Он подтолкнул обоих мальчиков к двери, и они вошли в богато обставленную столовую, обшитую потемневшим от времени деревом. Господин Скиннер посадил Франсуа справа от себя на стул с высокой спинкой.
— Видите ли, Франсуа, изобрести — это далеко не все. Я бы даже сказал, что это самое простое. Что действительно трудно, так это суметь продать изобретение, добиться успеха в борьбе с конкурентами. Я ведь не один работал над изобретением таких автоматов. Я немного опережаю остальных и должен стараться не потерять это преимущество.
Он не просто так рассказывал о конкуренции. В его словах чувствовалось беспокойство. Франсуа это отметил и постарался перевести разговор на другую тему. Но господин Скиннер оставался рассеянным. Что же касается Боба, тот вообще не отличался разговорчивостью.
Госпожа Хамфри обслуживала их внимательно, но сдержанно. «Да, вот чего не хватает этому скучному обеду, — подумал Франсуа, — так это хозяйки дома. Бедному Бобу должно быть невесело!»
Господин Скиннер не дождался десерта. Он встал и протянул руку Франсуа.
— Я убегаю. Меня ждет господин Меррил, финансирующий мою работу. Часам к пяти я вернусь. Концерты у нас начинаются раньше, чем во Франции. До вечера!
И он вышел.
Госпожа Хамфри подала сливовый пирог и молча начала разрезать его на куски. Мальчики остались одни. В этот момент им казалось, что они совсем чужие друг другу и что их свел просто случай.
— Послушай, бери пирог сам, — прошептал Боб. — Обычно им угощает отец, это наш семейный ритуал. Но с ним что-то случилось некоторое время тому назад. Я не знаю, что именно. Может быть, он поссорился с мисс Маргрейв…
— Разве я тебе о ней не говорил? Это его невеста, осенью они поженятся. Она хорошая. Госпожа Хамфри тоже ее принимает, но она вообще, если ты заметил, очень строга. Когда я ее вижу, то всегда думаю: что же это я сделал не так?
ТАИНСТВЕННЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ
Момент неловкости прошел, и Боб снова вернулся в нормальное состояние. Он проводил Франсуа в его комнату на втором этаже.
— Мы должны были бы начать отсюда, — сказал он. — Но папа стал просто невозможным из-за своих кукол-автоматов. У него в голове только они. Тебе нравится комната?
Да, комната Франсуа очень понравилась. На стенах веселые обои с рисунком, изображающим всадников, берущих препятствия. Кровать старинная, бархатные занавеси подхвачены лентами с двух сторон, кожаные кресла, удобные даже на вид. Мальчик открыл обвитое плющом окно и вдохнул воздух, пропитанный дождем и черноземом. Ветер разогнал облака, и влажные аллеи сада слегка дымились от солнечных лучей.
— Ты увидишь, что наш сад типичен для хозяина-ученого, — сказал Боб. — В нем растут только сорняки. Раньше садом занималась госпожа Хамфри. У нее больные вены на ногах, она едва ходит и уже с трудом справляется с делами по дому.
Он облокотился на подоконник рядом с Франсуа.
— Когда мой отец женится, я надеюсь, что все войдет в норму. Мисс Маргрейв хорошая, ты увидишь. Она живет одна в Гилфорде, в часе езды от нас, и часто приезжает.
Минуту он молчал, а потом, прогнав осу, которая пыталась влететь в кЪмнату, сказал тихим голосом:
— Я был совсем маленьким, когда умерла моя мама. Я ее не помню. Я знаю, что с мисс Маргрейв все будет по-новому, но это будет лучше, чем было до сих пор. Мы наймем садовника. Папа хочет построить лабораторию в глубине парка позади дома. У него большие планы. Мой папа не такой, как все. Он живет, глядя вперед… Хочешь посмотреть другие комнаты? Я должен тебя предупредить, что они наполовину пустые. Папа вынужден был многое продать, потому что на его исследования требовались деньги.
Он увлек за собой Франсуа и, показав ему коридор, добавил:
— А вот здесь папина комната. Потом идет моя, за ней комната госпожи Хамфри, а против нее — вторая комната для гостей. Там ничего интересного. Но сейчас ты увидишь салон, это очень любопытно.
Мальчики спустились вниз, и Боб открыл дверь.
— Вот наш музей!
У Франсуа буквально глаза разбежались. Он сделал несколько осторожных шагов, опасаясь ступать на покрывавший пол прекрасный персидский ковер. Вокруг было множество изящных вещей из лака, нефрита, слоновой кости с чеканкой и инкрустациями. Чувствовалось, что вещи тщательно отбирались.
— Мой дедушка был консулом, — объяснил Боб. — Он занимал высокие посты в разных странах и привез множество вещей. Посмотри, вот это столик для курильщиков опиума, тут же чаши и трубки. Вот молитвенник из Бомбея. Здесь развешено оружие. Есть даже бумеранг. А что ты скажешь по поводу этой сабли самурая?
Боб ловко скользил между низкими столиками, заставленными самыми разными предметами, и показывал то шахматную доску с выточенными фигурами, то шкатулку со старинными кольцами.
— Бедная госпожа Хамфри! Представляешь, когда ей приходится здесь убираться? Знаешь, что мне нравится здесь больше всего? Вот это!
Он взял со стола плоскую коробку и открыл ее. В ней лежали два тщательно вычищенных пистолета с длинными дулами.
— Это пистолеты для дуэли, — объяснил он. — Они, конечно, не новые. Я их сам чищу. Подержи их. Удивительно легкие, правда?
Франсуа поднял пистолет и шутя прицелился в маску из Африки.
— Вообще ими можно пользоваться, — сказал Боб. — В коробке есть даже пули. Посмотри, как я с ними управляюсь.
Он очень ловко зарядил один из пистолетов, но, услышав шаги в столовой, забеспокоился.
— Это госпожа Хамфри, — прошептал он. — Она не любит, когда я бываю здесь.
Он убрал пистолеты обратно, быстро положил коробку на место и вернулся в центр салона. Когда гувернантка появилась в дверях, он с невинным видом говорил своему другу:
— Сюда никто никогда не заходит. Гостей папа не принимает. Ведь это правда, госпожа Хамфри?
Гувернантка бросила на него строгий взгляд.
— Время пить ваши капли, — сказала она. — Я уже все приготовила.
— Хорошо, мы идем.
— Ты болен? — спросил Франсуа, когда гувернантка ушла.
— Да нет, просто доктор вбил себе в голову, что мне надо похудеть.
В кухне Боба ждал полный стакан розоватой жидкости. Он открыл буфет и взял большой кусок пирога. Потом сказал со смехом:
— Это чтобы заесть.
Он выпил залпом весь стакан и вонзил зубы в пирог.
— Какая гадость! Пошли, я покажу тебе гараж.
Часть гаража была превращена в мастерскую. На заляпанном краской столе стояло сложное металлическое сооружение в виде системы колес, а рядом с ним — материал для паяния.
