три главных качества:
– умение креативить;
– умение работать в коллективе;
– умение анализировать самого себя.
Ни в одном исследовании я не нашел такого пункта – о необходимости обильной информации.
Эту информацию – кто когда родился; когда произошла такая-то битва; кто главный герой такого-то романа и так далее – можно легко отыскать в Интернете.
Однажды мой сын спросил учителя: «Зачем надо знать таблицу умножения, если под рукой всегда есть телефон, а в нем – калькулятор?» – «А вдруг ты окажешься на необитаемом острове и не будет зарядки телефона?» – вопросом на вопрос ответил учитель. «А если обойдется?» – по-моему, разумно возразил мой сын.
Наша школа по-прежнему впихивает в детей огромное количество информации. И при этом не учит ее использовать. Не учит креативности.
Исследователь Вера Бокова делает такой вывод: «Методика преподавания большинства школьных предметов как в XVII, так и в начале XIX века заключалась главным образом в заучивании предмета наизусть»[7].
Дорогие родители, сильно ли изменилась методика с тех пор?
Мы заставляем наших детей по-прежнему получать знания, совершенно не думая о том, как они будут их использовать.
Беда родительская в том, что мы привыкли к той школе, которая есть. Нам некогда анализировать: учатся ли наши сыновья и дочери в школах или только делают вид? Мы не задумываемся над тем, какую, на самом деле, пользу приносит школа, что в ней по-настоящему, а что привычно формально?
Мы сами привыкли к такой системе. И недосуг о ней задумываться.
Давайте вместе посмотрим на это привычное школьное и попробуем понять: как оно, на самом деле, действует на наших детей.
Этим и займемся в следующей главе.
Что в школе не так?
Почему важно знать ответ на этот вопрос?
Потому что, разобравшись в этом, мы поймем, насколько справедливы те претензии, которые мы предъявляем нашим детям.
А чем меньше претензий – особенно необоснованных – предъявляют родители, тем крепче психика ребенка.
Почему же Песталоцци называл устройство школы «антипсихологичным»?
Само устройство современной школы не приспособлено к тому, чтобы человек получал знания.
И когда вы ругаете ребенка за то, что он плохо учится, неплохо бы иметь в виду, что он учится в учреждении, которое для этого не приспособлено.
Не устану повторять, чтобы никого не обидеть: да, есть хорошие школы, да, есть замечательные учителя. Но наш разговор – о системе.
В школе много чего антипсихологичного: и тридцать человек в одном классе, и постоянный страх, и непонимание ребенком, почему он должен учить именно эти предметы, и отсутствие свободы…
Да мало ли! Тут только начни перечислять – не остановишься.
Поэтому я остановлюсь на том, что мне кажется наиболее существенным.
Начну с волюнтатерапии – основного понятия психофилософии.
Происходит это слово от латинского «voluntas», что в переводе означает «желание».
В чем же смысл волюнтатерапии?
Если в любом действии человеком движет желание – его нервная система нормализуется или отдыхает.
Если человек делает что-либо вопреки своему желанию – его нервная система испытывает атаку и, в конце концов, приходит к расстройству.
Волюнтатерапия действует всегда – идет ли речь о таких мелочах, как выбор одежды или блюда на завтрак, или же о вещах принципиальных, скажем, выбор призвания или человека, с которым собираешься связать жизнь.
На самом деле, все мы, конечно, прекрасно знаем, какой огромной силой обладает желание. Любое дело вершится быстрее, веселее и радостнее, если оно желанно. С другой стороны, то, что вы делаете из-под палки, всегда раздражает и никогда не приносит радости.
А теперь давайте посмотрим, как живут наши дети одиннадцать – одиннадцать! – школьных лет.
Школьник встает невероятно рано и шагает в то место, про которое у него ежедневно есть лишь одна мысль: «Я приду, а школа сгорела! Вот здорово!» Не сгорела.
И начинается… Сначала три часа, а потом все дольше, дольше и вот уже шесть, а то и семь часов приходится заниматься тем, что совершенно не интересно.
Любой человек, который старше нашего героя, будь он учитель или уборщица, может сделать ему замечание, на которое школьник, как правило, привычно молчит, понимая, что возражать себе дороже.
Школьник живет в постоянном страхе: поставят плохую отметку; пригласят родителей в школу; вызовут к доске; не получится сделать упражнение на физкультуре и все начнут смеяться. (Вообще, страх быть высмеянным за что-либо преследует многих школьников все одиннадцать лет.)
И это только неприятности от учителя. А сколько их еще прилетает от одноклассников?
Наконец, школьник идет домой.
Взрослый человек приходит в семью отдыхать. Если вдруг приходится брать работу на дом, взрослые всегда недовольны.
Школьник идет домой делать домашнее задание. Привычное дело, длящееся все одиннадцать лет.
Между тем гений русской педагогики Константин Дмитриевич Ушинский заметил еще в середине XIX века: «Задача уроков на дом и, вследствие того, возложение почти всего труда учения на одних учащихся есть одно из наибольших зол, одолевающих наши русские училища (выделено мной. – А. М.). Послушайте только, как иной ученик твердит свой урок, и вы убедитесь, что из этого задавания уроков на дом не выходит ничего хорошего, а очень много дурного»[8].
Но кто ж нынче будет слушать Ушинского? Почитать, вешать в школьных коридорах портреты – это да. Брать на вооружение – нет.
Согласитесь, я ничего особо не утрирую. Я просто описываю жизнь обычного школьника.
А теперь сами решите: что будет с психикой человека, живущего так одиннадцать лет? И что нужно делать родителям – подгонять и наказывать или стараться утешить и порадовать?
Один из лучших в мире специалистов в области исследования мозга профессор Александр Коган объяснял мне, какие условия совершенно необходимы мозгу, чтобы он хорошо работал. Если этих условий нет – мозгу немыслимо тяжело.
Кислород. Поэтому хорошо работать в проветриваемом помещении.
Глюкоза. Поэтому шоколадка во время тяжелой умственной работы не помешает.
И третье: мозгу должна быть интересна и понятна задача, которую он решает.
Волюнтатерапия работает и здесь!
Если мозгу не интересна и не понятна задача, которую он должен решить, – он отказывается работать. Его, конечно, можно заставить, но добиться серьезного, хорошего результата не получится.
Вот и выходит: наши дети не то что не хотят, а просто не могут учиться.
Их мозг отказывается работать не потому, что они «ленивые придурки», как считают некоторые, а потому, что мозгу неинтересны поставленные задачи.
И тут возникает такой принципиальный момент.
Школа приучает наших детей к тому, что труд происходит от слова
