё кончено. Мы победили!
Я же смотрю на обгоревшие до чёрной корки трупы наших противников. На визжащих кабанов, которые в ужасе не могут преодолеть стену огня.
Враг повержен, но далеко не весь. Всего лишь малая часть. Рано останавливаться.
— Конец? Нет, мой друг… Это только начало! — говорю я, — оставляй здесь новичков и илотов. Пускай разгребают трофеи, если осталось что-то целое. Остальные, за мной!
Глава 3
План «Везувий» сработал на сто процентов.
Передовой отряд кабаньих всадников был уничтожен практически полностью. После происшедшего он не мог представлять для нас какой-либо угрозы.
Более того, вспоминая доклад Майора, мы серьёзно ослабили своего противника. Враг уже потерял семерых наездников, что по нашим подсчётам равнялось половине вражеской армии.
Спарта при этом не потеряла ни единого человека. Более того, мы не получили ни царапины. Опалённые брови не в счёт.
Этот план я задумал ещё после засады на группу наездников, которым мы устроили огненный мешок. Слабое место кабанов — страх перед огнём и грех было этим не воспользоваться.
Не зря я в университете изучал великие сражения. Если враг превосходит силами, надо заманить его в ловушку.
Уподобляться одноглазому гению и сжигать собственную столицу, как «Москву, спалённую пожаром», я не стал. Нет, если бы это был единственный выход, пожалуй, рука у меня не дрогнула.
Но, к счастью, поселение было не настолько огромным, и мы смогли воспроизвести его заново.
Чтобы план удался, мне пришлось организовать огромную стройку на юго-востоке от Спарты.
Значительных размеров поляна в лесу стала местом расположения «Спарты v 2.0».
Тот же частокол, те же избы и та же имитация жизни в стенах поселения. При наличии чертежей, всё это строилось за считаные дни, а рабочих рук у нас хватало. Люди трудились круглые сутки, отдыхая прямо на стройке. В рабство к чужакам не хотелось никому.
Многочисленные рейды на кабанов позволили запастись огромным запасом жира.
По совету Третьего, в него добавили толчёную угольную пыль, что делало пламя особенно устойчивым и жарким.
С помощью сапёрных лопаток — имитацию Спарты обнесли земляным валом, который исключал возможность прорыва. Из глины изготовили десятки кувшинов на коротких верёвках, раскрутив которые их можно было швырять особенно далеко.
Особенно проявил себя Третий. Именно он провёл «минирование» города, так что тот представлял собой огромную бомбу.
Он так заложил глиняные резервуары с горючей смесью, что те не просто вспыхивали, но и взрывались, разбрасывая огонь вокруг.
Всех, кто участвовал в операции, Малой гонял по лесу, пока не поднял им «Следопыта» до второго уровня. Это позволило спрятаться так, что идущий в западню противник ничего не заметил.
Оставалась сущая мелочь. Заманить врага внутрь. И в этом главная роль уделялась нашему бывшему депутату, господину Богучарову.
Беседа с ним оказалась короткой и сводилась всего к двум тезисам: либо ты героически проявишь себя, как двойной агент в тылу врага, либо до конца жизни будешь копаться в отходах жизнедеятельности
