Мама говорила, что мне рано и разумнее избавиться. Папа кричал, что нужно выяснить, кто отец. А там будет видно. Может, он заставит этого сученыша жениться на мне. Боже… Как же отвратительно это звучало: Заставит жениться!
Какой кошмар! Я не хочу этого, ни хочу никого рядом с собой по принуждению. У меня все еще может быть нормально. По-человечески, по любви. Ведь не все же кругом супер модели. Но, тем не менее, почти у всех есть половинки.
Папа до поздней ночи пытал меня. Мама уже давно напилась успокоительных и уснула. В итоге он все-таки меня дожал.
Он смотрел на меня в недоумении, поверить не мог, что я могла с ним связаться. Он молчал несколько минут и буравил меня взглядом. А потом сказал: Если отец этот ублюдок, то тогда только аборт. Дочка. Как же так? Он же наркоман…
3
— Ирка, ты красивая баба. Все при тебе. Живи, радуйся. Что ты сопли опять развесила?
— Жанна. Он говорил, что дети его не волнуют. Что ему не важно, могу я родить или нет. А вчера как увидела их с коляской…
— Дурочка. Сдался тебе этот Борис.
— Да причем тут Борис? Жанна. У него ребенок родился…
— И? Я тебя не понимаю. Ну, родился и родился. У тебя своя жизнь, у него своя. Сделал он ребенка этой девке, родили, пусть растят, теперь радуются. Тебе то что?
Качаю головой. Подруга никогда меня не поймет. У нее у самой двое пацанов. Только и слышу от нее, что жизни ей с ними нет. Маленькими были, не успевали сопли лечить, подросли, не успевают одежду и обувь покупать. Растут как тополя. То экипировка новая нужна, то соревнования где-нибудь в другом городе, оплати дорогу, то экзамены провалили. Ни как ей не дойдет, что это и есть жизнь. А со мной даже кот не ужился. Отправила его к родителям. Сидел днем и ночью у двери и смотрел на меня грустными глазами: Отпусти меня, хозяйка! Не жизнь с тобой, а тоска зеленая.
— Ир. Ты кроме своей школы куда-нибудь ходишь?
— Зачем?
— Во дает! Твой Борюсик вон нашел уже себе. И тебе пора найти.
— Кого мне пора найти?
— О-о-о… Мать. Тебе больше не наливаем. Мужика нормального, Ира! Не мышь канцелярскую Бориску. А нормального, с руками и ногами волосатыми! — Жанна начинает смеяться. — Ирка, как ты на него только клюнула? Там же смотреть не на что? Он же на птенчика лысого похож.
— Этот лысый птенчик ребенка уже своей студентке заделал. Как видишь, ни я одна на него клюнула.
Жанна продолжает смеяться. — Ирка, забудь. Не о чем там жалеть!
Да, собственно говоря, я и не жалею. Мы прожили тринадцать лет. Я вышла за него замуж после окончания университета. Он был аспирантом, ухаживал за мной около года. Жанна, конечно, смеется. Но я к его внешности относилась проще. Он типичный человек науки: худой, высокий, с залысинами.
Несколько раз мы с семьей Жанны отдыхали на море. Поэтому она так заостряет внимание на его немужественной внешности. А я не сужу людей по внешнему виду. Мне было с ним интересно. Он образованный, начитанный, с ним было о чем поговорить. Да, нашу сексуальную жизнь сложно назвать бурной, но, тем не менее, она была. Мы пережили четыре выкидыша. Он знал о моей проблеме. Обсуждали даже вариант с детским домом.
Пару лет назад я уговаривала его взять ребенка. Поначалу он со мной соглашался, был не против. Но через время стал всячески меня отговаривать, говорил о неизвестной генетике, о серьезности этого шага. А мне на тот момент было уже тридцать четыре, ему тридцать семь. И застала я его с двадцатилетней студенткой прямо в нашей квартире на следующий день после этого разговора.
Развелись мы быстро, без скандалов и претензий. Я просто собрала вещи и переехала к себе. Так удачно сложилось, что одни жильцы съехали, а вторые еще не успели заехать. Поэтому моя квартира ждала меня с распростертыми объятиями.
* * *
Первый день зимы оказался не просто цифрой в календаре. За ночь с тридцатого ноября на первое декабря выпала месячная норма снега. Давно такого не было. Разумеется, я не была к этому готова. Зимняя резина каталась в багажнике последние две недели. Я так и не нашла время заехать на шиномонтаж. По правде говоря, я за это просто напросто забыла. Я за рулем только три месяца. А что бы я начала контролировать подобные нюансы, должно пройти минимум года три. Выйдя из подъезда, поняла, что машину мне мою не найти. Парковочный ряд был полностью засыпан снегом. Просто линия волнистых холмиков. За руль, конечно же, я садиться не собиралась. Но раскопать машину мне все же придется, хотя бы потому, что в ней я оставила папку, которая сегодня понадобится мне на работе.
Я вооружилась щеткой и принялась за дело. Начать решала с лобового стекла. Замечательно. Я провалилась в снег выше коленей. Теперь мне точно придется вернуться и переобуться, а возможно даже переодеться. Моя одежда и обувь совсем не соответствовала этим снежным завалам.
— Милая девушка. А что вы делаете?
Я замерла на секунду. Посмотрела по сторонам. Этот вопрос определенно предназначался мне. Позади меня стоял мужчина. Удивленно на меня смотрел.
— Если вы решили угнать мою машину. Боюсь, что вы выбрали для этого не самую подходящую погоду.
— Сдалась мне ваша машина. Мне бы до своей добраться.
Мужчина подошел и провел несколько раз рукой по капоту. Показался черный метал.
— О-у… Прошу прощения. Я перепутала.
— Какая у вас машина?
— Белая.
Мужчина снова улыбнулся.
— Девушка. Я имел в виду марку.
— Киа Пиканта, — наконец выдала я.
Он посмотрел по сторонам и пошел в обратном направлении.
— Вы что, забыли, где поставили свою машину?
Он отошёл метров десять и кивком указал мне на место.
— Вероятней всего, это ваша.
Пока я выбиралась из сугробов, мужчина вернулся, взял у меня щётку. И начал расчищать мой транспорт.
— Вы поглядите-ка, белая! Ну надо же! А вот и Пиканта, — говорил он с улыбкой, счищая снег с крышки багажника. За считанные минуты он расчистил мою машину.
— Боюсь, что здесь нужно как следует поработать еще и лопатой. Иначе не выедете! Кстати, а резина то у вас летняя.
— Спасибо вам. Я знаю. Не успела поменять, открыла заднюю дверь, достала папку с планами.
— Вы не против, если я воспользуюсь — кивнул он на щетку со скребком. — У меня
