косу, просто стянула лентой на затылке. – Идем завтракать.
После завтрака вместе с ней поднялся на этаж Целителей, проводил до аудитории. Когда она повернулась, чтобы войти, я поймал ее за руку.
– Погуляем вечером? – предложил вдруг. Эль кивнула. – Тогда буду ждать тебя в шесть у общежития. Только оденься теплее, – предупредил напоследок.
Вечера ждать было трудно. Пары, как назло, тянулись ели-ели.
– Да ты, брат, увяз по уши, – заметил Фил мое состояние. Я уже и сам это понимал. Но разве я имел что-то против? Она – моя невеста. Станет женой. А что плохого в любимой жене?
Она вышла ровно в шесть. В теплом платье и куртке с меховым капюшоном.
– Идем, – я взял ее за руку и повел на выход. Я направлялся к парку, где среди густых деревьев стояла одинокая лавочка, как будто специально поджидающая вот такие парочки. Предусмотрительно захватив с собой теплый плед, я расстелил его на скамье и закутал в него Кудряшку.
– Не хочу, чтобы ты замерзла, – пояснил и сел рядом, притягивая ее к себе.
Эль улыбалась. Она расслабилась и положила голову на мое плечо.
– Почему я? – спросила она тихо.
– Судьба, наверно, – усмехнулся в ответ.
Кудряшка подняла голову и заглянула в мои глаза. Наверно, она что-то искала в них. И уж не знаю, что увидела, только вдруг нежно улыбнулась и приложила ладошку к моей щеке. Я ждал. Позволял самой сделать следующий шаг. Взгляд Эль переместился на мои губы, при этом ее собственные слегка дрогнули и раскрылись. Пальчики на моей щеке задрожали. Кудряшка хотела меня поцеловать, но никак не могла решиться, а я не собирался помогать ей.
Наконец, поглубже вдохнув, она облизнула свои губки и стремительно приблизила их к моим, но вдруг замерла в миллиметре от них. Теперь мы смотрели друг другу в глаза. Я видел свое отражение в ее расширенных зрачках.
– Глаза закрой, – шепотом посоветовал я, и она послушалась.
Поцелуй был легкий, едва ощутимый.
– Прости, я не умею, – чуть отстранившись, но, не открывая глаз, прошептала она.
Я усмехнулся и накрыл ее губы своими. Целовал нежно, боясь напугать излишним напором. Эль робко отвечала. Осторожно завел ее руки себе за шею. Обняла. Так, в объятиях друг друга, мы провели этот вечер. Я целовал ее, она отвечала и с каждым разом становилась все смелее.
Глава 4
Кудряшке нравилось целоваться. Это я понял еще на скамейке в парке. Теперь мы это делали часто: под лестницей, в потаенной нише, когда все отвернулись. И нередко инициатором было именно она.
Уж не знаю, о чем девочки говорят по вечерам, но вскоре Элька начала сводить меня с ума. Ее поцелуи становились все откровеннее и все чаще сползали на шею. А мне все труднее удавалось держать себя в руках. Дура бестолковая. Она меня дразнила, даже не подозревая, к чему это может привести. Или подозревала? В любом случае, заниматься с ней любовью я пока не собирался.
– Элька, что ты творишь? – прохрипел я, не позволяя ее пальчикам расстегивать пуговицы на моей рубашке. Она распахнула глаза, в которых плескалась страсть, влажные припухшие от поцелуев губы приоткрылись, грудь высоко вздымалась – это было выше моих сил. Я накинулся на нее, как оголодавший зверь, и точно взял бы ее прямо там, в пыльной нише, если бы не Фил.
– Кхе-кхе, – услышали мы и отпрянули друг от друга. – Рик, я все понимаю. Я не вовремя и все такое. Но обед кончился, и мы на пару опаздываем.
Я вышел первым.
– Фил, ты меня спас, – простонал я. – Я так больше не могу.
– Я вообще не понимаю твоих метаний, – возмутился друг, – Она – твоя невеста.
– А если бы не была?
– Что-то не припомню таким мучений по поводу Миланики, – усмехнулся Фил.
– Кого ты сравниваешь? – Я аж затормозил. – Кудряшка – наивная девочка, а Милка – умелая соблазнительница. И я был у нее далеко не первый.
– Остынь уже, – Фил примирительно хлопнул меня по плечу.
– Мне бы до новогоднего бала дотерпеть, – друг вопросительно посмотрел на меня. – Мне дали срок до Нового года, – пояснил я.
Фил присвистнул. Ну, да. Изначально у меня был год. Но, видимо, дела у семьи Эль обстояли хуже, чем предполагалось ранее, а потому срок сократили вдвое. До бала оставалась каких-то пара недель.
После занятий, когда Элька вновь потянула меня в сторону лестницы, я шепнул ей: «Пойдем ко мне». Но она остановилась.
– Чего испугалась? – хохотнул я, а потом, подойдя ближе, нежно шепнул, – Дура бестолковая. Я никогда ничего не сделаю против твоей воли.
Мы поднялись в мою комнату. Естественно с Филом я договорился. Кудряшка выглядела смущенной.
– Не бойся, – я сел на свою кровать и протянул к ней руку, приглашая ее сесть рядом. Она несмело двинулась ко мне.
– Вот так соблазнительница, – поддел ее я. Она же зло зыркнула на меня и из протеста плюхнулась рядом, скрестив руки на груди. Закрылась. – Кудряшка, – я запустил руку в ее волосы. Она повернулась. – Ты слишком дорога мне, чтобы потерять. А потому я не причиню тебе зла, – Я говорил серьезно, ничуть не лукавя.
Элькины глаза вспыхнули. Еще бы. Я ведь почти в любви признался. Но она все же ждала от меня именно те заветные слова. У нее было такое выражение лица… Как у ребенка, которому уже показали коробку с подарком, но еще не открыли. Я невольно рассмеялся и прижал ее к себе.
– Да, Кудряшка, я влюбился, – признался я, пока она не успела обидеться на мой смех, – Ты меня с ума свела.
– Я тебя тоже люблю, – сказала Эль моей груди, так как не смогла отстраниться. Не рассчитал с объятиями. Но после этих ее слов отпустил.
Мы снова целовались, но теперь с каким-то особым чувством. Крышу у меня снесло начисто. Очнулся лишь, когда понял, что Элька подо мной, и мы почти раздеты.
– Нет, – я резко поднялся и сел к ней спиной. – Так нельзя.
– Почему? – невинно спросила она, – Девочки говорили…
– Элька, – перебил. Немного резковато. – Ты слушаешь не тех. Я так не могу. Уж если ты станешь моей, то уже навсегда.
– О-о, – протянула Кудряшка. Видимо, о замужестве она пока не думала.
– Я пойму, если откажешь. Я ведь из простых. Да и родители твои могут быть против.
– Нет, они примут мой выбор, – запротестовала она.
– До новогоднего бала. Решай. А до того момента я тебя больше не трону.
Эль немного сникла, но промолчала.
– Приводи себя в порядок. Я подожду за дверью, –
