надежную опору, толкнул его вперед и повалил спиной на пол, после чего навалился на него всем весом, упершись коленом в глотку.
Черный пес захрипел, забил лапами, раздирая затупленными когтями мой плащ. Его морда рвала мне руку, однако я держался на месте и изо всех сил давил ему на шею, перекрывая дыхание.
Обычный человек на моем месте вряд ли бы что-то сделал в такой ситуации. В сражении человека и здорового пса наверняка победа достанется последнему. Впрочем, если я хоть за что-то и мог благодарить природу, так это за силу.
Тварь захрипела. Покрытое густой шерстью тело билось в ужасе и агонии, пытаясь вырваться на свободу, но давление на горло усиливалось, пока откуда-то изнутри не раздался внезапно мерзкий хруст.
Челюсть собаки мгновенно разжалась, потеряв былую мощь. Лапы перестали бить по воздуху, и пес тут же затих.
Высвободив руку, я устало перевалился на бок. Черная мерзость еще жила, дышала с тяжестью и присвистом, прикрыв глаза в обморочном состоянии.
У меня не было времени ее добивать. Я слышал, как пробираются внутрь ее собратья, а в окнах то и дело проскальзывают светлые тени мощных фонарей, поэтому без промедления взгромоздился на ноги и побежал по лестнице, оставляя за собой широкий след из крови.
— Помоги мне! — снова заорал я, прислушиваясь к собачьим визгам за спиной, и страх внутри продолжал пульсировать, питая организм.
Разумом я понимал, что это конец. Столько лет я бегал, скрывался, прятался по темным углам, роя носом землю, лишь бы не попасться в лапы этим ужасным чудовищам, вышедшим словно со страниц детских страшилок, однако это не могло продолжаться вечно. И вот я снова бегу, мчусь по лезвию бритвы на грани жизни и смерти и осознаю, что путь мой кренится отнюдь не в лучшую сторону.
Но я хотел жить. Нечто внутри заставляло меня делать очередной шаг, сражаться, несмотря ни на что. Оно игнорировало усталость, не обращало внимания на раны и хлещущую кровь. Оно вело меня вперед, призывало вгрызаться зубами в любой выпавший шанс, способный вывести меня из этой передряги живым.
Бежать, бежать, бежать!
Прочь мысли! Прочь страх! Пока есть дыхание в этом теле, оно будет стремиться выжить!
Я взлетел по лестнице на второй этаж, опираясь на шатающиеся металлические перила. По пути мне встретилась толстая доска, торчащая из стены, и я тут же выдрал ее, надеясь использовать в качестве средства защиты.
Кожа моя пылала, легкие разрывались на части. Честно говоря, я уже не понимал, что делаю, и не думал, стремясь лишь уйти как можно дальше, чтобы спрятаться и попробовать затем спастись.
— Помоги!.. — я закричал вновь, когда слова вдруг застряли в глотке.
В ушах зазвенело. Не успел я ничего заметить, как темнота очередного пролета взорвалась красно-желтой вспышкой, и в следующую секунду воздух содрогнулся от мощной звуковой волны ружейного выстрела.
В грудь словно врезалось что-то массивное. Не удержавшись на ногах, я отлетел назад и, грохнувшись спиной о стену, тут же рухнул на пол лицом вниз, судорожно заглатывая ртом воздух.
Было больно – настолько, что ничего подобного я раньше не ощущал. Меня словно разрывало изнутри на две части, смешивало, скручивало и выдирало кусок за куском. Я не кричал, сил на крик банально не было, и воздух почему-то отказывался входить в легкие.
Мир передо мной на несколько мгновений померк, будто кто-то неожиданно выключил все мои органы чувств, однако сквозь этот сон наяву я смог различить женский голос:
— Попался! Я сделала это!
Он звучал радостно, даже в каком-то смысле триумфально, словно после выигрыша в какой-то тупой человеческой игре на деньги. Наверное, будь я в трезвом уме, то поразмыслил бы над жестокостью, прикрытой невинным тоном, но сейчас в голову ничего не приходило.
— Не стой, прикончи его, пока он не очнулся!
— Эй, куда прешь, сволочь? Этот – мой!
Мужчина, совсем юный, судя по голосу, затем снова женщина.
Взгляд немного прояснился. Я перевел его в сторону и увидел перед собой пару черных зимних сапог с заправленными в них теплыми штанами. Где-то на краю поля зрения маячил край синеватой дутой куртки на молнии.
«Эти люди… — подумалось мне невольно. — Наверное, им тепло…»
В меня уткнулось дуло ружья. Оно выглядело обычно, ничем не примечательный кусок железа в форме трубки. Конечно, если не знать, каким целям оно служило.
Неужели и правда конец? Добегался?
Если б мог, я бы рассмеялся. Время шло на удивление медленно. Подо мной растекалась теплая лужа вязкой жижи, с которой уходила и моя жизнь. Признаться, не верилось.
— Радуйся, — сказал в пустоту третий голос, низкий и хриплый, — ты будешь у нее первым.
— Ох, давай без твоих тупых намеков! — сразу же отозвалась недовольно женщина. — И вовсе это не первый!
— Ага, заливай. Кончай уже с ним, а то остальные подвалят, и тогда уж придется делиться.
— Ну уж нет!
Дуло качнулось, после чего застыло, готовое выплюнуть очередной сноп огня – и смерть вместе с ним.
Я уже приготовился обрести вечный покой, и так бы случилось, если бы не стремительная серая тень, беззвучно скользнувшая откуда-то сверху и безошибочно вцепившаяся в добычу.
Бах!
Бетонный пол в десятке сантиметров от моего лица взорвался ворохом пыли и осколков. Тихий лестничный пролет мгновенно наполнился криками трех человек, а следом многоэтажку затопила серия оглушительных хлопков, и перед глазами у меня замерцало от обилия света.
Стиснув зубы, я оттолкнулся рукой от пола и грузно перевалился на бок.
Уже не стремясь скрываться, животное утробно зарычало. Оно повисло своей пятидесятикилограммовой тушей на шее женщины в синей куртке и, избежав выпущенных от неожиданности выстрелов отшатнувшихся парня и мужчины, без труда разорвало за доли секунды ей глотку, действуя с безжалостным хищным расчетом.
— Какого хрена?! — завопил юноша, перезаряжая ружье.
— В сторону, в сторону! — более собранным криком ответил ему мужчина и вскинул свое.
Брызнула свежая кровь, окрашивая темно-коричневый вперемешку с белым от снега пол в багровые тона.
Грохнул выстрел, однако огромная кошка, инстинктивно почуяв опасность, успела отскочить вбок и мгновенно атаковала второго по опасности присутствующего – юношу, что от такого неожиданного поворота событий замешкался и повалился назад, споткнувшись о попавший под ногу камень.
— Не-е-ет! — заорал он и схватился за оброненное ружье.
Тем не менее, ничего сделать против такой скорости он уже не успевал. Всего несколько мгновений зверю понадобилось, чтобы протолкнуть свое
