Ника вспомнила учительницу по литературе. — А ну-ка, тишина в комнате!
Девочки тут же притихли и пропустили Нику к подоконнику.
— Чего стоишь, Федька? Доставай её, пусть всё исправит!
Федя достал рыбу, но она тут же выскочила у него из рук и поскакала по полу. Ника кинулась за ней, но более проворные близняшки её опередили. Маленькие ручки крепко сжимали рыбу, не желая давать её в обиду.
— А ну, отдайте мне эту рыбу! Быстро! — Скомандовала Вероника.
Девочки сжали рыбу ещё крепче. Федя подошёл к ним и опустился на одно колено.
— Эээ… молодцы девочки, а теперь давайте папа позаботится о рыбке.
Малышки улыбнулись и протянули ему рыбу.
— Ладно, поиглай, но потом велни облатно.
Федя и Ника вернулись в гостиную. Рыба больше не пыталась сбежать, но совсем не хотела беседовать. Как и принимать человеческий облик. Федя решил, что это дурной знак. Он почти поверил, что рыба никакая не волшебная, а самая обыкновенная. И мальчиком он действительно уже давно не является. Взрослый дядя. Женатый. С детьми. Просто детство пролетело, а он этого не заметил. Почему-то. Перетрудился на работе, наверное, вот и чудится всякое теперь.
— Раз она молчит, то я её пожарю! — Облизнулась Вероника. — Хоть какая-то польза от неё будет. После конфет я больше всего люблю как раз рыбку! Мама у меня отлично готовит и меня всему научила!
Ника потянулась к Феде за рыбой, но он встал и быстро отошёл к окну.
— Нет. Жарить мы её не будем. И вообще готовить не будем. Не дам.
— Глупый! Её для этого и продавали! Если бы не ты, давно бы была уже на чьей-то сковородке!
— Правильно. — Федя кивнул. — Но не на мой.
— На моей! Я здесь хозяйка! — Вероника топнула ногой. — Лучше бы курточку новую попросила. Но нет: замуж захотела. Не знаю даже почему! А муж мне рыбу пожарить теперь не даёт! Где моя мама?
Ника снова расплакалась и выбежала из гостиной.
— Я тоже хочу к маме. — Тихонько сказал Федя. — И к папе. Надо было двойку исправить. Может, и Ника тогда со мной подружилась бы без всякого волшебства.
Федя погладил рыбу и уселся на подоконник.
— Не-а. Не подружилась бы. Не нравился ты ей. Вот конфетами теперь печали снимает: без тебя плохо, а с тобой быть не хочет. Привороты — опасное дело, — вдруг заговорила рыба.
Федя аж подскочил — так непривычен оказался для него голос рыбы.
— Фух! Ты всё-таки настоящая? А уж подумал — схожу с ума. А почему ты обратно превратилась в рыбу?
— Да я и есть рыба! Редко человеческий облик принимаю. И только когда рядом есть тот, кто искренне верит в чудо.
— Значит, сейчас я уже не верю? — Расстроился Федя.
— Взрослые не верят. Ты взрослый теперь.
— Ясно.
Федя сел на диван. Хотелось вообще-то запрыгнуть на него, как когда-то мальчишкой, и скакать до потолка, пока взрослые не видят. Однако погрузится в печальные думы ему не дали близняшки. Девочки выбежали из детской и залезли к нему на диван.
— Папа! Папа! Ты поиглал с лыбкой? Отдашь облатно?
Федя попытался улыбнуться.
— Да, сейчас вернём её обратно в её домик, девочки.
Малышки заметили, что папа совсем невесёлый и обняли его.
— Ты глустишь? Почему?
— Да просто я в детстве, загадал этой рыбке глупое желание, а теперь не могу ничего исправить. — Объяснил Федя.
— Да? Давай мы исплавим! — У малышек загорелись глаза. — Лыбка, лыбка! Забели папино желание!
— Пожалуста! — Добавили девочки.
Рыбка шевельнула хвостом и подмигнула Феде. Комната вокруг него растворилась, и он очутился дома. В своём детстве. Как раз в тот момент, когда рыба в облике тётеньки спрашивала его о желании.
— Не надо! Ничего не надо! — Поспешно замахал руками мальчик.
— И двойку исправлять по литературе не хочешь? Я же должна тебя отблагодарить! — Искренне удивилась рыба.
— Двойку исправить хочу. Но сам как-нибудь. А вы возвращайтесь к себе домой. Вы же можете, правда? — С надеждой спросил Федя.
— Ладно. Будем считать, что это и есть твоё желание! — Радостно воскликнула рыба. — Наконец-то я вернусь домой! Веками исполняю чьи-то желания, только не своё. Ура!
Тётенька обернулась снова рыбой, запрыгнула в тазик и словно в нём растворилась. Не осталось ни следа. Даже зелёных волос на маминой любимой расчёске. Федя вылил воду из тазика, затем ушёл к себе в комнату и нашёл пылившийся в ящике стола сборник Пушкина. Он заботливо протёр с него пыль, залез на подоконник и с удовольствием открыл первую страницу книжки: «Сказка о рыбаке и рыбке».
