Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Погоди... Я хозяину позвоню...
– Это лишнее. Меня ваша регистрация не интересует. И то, чем вы здесь занимаетесь, тоже. Я по другому делу.
Без лишних слов он достал из кармана фотографию.
– Вот этот парень...
– Это ж Ванька! А я-то думаю: куда он делся? Вроде не пьет...
И тут Котяев сообразил: еще одна вещь поразила его при осмотре места происшествия, но потом он отвлекся на Эдика и оставил это без внимания. А теперь сообразил: загар! Лето выдалось на редкость холодное и дождливое, солнечных дней по пальцам пересчитать и ни одного по-настоящему жаркого. А лицо у Вани Курехина загорело дочерна, руки и шея тоже. Если бы он был из «этих», то понятно: Турция, Тунис, Средиземноморье... Курортный отдых, одним словом. Но по одежде не похоже, что парень мог позволить себе поездку в жаркие страны. Нет, конечно! Этот загар иного происхождения.
– Откуда вы? – спросил у бригадира.
– Пензенские.
– Россияне значит... Ну и как там, в Пензе?
– Лучше, чем здесь. Только денег заработать негде.
– Ну, понятно. Значит, этот парень из твоей бригады?
– Земляк, – коротко ответил бригадир.
– Давай-ка отойдем в сторонку, побеседуем.
– Может, хозяину позвонить?
– Успеешь.
Выходит, Курехин строитель. Чертов Мотало! Психотерапевт хренов! А ведь в самую точку попал! Такие здесь не живут. И так не пишут. Имеется в виду текст предсмертной записки.
– Как тебя зовут? – спросил у бригадира, присев на бревно.
– Ну Макс.
– А чего ты так напрягся, Макс?
– Так работать же надо.
– Мне тоже. Ты сядь.
Бригадир нехотя сел. Загар у них, похоже, профессиональный, достаточно и дня под нежарким московским солнцем, чтобы он проявился.
– Когда пропал Курехин?
– Ванька-то? С вечера здесь был. Мы полдома у бабки снимаем, в деревне, километрах в десяти отсюда. Часов в десять, как обычно, собрались, а он и говорит: «Я с вами не поеду».
– Машина твоя? – кивнул Котяев на потрепанную «девятку». Номера не Московской области, похоже, пензенские.
– Ну моя.
– А чего ты опять напрягся?
– А то, – огрызнулся бригадир. – Видать, убили его. Понятно, кто крайний. Москвичей-то не тронете, а мы – вот они. Кому в тюрьму-то охота? У всех жены, дети. Не от хорошей жизни мы здесь хребет ломаем. Деньги нужны. – И со злостью: – Ну давай! Хватай, сажай!
– Ты успокойся. Никто вас не тронет, если вы и в самом деле не виноваты. Ты скажи мне вот что... Какое у Курехина было образование?
– Какое такое образование? – наморщил низкий лоб Макс.
– Школу он закончил?
– Ну. Девятый класс осилил еле-еле. Потом колледж, – оскалился бригадир. – Есть у нас такой. Раньше было ПТУ, а теперь – колледж.
– Грамотный?
– Кто? Ванька? А вот ты сам смотри...
Бригадир достал из кармана заляпанных штанов мятую бумажку. Аккуратно расправил ее на колене и протянул ему. Он тоже аккуратно, двумя пальцами взял, стал читать. «Я Курехин Иван нынчи взял у брегадира две (2) тыщы рублей под зар плату...» Двадцатое июля, подпись. Странно. Почерк вроде бы тот же, и подпись похожа, но текст расписки абсолютно безграмотный. Как два разных человека писали!
– Это было написано на твоих глазах? – спросил он у Макса.
– Ну.
– Так. Дай прикинуть... Два дня назад... А Курехин сказал, зачем ему нужны деньги?
– А я не спрашивал. Надо так надо.
– Погоди... А у него был пистолет?
– Чего-о?
– Дело в том, что он застрелился.
– Кто? Ванька?
– Он оставил предсмертную записку.
– Чего-о?
– А почему он вчера с вами не поехал?
Бригадир пожал квадратными плечами:
– Я че, ему нянька? Может, к бабе пошел.
– Ну хорошо. Давно ты его знаешь, Курехина?
– Пару лет. Прошлый год прибился к нам. Четверо нас было, один утонул.
– Как утонул?
– Да так. Нырнул и не вынырнул, – бригадир кивнул в сторону реки. – Жарко было. Отработали мы и купаться пошли. Он и... Того, в общем. Бабу его жалко, детей. Она и сказала: возьми племяша на заработки. Ваньку то есть. Ну, я и взял. Он им помогал. Деньгами. В благодарность, значит.
– Так. Ваня помогал деньгами тетке. А матери помогал?
– Вроде, да.
– Может, и любимой девушке? Девушка у него была?
– Вроде, не было.
– Ну а были у него причины покончить жизнь самоубийством?
– Чего-о?
– Понятно. Я это возьму, – кивнул он на расписку. – Не возражаешь?
– Чего с него теперь взять? – махнул рукой бригадир. – Все одно, помер. Ну не везет мне! Прямо, как заколдовали четвертого! Один потонул, другого грохнули. Ну не везет!
– А почему ты думаешь, что его убили?
– Ну, не сам же он...
– Ладно... – он поднялся. – Это мы выясним. Хозяину пока не звони.
– Это как же?
– А зачем? Криминал пока не установлен, вот проведем почерковедческую экспертизу...
– Чего-о?
– Где его личные вещи?
– Ну дома.
– В доме, который вы снимаете?
– Ну.
– Собирайся, поехали.
– Куда?
– Туда. Понятым будешь.
Он положил расписку в черную папку и направился к потрепанной «девятке». Бригадир поплелся следом.
* * *
Расписку он занес Эдику. Положил на стол добытый трофей и удрученно сказал:
– Похоже, влипли мы. Читай, эксперт. Что делать-то будем?
– А я тебе говорил... – Мотало повертел в руках расписку, понюхал и зачем-то лизнул.
– Смотри, не слопай, не вкусно, – и Андрей Котяев тяжело вздохнул. – Ума не приложу: ну кому он сдался, этот Ваня Курехин?
– Всякое бывает. – Эдик поправил очки и принялся изучать текст расписки. – Может, увидел то, чего ему видеть не следовало?
– Может, и так. А предсмертная записка?
– Загадка, – коротко прокомментировал Мотало. – Есть еще оружие. Пистолет, из которого он предположительно застрелился.
– Ну да. Пробьем по базе, номера-то есть. Но точно знаю: денег, чтобы купить пистолет, у Курехина не было. Две тысячи, которые Ваня взял у бригадира под зарплату – это не деньги.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
