Голова Барклая откинулась назад, и пассажирка, сидевшая рядом, вскрикнула.
— Глаза, — заикаясь, произнесла она, — посмотрите! Там кровь! Ради б-бога, сделайте что-нибудь!
— Господи, это серьезно, — сказал Палмер напряженно. — Нам нужно помыться.
Джуди взглядом велела Кэрол оставаться с больным, а сама отвела Палмера в кухонный уголок в передней части салона и задернула занавески.
— Что происходит, доктор? — прошептала она. — Что с ним?
— Думаю, это геморрагическая лихорадка, — ответил Палмер, явно потрясенный происходящим.
— Мне это мало что говорит, — начиная раздражаться, сказала стюардесса. — Вы не могли бы объяснить конкретнее?
— Их несколько видов. Это может быть лихорадка Эбола.
— Эбола? О Господи!
— Нам нужно вымыться и держаться от него подальше.
— Но вы врач! Разве вы не можете помочь ему?
— Я рентгенолог — что, черт возьми, я могу знать о лихорадке Эбола? — фыркнул Палмер. — Кроме того, мы все равно ничего не можем сделать. Попросите капитана сообщить в аэропорт по радио, что на борту пассажир, предположительно больной вирусной геморрагической лихорадкой. Я собираюсь вымыться и советую вам и вашей коллеге сделать то же самое.
Палмер скрылся в туалете, оставив Джуди в изумлении глядеть ему вслед.
— Что ж, огромное вам спасибо, — прошептала она, затем вернулась к Кэрол.
— Что происходит? — поинтересовался мужчина, сидевший позади Барклая.
— Один из пассажиров болен, — ответил Джуди. — Волноваться нет причины, сэр.
— Ага, конечно, — хмыкнул мужчина. — Что с ним?
— Пока ничего конкретного сказать нельзя, сэр. Но врач считает, что это, возможно… малярия.
— Бедняга, — сказал пассажир. — Тяжко ему приходится.
— Это заразно? — спросила его жена громким шепотом.
— Нет, любимая, — последовал ответ. — По крайней мере, мне так кажется… Наверное, лучше спросить у врача.
Из туалета появился Палмер и направился по проходу. Судя по его лицу, он по-прежнему пребывал в шоке. Упреждая его, Джуди сказала:
— Доктор, я только что сообщила обеспокоенному пассажиру, что вы считаете, что у нашего пассажира малярия. — Она пристально взглянула на Палмера, призывая подтвердить свои слова.
— Малярия не заразна, доктор? — спросил мужчина.
— Нет, — ответил Палмер с легкой неуверенностью в голосе, затем добавил более твердо: — Нет, не заразна.
Он протиснулся мимо стюардесс, оставив их между собой и Барклаем, намереваясь вернуться на свое место. Сидевшие рядом пассажиры обменялись удивленными взглядами.
— Неужели вы ничего не можете сделать для бедняги? — спросил мужчина, который интересовался малярией.
— Ничего, сэр, — ответил Палмер. — На земле его будет ждать скорая помощь. — Он направился дальше по проходу.
— Мне нужно поговорить с командиром, — сказала Джуди, обращаясь к Кэрол. — Ты в порядке?
Кэрол кивнула и слабо улыбнулась. Она продолжала держать платок у лица Барклая. Кровь, пропитавшая ткань, добралась до ее перчаток.
— У тебя перчатки целые? — спросила Джуди.
— Думаю, да. А что?
— Не снимай их. Я быстро.
— Привет, Джуди. Как там наш пострадавший? — спросил командир, когда за стюардессой закрылась дверь кабины.
Она опустилась на корточки между сиденьями и сказала:
— Наш «доктор», — девушка произнесла это слово с неприязнью, — считает, что это может быть Эбола. Он не врач, а рентгенолог, но, судя по всему, вполне уверен, что это один из вариантов вирусной геморрагической лихорадки, как он ее назвал. Он просит, чтобы вы передали по радио в Хитроу предупреждение.
— Черт, только этого нам не хватало! — С лица капитана исчезли малейшие следы веселья. — Эти лихорадки, кроме всего прочего, очень заразны, так?
— Вообще-то нет, — вмешался в разговор второй пилот. — Все думают, что они заразные, но на самом деле они не такие ужасные, как некоторые менее экзотические болезни. Они передаются через выделения организма.
— Рад слышать это, Джон. А откуда ты знаешь?
— Пару месяцев назад был на семинаре по болезням, передающимся воздушным путем. Напугался до смерти, но помню, что про Эбола говорили именно это.
— Вы не контактировали с выделениями этого парня, а, Джуди? — спросил командир, вновь обретя чувство юмора.
— Его вырвало на меня.
— Черт! Надеюсь, вы вымылись?
— Не до конца.
— Так идите и отмойтесь как следует. Переоденьтесь полностью, а вещи сложите в пакет и запечатайте его.
— Будет сделано, сэр.
— Кто за ним сейчас смотрит, наш доктор?
— Нет, Кэрол. У него сильное кровотечение из носа и глаз и… откуда-то снизу.
— А что делает врач?
— Пересрался.
— Даже так? Слушай, если Кэрол запачкается, скажи ей, чтобы тоже сменила одежду. Когда обе переоденетесь, накройте этого парня полиэтиленовой пленкой и одеялами.
— У него высокая температура, — заметила Джуди. — Он сварится.
— Ничем не могу помочь. Ваша задача — препятствовать распространению выделений. Понятно?
Джуди кивнула.
— Давай, иди мойся. Я сообщу в Хитроу наши хорошие новости.
— Расчетное время прибытия? — спросила стюардесса.
— Час пятнадцать.
Покинув кабину экипажа, Джуди взяла смену одежды и полиэтиленовый пакет и заперлась в туалете. Выйдя оттуда, она надела новый передник и пару новых синтетических перчаток, которые тщательно осмотрела на предмет дыр или порезов. Убедившись, что они целые, она глубоко вдохнула, нацепила на лицо привычную улыбку и отдернула занавески. Подойдя к Кэрол, она спросила шепотом:
— Как он?
— Спит или без сознания, трудно сказать.
— Пойди, переоденься. Снятые вещи сложи в пакет и запечатай его. Куда ты дела грязные салфетки?
Кэрол посмотрела себе под ноги, где лежал полиэтиленовый мешок для мусора.
— Бросаю туда, но у нас кончились салфетки, и мне кажется, он просто истекает кровью. Можно как-то остановить кровотечение?
Джуди покачала головой.
— Здесь это невозможно. Мы должны хотя бы ограничить распространение, ладно?
Кэрол кивнула. Она передала Джуди рулон салфеток, взяла мусорный мешок и пошла в переднюю часть салона. Оставшись с Барклаем, Джуди наблюдала, как салфетки постепенно пропитываются красным и пятно подбирается к тому месту, где под тонкой синтетикой прятались ее пальцы. Мысль о том, что вместе с кровью к ней движется вирус Эбола, вызвала у нее волну паники. Беспокойство о пассажире моментально сменилось желанием, чтобы он поскорее умер и перестал истекать кровью. Когда Барклай пошевелил головой, пульс у нее подскочил до ста пятидесяти ударов в минуту. Господи, прошу, пусть только он не придет в себя и не начнет двигаться, взмолилась стюардесса. Соседка Барклая выказывала такие же признаки беспокойства. Она поймала взгляд Джуди, и обе поняли друг друга без слов, хотя пассажирку беспокоила скорее эстетическая сторона дела — она просто не хотела сидеть рядом с больным, измазанным кровью человеком. Джуди же беспокоилась о своей жизни и жизни остальных пассажиров.
