мне и кусок в горло не лез. Я смотрела, как едят мужчины, и все порывалась начать задавать вопросы, но стоило открыть рот, как язык словно онемел.
– Там еще каша есть, – ткнула пальцем в сторону кастрюли на плите, и Донни тут же вскочил.
– Как прошел день?
Я улыбнулась Сеймону и покачала головой.
– Все слишком странно. Мне ведь правда казалось, что я проснусь и все будет как прежде, но сон длится бесконечно…
Некромант со вздохом отодвинул тарелку.
– Ты не первая, кто обменялся телами с некромантом из этого мира. Нас, служителей ночи, немного, в каждом крупном городе по четыре человека, и по одному на сельские регионы. Во всем мире наберется едва ли пара тысяч некромантов, и часть из них уже давно погибли. То есть, обменялись телами. Опасная у нас работа, знаешь ли.
– Варэли наверняка где-то училась, я не могу ее заменить. У меня нет ни опыта, ни знаний.
– Все знания в голове. Со временем ты поймешь что к чему, тебе даже понравится.
В голове всплыло воспоминание о прошедшей ночи – сомневаюсь, что мне понравится видеть перед собой нечто, подобное Грегори.
А вот и он.
В дверном проеме возникла высокая фигура, облаченная в лохмотья. Зеленые глаза все так же ярко светились, но в дневном свете монстр не вызывал такого священного ужаса, как в темноте. Мужчины приглашающе махнули ему рукой, и Грегори двинулся в мою сторону. Движения его были дергаными, кости едва слышно поскрипывали, а из пасти доносилось шипение.
– Чем он завтракает? – пискнула я, испуганно отводя взгляд от острых зубов.
– Не людьми, успокойся.
– Сеймон! – вскрикнула я, когда костлявая ладонь Грегори опустилась на мое плечо.
– Так, друг, давай-ка ты сегодня посидишь вот здесь, – мужчина перехватил скелет за руку и усадил через один стул от меня. – Вам с Варэли нужно заново привыкнуть друг к другу, понимаешь?
– Ы-ы-ы.
– Варэли теперь другая. Вот как ты – твое тело ведь тоже было другим, да? Примерно так же и у нее случилось – тело одно, а душа принадлежит другому человеку…
Пока Сеймон вводил Грегори в курс дела, ко мне подсел Донни.
– Как ты?
– Как будто умерла и сразу в ад, миновав чистилище, – буркнула, поежившись. – А я, между прочим, вела нормальный образ жизни. Не убий, не обворуй…
– Ты сейчас это все что такое назвала?
– Да неважно.
– Если тебе по душе спокойная жизнь, то ты, наверное, не по адресу… Хоть я в этом сильно сомневаюсь. Мир не глупый, и на авось души менять бы не стал.
Я отпила воду из бокала. По душе ли мне спокойствие? Наверное нет. Я любила свою работу, а она никаким спокойствием не отличалась. В свободное время предпочитала вылазки в горы, клубы, караоке… Как же я любила караоке! Буду надеяться, в этом мире оно есть. Мой взгляд упал на обычную деревенскую печь, с помощью которой я и приготовила еду, и моя надежда на существование в Ираине увеселительных заведений осыпалась прахом.
– Вчера с вами был еще мужчина… Тревор, кажется. Где он?
– Он у Майи с самого утра. Ей стало хуже.
– А что случилось?
– Не уследили, – Донни поджал губы. – Аргун высосал из нее всю магию до последней капли.
– Аргун?
– Да. Это такие существа… Лучше бы тебе с ними не встречаться, конечно, но знать ты должна. Они низкого роста, едва ли по колено обычному человеку, толстокожие и лысые. Живут на кладбищах, но чаще всего внутри склепов, ловят забредших в одиночестве магов, и выпивают их силу. Если с магом есть кто-то еще, то нить присосавшегося аргуна можно разорвать, но Майя пошла одна. Она уверяла, что в склепе никого, но ошиблась.
– И что теперь с ней?
– Бессознательное состояние, повышенная температура, размягчение костей и суставов. Резерв потихоньку восстанавливается, но недостаточно быстро.
– Ужас какой, – я глотнула еще воды, в горле внезапно пересохло. Надеюсь, мне никогда не придется идти на кладбище.
Да о чем я вообще! Это теперь моя работа.
Захотелось взвыть, подобно Грегори.
Я перевела взгляд на своего необычного соседа по дому. Скелет сидел, понурив голову, а Сеймон продолжал ему что-то объяснять. Наконец, мужчина произнес со вздохом:
– Вот такие дела, дружище.
Грегори встал, подошел ко мне. Если бы Донни не удержал меня за плечо, я бы рванула из столовой.
– Ы-ы-ы, – протянула хтонь.
– Он тебе соболезнует, – перевел Сеймон. – И хочет подружиться.
– Да не могу я, – сипло прошептала, во все глаза глядя на костяное лицо перед собой. Хоть убей, не могу!
– Попробуйте поболтать.
– Он говорить не умеет!
– Ты научишься различать слова в звуках, которые он издает, но только если вы будете постоянно общаться.
– А отказаться от него можно? Сдать куда-то… Есть какой-то приют для потусторонних монстров или вроде того?
Мужчины закатили глаза, а я все же вскочила с места.
– Не могу! Простите. У меня сердце в пятках от одного его взгляда. Да я таких чудовищ даже в фильмах не видела!
Грегори повернулся к Сеймону, потом к Донни, затряс костяными ручищами и недовольно завыл. Мне на секунду даже стало жаль его… Несчастный монстрик.
– Кажется, я знаю, что тебе поможет, – Донни как-то странно ухмыльнулся и заговорщицки подмигнул другу. – Раз сегодня выходной, то мы идем в таверну!
У них есть заведения для отдыха! Ну хоть в чем-то мне повезло.
– Мне собираться? – спросила неуверенно, и снова осмотрела свой наряд. – А у Варэли есть что-то приличное в гардеробе?
Следующие полчаса я примеряла два платья из имеющихся двух. Зато гардероб был битком набит черными комбинезонами, брюками, кофточками, жилетами. В отдельной секции висели пять черных плащей с объемными капюшонами. Зачем нужны траурные одеяния выяснять не стала, но догадывалась.
Я надела голубенькое платье из летящей ткани, и единственные босоножки, которые нашла в углу комнаты. Красивая обувь покрылась толстым слоем пыли, я даже расчихалась, пока вытирала ее.
Когда была готова, солнце уже склонилось к горизонту, а из дома мы вышли в сумерках. Грегори взяли с собой. У ворот я остановилась. Волнение нарастало все сильнее, ведь сейчас я увижу другой мир! Интересно, какой он?
Железные ворота скрипнули, мы дружно вывалились на улицу и мгновенно попали в центр шумной компании. Парни и девушки веселились, танцевали, но стоило появиться нам, как их словно ветром сдуло. Я услышала только уже знакомую фразу:
– Проклятые некроманты!
– Нас не очень-то любят в городе, так? – спросила, усмехнувшись.
– Да нас в принципе во всем мире побаиваются. Ты бы вот хотела иметь дело с тем, кто тебя
