Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
с головой под пах второго ослюда.
Пока Йошка прощупывала горбы на обоих животных, чесала их за ушами, оглаживала крутые бока, налитые мышцы под грубой кожей, а те в благодарность облизывали ей потные ноги, Циля дважды перевела дыхание под животом последнего из них. И затихла.
Выждав положенные после затишья полторы минуты, Йошка окликнула её:
– Ну, как там? Готова?
Циля молча выбралась из стойла и, вытянувшись, прислонилась спиной к каменной колонне, подпиравшей свод. Движения её были томны и величавы. На усмешку Йошки она только покачала головой:
– А ты жадная… Что же ты молчала?
– А что говорить? У тебя и воды-то нет!
– А вот мою… из-под меня… он пить будет?! Я бы ему всё отдала!
– Да и я бы отдала! – рассмеялась Йошка. – Не пьёт он. Даже грамма спирта или мочевины в растворе не переносит! А внутри нас, подруга, за двадцать лет места такого не найдёшь, откуда воду слить без добавки. Слёзы, и те не безалкогольные…
– И ты с ним ни разу!? – изумилась Циля.
– Ну, это не твоё дело… Познакомились, и хватит…
Лицо Йошки посерьёзнело.
– Ты лучше об экзаменах подумай. А как диплом на руки получишь, вот на этих ослюдах и сбежим в Землю Обетованную…
– Куда?! – прижала руки к груди Циля и икнула.
– Да не кудахчи!.. Куда доберёмся. У них в горбах запаса жидкости на месяц хватит. И нам ещё останется. Надо только легенду придумать, чтобы по дороге не попасться. А воду они чуют. Сами ищут, где вода, не то, что мы…
– Как это «чуют»?!
– Носом. Я в книжке одной запрещенной вычитала. Их только корректировать надо. Тупые они. Вода-то вниз течёт, а они всё наверх пытаются залезть. А он, верх, нам не нужен. Поняла?
– Ничего не поняла… – честно призналась Циля, потупив глаза.
– Ну и дура! Ты меня слушай, со мной не пропадёшь… А то вот сдашь экзамен, и отправят тебя на искусственное осеменение. Будешь, как остальные, численность алкашей по плану увеличивать, где-нибудь в подвале. А мир так и не увидишь. Ни рек, ни озёр… А я хочу человечество спасти! Благородный поступок совершить. Жизнь посвятить этому. Бурению на воду в их мозгах. Будем буреть вместе?
Лицо Йошки просветлело.
– Я даже имена нашим тварям придумала. Мой будет – Йошкин Кот. А твоя – Цилина Целка.
– А если поймают?! – спросила о своём Циля.
– Кто это нас поймает? Кто посмеет нас поймать?! – Йошка залилась смехом. – У тебя папа – Генсекс. У меня – Главлей, Главный Водолей. Ты в своём уме?! Да мы от любого откупимся! Был Ги, да и того Хвам ухайдакал. И Буяна, и прапора… Ни банкиров теперь, ни армии, ни полиции. Кто им приказывать будет? Одни режиссеры да киношники остались. Пока Ученый Совет всех переназначит, не один пьяный сезон пройдёт… Вот и надо когти рвать, пока не поздно. Пока полярный год не кончился. Новолуние наступит, где дороги искать?
– А как же выпускной?! У меня и платье уже готово…
Циле от ослюдного молока и дурных предчувствий опять стало нехорошо. Она икнула в очередной раз, схватилась за живот, сползла спиной по опоре на каменный пол и обхватила колени руками. Йошка присела рядом. Прижав голову подруги к груди, заговорила тихо, вкрадчиво.
– Ты не волнуйся, глупая. Возьмёшь с собой своё платье. И туфли. И бельё с колготками. Наденешь ещё. Мир большой. Будет перед кем снять. Найдём мы тебе Господина Сердца! Главное – экзамен сдай, освободись, поверь мне, всё хорошо кончится. Вот Йошкин Кот хороший же? Не обманула я тебя?
– Оч…очченнь хороший, – ревела Циля, зарываясь лицом к ней в тунику.
– А тот будет ещё лучше! Вот увидишь!.. Такой… такой, сильный, умный, как Хван, высокий – как Буян, и красивый и элегантный – как Ги… А что ты там у меня за пазухой нашла?.. Вот хулиганка… Да ладно уж, продолжай… Только слёзы побереги, не обезвоживайся, нам ещё до кельи дойти надо…
***
Учёный совет скучал в предбаннике мужского туалета кафедры природоведения. Ждали Генсекса и его дочь, Цилю, которая сегодня должна была сдавать последний госэкзамен. В подземных катакомбах, которые занимал университет, это было единственное помещение, которое освещалось не инфракрасными лампами, а старинными лампами накаливания. Тут можно было снять очки и маски. Только тут возможно было определить по мимике на лице и жестам, что собеседник говорит и как относится к услышанному.
Когда из подвала с туалетными кабинками (в которых были устроены ямы для испражнений и перед горкой с песком стояла лопата для прикапывания), когда из этого подземелья по каменным ступенькам поднялся Главлей, брызнул себе на руки спиртом, лизнул каждую руку на всякий случай и вытер ладони о штаны, один из профессоров, с выбритыми наголо лицом и головой, не продолжил прерванный разговор, а обратился к нему заискивающе:
– А что, уважаемый, как идёт Ваше дело с увеличением жилплощади?
– Копаем, – коротко ответил Главлей, присаживаясь рядом на скамью, и погладил стриженую бороду.
– И под кого же теперь? – поинтересовался второй лысый профессор.
– Под монгола. Ему временную пещеру давали снимать как начальнику охраны. Так он испытательный срок не выдержал. Не наш формат. Столько шурфов к поверхности надолбил своему Тенгри молиться, что гостиная осыпалась. Да и спал он на полу, с кем попало. Полная антисанитария…
– Непорядок! А какую площадь планируете прикопать?
– Тысячи полторы-две квадратов. Дочь взрослая, возможно пополнение.
Учёный Совет понимал, что по Плановому Расчету Главлей может себе позволить даже пару внуков как человек заслуженный и верный Партии и Правительству, но, судя по выражению глаз на заросшем лице начальника, он явно лукавил. Прикопал он больше. И намного.
– Говорят, сегодня, на первой четверти солнца, в театре эксцесс произошел, – сказал профессор с рыжими усами. – Будто бы монгола этого убили. И прапора полицейского. И банковского наследника, Ги Второго.
– Кто говорит? – спокойно ответил ему профессор с черными пейсами. – Вы своим студиозусам больше верьте! Репетиция была студенческого «капустника», возникла дискуссия, она снята на камеру. Я видел. Творческая молодёжь…Ничего особенного. Обычные разборки на национальной почве. Виновные наказаны, направлены в Крым, на виноградники. Ги Второй сейчас стал похож на Микеланджело, отец им очень гордится. Говорят, это и в сценарии было прописано…
– А режиссер, этот Хвам, наймит, наказан? – спросил профессор с бородкой шотландского боцмана. – Я, конечно, понимаю, он человек дальневосточный, за девушек заступился, но – убивать на репетиции?! Это не толерантно!
– Хвам бежал, – ответил Главлей официально. – Ловим.
– Под землей или на земле?
– Конечно, под землей. На земле эта
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
