— Пора доставить груз, Долли, — сказал он вслух.
Отступив назад, где стояла потрепанная повозка, в которую была запряжена оседланная лошадь, он убрал бинокль под сиденье, забрался в повозку, взял вожжи и тряхнул ими. Долли, серая в яблоках кобыла, уже в возрасте, подняла голову, недовольно посмотрев на него, и зашагала вперед, вывозя повозку под дождь.
Работающие на причале не обратили на мужчину практически никакого внимания, когда спустя пару минут он остановил повозку у трапа. Одетый в линялое шерстяное пальто и грязные штаны, с надвинутой по самые брови шляпой, он вполне походил на десятки других местных бедняков, живущих случайными заработками. Он тщательно подготовился к этой роли. Несколько дней не брился и даже пролил на штаны и пальто дешевого скотча. Пришло время представления. Мужчина тронул вожжи и подъехал к самому трапу, перегородив вход.
— Убирай отсюда свою клячу! — рявкнул ему краснолицый лейтенант, руководивший погрузкой.
— Я, это, грузец притаранил на «Эмпшир», — заворчал мужчина, копируя кокни, говор лондонской бедноты.
— Давай твои бумаги, — потребовал лейтенант.
Мужчина сунул руку в карман и вытащил мятый бланк с водяными знаками. Читая, лейтенант нахмурился, а потом медленно покачал головой.
— Неправильный бланк погрузки, — сказал он, внимательно оглядывая приехавшего.
— Ну, эта мине генерал дал. Эта, и пятерочку, — ответил мужчина, подмигивая.
Лейтенант обошел вокруг повозки, разглядывая стоящий на ней ящик, размером чуть ли не с гроб. На крышке черной краской был написан адрес:
«Собственность Королевских ВМС
Сэру Ли Ханту
Полномочному послу в Российской империи
Консульство Великобритании
Петроград, Россия».
— Уф, — сказал офицер, снова проглядывая бланк. — Ладно, подписано генералом. Хорошо.
Он отдал бланк мужчине.
— Эй, вы! — крикнул он ближайшим к нему грузчикам. — Грузите это на корабль. И убирай отсюда свою телегу, немедленно, — прикрикнул он, обращаясь к мужчине.
Ящик обвязали веревками, и портовый кран поднял его в воздух. Развернувшись, кран перенес его через борт корабля и опустил в носовой грузовой отсек. Мужчина в шутку отдал честь лейтенанту, сел в повозку и тронул вожжи. Повозка медленно выехала с причала, а затем и с территории военного порта. Свернув на грунтовую дорогу, они миновали складской квартал и выехали в поле. Проехав еще с милю, мужчина свернул на еле заметную дорогу и остановил повозку у сельского дома с обвалившейся крышей. Из скотного двора, стоящего по соседству с домом, хромая, вышел старик на деревянной ноге.
— Отвез? — спросил он возчика.
— Да. Спасибо тебе за телегу и лошадь, — ответил мужчина, доставая из бумажника десятифунтовую купюру и отдавая ее селянину.
— Прошу прощения, сэр, но за мою лошадку этого многовато, — выпалил селянин, нежно держа в руках купюру, будто малого ребенка.
— Хорошая лошадка, — ответил мужчина, на прощание похлопав Долли по шее. — Хорошего тебе дня, — сказал он, коснувшись пальцами края шляпы, и молча двинулся вдоль по дороге.
Выйдя на грунтовую дорогу, он шел по ней пару минут, пока не услышал звук мотора подъезжающего автомобиля. Из-за поворота показался синий «Воксхолл», который подъехал к нему и остановился. Посыльный подошел к задней двери, которая тут же открылась. Он забрался внутрь. Почтенного вида мужчина в одежде англиканского священника подвинулся в сторону от двери, чтобы посыльному было куда сесть. Выжидающе поглядел на того серыми тусклыми глазами, протянул руку к графину с бренди, закрепленному на спинке переднего сиденья. Налив изрядную порцию в хрустальную рюмку, подал ее посыльному, а затем приказал водителю трогаться.
— Ящик на борту? — резко спросил он.
— Да, отец, — с наигранной почтительностью ответил посыльный. — Они купились на этот фальшивый бланк и загрузили ящик в передний отсек.
От кокни в его речи не осталось и следа.
— Через семьдесят два часа можете попрощаться с вашим расчудесным генералом.
Его слова, похоже, обеспокоили викария, хотя именно их он и ожидал. Молча сунув руку под одеяние, он достал толстый конверт, набитый купюрами.
— Как и договорено. Половина — сейчас, вторая — после… события, — сказал он, отдавая конверт.
— Интересно, сколько бы заплатили немцы, чтобы потопить военный корабль и убить генерала? — с улыбкой сказал посыльный, глядя на пухлый конверт с деньгами. — Вы, случаем, не работаете еще и на кайзера, а?
Священник уверенно тряхнул головой.
— Нет, тут причина теологического характера. Если бы ты смог найти документ, то можно было бы этого и не делать.
— Я трижды обыскивал особняк. Если бы он там был, я бы его нашел.
— Ты говорил об этом.
— Вы уверены, что документ на борту корабля?
— Мы узнали о том, что у генерала в Петрограде запланирована встреча с настоятелем Русской православной церкви. В цели ее не приходится сомневаться. Документ должен быть на корабле. Он будет уничтожен вместе с ним, и эта тайна умрет.
Колеса «Воксхолла» выехали на мокрую булыжную мостовую. Они подъезжали к пригороду Портсмута. Шофер вел машину через кварталы высоких домов из красного кирпича. Доехав до главного перекрестка, они свернули на подъездную дорогу к каменной церкви Святой Марии, постройки прошлого века. Дождь лил все сильнее.
— Лучше высадите меня на станции, — сказал посыльный, глядя, как большой автомобиль едет через кладбище позади церкви. Он остановился у дома священника.
— Меня попросили произнести проповедь, — ответил священник. — Это займет некоторое время. Не хочешь присоединиться?
Посыльный с трудом удержался от зевка, глядя в окно, по которому стекали струи дождя.
— Нет, лучше подожду здесь и останусь сухим, — сказал он.
— Отлично. Мы скоро вернемся.
Священник и шофер вышли из машины, оставив посыльного в одиночестве пересчитывать кровавые деньги. Но, попытавшись разглядеть серийные номера банкнот Английского банка, он понял, что у него все плывет перед глазами. Почувствовав навалившуюся усталость, он поспешно убрал конверт в карман и улегся на сиденье, чтобы отдохнуть. Казалось, прошли часы, но всего через пару минут он с трудом открыл глаза, почувствовав, как на его лицо льется холодная вода. Он увидел перед собой жесткое лицо священника. Сверху лил дождь. Разум подсказывал, что его тело куда-то движется, но он не чувствовал ног. Попытавшись сфокусировать взгляд, он увидел, что водитель тащит его за ноги, а священник — за руки. Затуманенный мозг охватила паника, он всеми силами хотел протянуть руку и достать из кармана револьвер «Уэбли Бульдог», но руки не слушались. Бренди, с внезапной ясностью осознал он. Что-то было в том бренди.
