солнышком в своем уголке?» – подумал я.
Однако ее там не оказалось, и след простыл.
Я начал спускаться по широкой каменной лестнице к парковке, как вдруг увидел девушку в купальном халате. Она быстро шла по дорожке, которая вела во двор дома. Высокая платиновая блондинка. На лице ясно написано: мне на всех наплевать. Настолько обыкновенное лицо, что и красивым-то его не назовешь. На вид лет двадцать семь – тридцать, не больше. А глаза просто прекрасные: серые и огромные.
Я поглядел на нее, она – на меня. Улыбка промелькнула на ее полных ярких губах. Впрочем, кому она улыбалась – мне или своим мыслям, неизвестно. Такую улыбку трудно истолковать.
Она поднималась по ступеням, и ее халат распахнулся. Формы у нее были, что называется, умопомрачительные. А два лоскутка изумрудно-зеленой ткани плохо выполняли свою задачу, если задачей было скрыть эти формы.
Она пролетела мимо меня, а я обернулся, чтобы посмотреть ей вслед.
Пройдя эспланаду до половины, она тоже оглянулась, вскинула подведенные карандашиком брови – и улыбнулась еще раз. Вот теперь ошибиться по поводу этой улыбки было невозможно.
Я замер на месте: сделал стойку, как охотничий пес. Она же свернула за угол и исчезла.
3
Агентство «Юниверсал сервисес» занимает две комнаты на десятом этаже в Оркид-билдинг, самом крупном из всех похожих на дворцы бизнес-кварталов нашего города. Позади здания находится узкий проулок, который служит по преимуществу парковкой для машин местных заправил и их подчиненных. А в дальнем конце этого проулка располагается бар Финнегана.
Я обсудил задание Серфа с Паулой и отправился в этот бар. Там, как и ожидалось, за столиком в нише уже сидели Дана Льюис, Эд Бенни и Джек Керман – мои помощники. Я выполняю административные функции, а они всё больше бегают.
– Привет, Вик! – поприветствовала меня Дана и хлопнула по сиденью стула рядом с собой. – Присаживайся. Ну, куда ты ездил утром?
Дана была очень милая девочка, хорошо сложенная и совсем не глупая.
– Да нашел вам работенку, – ответил я, опускаясь на стул. – Привет, ребята! – обратился я к остальным. – Вам тоже найдется дело, если все пойдет, как я задумал. Так что включайте мозги на полную катушку.
– Послушай-ка, ангел смерти, – ответил Бенни, подливая себе ирландского виски, – мы тут вкалывали всю ночь, так что оставь нас пока в покое, ладно?
– А работа была из тех, которые эта зануда Бенсинджер припасает персонально для нас, – добавил Керман, поморщившись. – Пришлось сопровождать парочку старых кляч в казино. И если я говорю «старые», то это значит, что мать Рипа ван Винкля[1] рядом с ними выглядела бы как Маргарет О’Брайен[2]. Представляешь?
Керман был франт: высокий, темноволосый, с ленцой – настоящий красавчик. В шевелюре у него пробивалась седина, а усики он носил, как у Кларка Гейбла[3].
Бенни же был прямой противоположностью Кермана: приземистый и крепкий, с красной, как будто вырезанной из куска резины, физиономией. И он, похоже, нарочно одевался как пугало; другого такого неряху было еще поискать.
Но сотрудники они были отличные, и мы с ними отлично ладили, хотя и подначивали друг друга все время.
– Вик, ты не обращай внимания на эту пару никуда не годных крыс, – вмешалась Дана, которой явно не терпелось узнать, в чем дело. – Знаешь, на что они способны? Предлагали мне сыграть в кости на мою нижнюю юбку с оборками и при этом собирались смухлевать. Ну не сволочи?
– Да ладно, забудь! – сказал Бенни и шлепнул ее по спине так, что она чуть не слетела со стула. – Можно подумать, ты носишь такие юбки.
– Послушай, так не обращаются с дамой, – сурово предупредил я.
– А я с ней обращаюсь как с сестренкой, – объявил Бенни. Он взялся своей лапищей за край миленькой шляпки Даны, надвинул эту шляпку ей на нос и спросил: – Правда, подружка?
В ответ Дана ловко пнула его в голень. Бенни в гневе вскочил, но тут Керман ухватил его за горло и повалил на пол. Они принялись яростно бороться, опрокинули стол и перебили стаканы. Я едва успел спасти виски и отскочить. Тем временем Дана, издав победный клич, вскочила Керману на спину и принялась таскать его за волосы.
Никто в баре не обратил на это происшествие особого внимания. Тут уже привыкли ко всему, что вытворяла эта троица.
Немного погодя всем троим надоело кататься по полу, и они, задыхаясь и глупо хихикая, снова уселись за стол.
– Я подвязку порвала, – пожаловалась Дана, внимательно изучая свою ногу. – Когда же вы, чертовы кабаны, научитесь вести себя как джентльмены? Стоит выйти с вами в люди – и обязательно вываляешься в грязи.
Керман поправил пробор на своей шевелюре, а Бенни принялся искать что-то под столом.
– Она подвязки носит! Скажите пожалуйста! – восклицал он. – А я-то думал, она чулочки приклеивает к ногам.
– Да заткнетесь вы все наконец? – взмолился я. – Я же про дело пришел поговорить.
Дана стукнула Бенни по голове свернутой газетой.
– Эй, хорош таращиться, хренова пьянь! – гаркнула она на Бенни.
– Мисс Льюис! – всплеснул руками Бенни. – Что это за жаргон?
Я грохнул кулаком по столу:
– Короче, если вы не хотите слушать…
– Хорошо-хорошо, милый, – тут же согласилась Дана. – Мы все внимание. Так что за дело?
Я все рассказал.
– Мне нужно, чтобы ты, Дана, отправилась сегодня в три часа в Атлетик-клуб и встретилась с этим Серфом. Слушай внимательно. Очень может быть, что тут замешана его дочь. Как бы то ни было, твое дело – следить за миссис Серф. Если она вдруг что-нибудь утащит в магазине, ее надо прикрыть. Действовать точно и аккуратно.
– Ну и какая эта Серф из себя, красотка? Есть на что посмотреть? – спросил Бенни, пододвигая ко мне стакан виски.
– Роскошная штучка, – ответил я, изобразив руками два изгиба. – Вся из возвышенностей и низменностей. Красивая бабенка.
– А мы что, тоже участвуем в деле? – проявил неожиданный интерес Керман. – Можем помочь Дане, а то, ты ведь знаешь, она иногда тупит.
Дана рывком встала, оттолкнув стул.
– Я не такая тупая, как тебе хотелось бы, – отрезала она, а потом обратилась ко мне: – Ладно, я побежала, Вик. А ты проследи, чтобы эти дебилы не перепились.
Бенни хотел шлепнуть ее напоследок по заднице, но она ловко увернулась и исчезла.
– Дебилы… – повторил Керман, глядя ей вслед. – Вот благодарность за все, что мы для нее сделали. Эй, ты, пьянь, – накинулся он вдруг на Бенни, заметив, что тот подливает себе еще виски. – Оставь это мне, ты уже и так хорош. А я плачу за половину этой бутылки, понял?
– Так, послушайте-ка меня, – сказал я,
