в ладу со своей совестью». Герой Кастело Бранко, несмотря на то что жизнь его была наполнена в высшей степени сомнительными похождениями, значительно чище и выше окружающих. У него твердые представления о чести, порядочности, долге, от которых он не отступает; он образован, как явствует из беседы с автором повести, и наделен душой, способной чувствовать и ценить поэзию, душой, способной загораться высокими идеями; и, наконец, это человек действия — качество, которое особенно ценит в нем автор.
После опубликования «Новелл о Миньо» сразу же стали раздаваться голоса, одни из которых с осуждением, другие с радостью утверждали, что Камило Кастело Бранко в своем новом цикле отошел от принципов романтизма. «Новеллы» публиковались одновременно с «Преступлением падре Амаро» Эсы де Кейроша, романа, первый, журнальный вариант которого португальцы прочли в 1876 году (окончательный, значительно переработанный автором, вышел отдельной книгой четырьмя годами позднее). Роман имел огромный успех, и было очень соблазнительно увидеть общее между ним и «Новеллами» Камило Кастело Бранко. Подтверждение тому находили прежде всего в повествовательной манере автора, отличавшейся точностью передачи языка крестьян португальского севера, их обычаев, всего жизненного уклада, вниманием к бытовой детали. Споры о том, так ли это, ведутся критиками и по сей день, причем нередко смешиваются понятия «реализм» и «натурализм». Сторонники той точки зрения, что Кастело Бранко кончил свой творческий путь как писатель-реалист, в подтверждение своей правоты ссылаются обычно на два романа, написанные вскоре после «Новелл»: «Эусебио Макарио» и «Шайка», включенные автором в цикл «Сентиментализм и история, история и сентиментализм» (1870—1880). Однако справедливо и возражение, что произведения эти скорее напоминают пародию на «Ругон-Маккаров» Золя и на стиль Эсы де Кейроша, находившегося в тот период под значительным влиянием французского писателя, нежели стремлением подражать им. Если же мы внимательно прислушаемся к голосу самого Кастело Бранко, то заметим, что он отмежевывается либо от натурализма, либо от тех явлений в только еще формирующемся реализме, что были обусловлены влиянием Золя.
В любой из новелл цикла мы встретим полемические высказывания в адрес новой школы. Иногда это как бы случайно брошенное вскользь замечание, иногда — развернутое теоретическое вступление, как, например, к «Командору». Традиция подобных вступлений — литературных манифестов была распространена не только в португальской и испанской литературах (Эспронседа, Эркулано, Алмейда Гарретт), но и вообще свойственна всему западноевропейскому романтизму.
«Новеллы о Миньо» оставляют у читателя светлое чувство. Любовно выписанный автором образ Марии Мойзес — один из самых прекрасных не только у Камило Кастело Бранко, но и во всей португальской литературе. Она добровольно, без сознания жертвенности, без какой-либо аффектации отдает свою жизнь людям, считая это совершенно естественным — «ведь давать куда приятнее, чем получать». Во многом напоминает она другой пленительный образ, созданный Камило, — Мариану из «Пагубной любви». Деятельная доброта, возвышенные чувства, подлинное благородство души отличают и других героев «Новелл». И в контрасте с ними особенно отталкивающими кажутся скупость Бенто де Араужо и поразительная эмоциональная и духовная неразвитость Фелизарды, наследницы майората Ромарис. И все же в «Новеллах о Миньо» торжествуют доброта и «бессмертное творение человека — добродетель», справедливость и честь; обретают счастье те, кто долго страдал. Думается, в этом — одна из причин такой долгой читательской любви, любви заслуженной и прочной.
Камило Кастело Бранко прекрасно знает то, о чем он пишет: он точен в передаче быта Миньо, его природы — немногим до него в португальской литературе удавалось так ненавязчиво и гармонично сочетать описания пейзажа и внутреннего состояния человека. Особенно заметно это в «Марии Мойзес», одной из самых любимых читателями новелл цикла. Но несмотря на точно схваченный и переданный язык героев, на реалистическую достоверность в изображении быта, — что и дало ряду критиков относить «Новеллы о Миньо» к новому направлению, — Камило Кастело Бранко конечно же остается здесь мастером романтической школы. И в первую очередь благодаря типичным для романтизма конфликтам и ситуациям, способам их разрешения, возвышенно-приподнятому стилю и созданным образам.
В сегодняшней Португалии творчество Камило Кастело Бранко не только не забыто, но, напротив, пользуется большой популярностью. Когда в 1925 году отмечалась столетняя годовщина со дня рождения писателя, в Порто, городе, с которым связана жизнь и творчество Камило, его именем была названа улица и воздвигнут бюст писателя. А в 1958 году в Сан-Мигел-де-Сейде, в доме, где он жил, был открыт литературный музей. Все это свидетельствует о признании народа, равно как и то, что имена только двух португальских писателей присвоены литературным клубам страны. Одно из них — Эса де Кейрош, другое — Камило Кастело Бранко.
Н. Матяш
ПАГУБНАЯ ЛЮБОВЬ
Роман
Перевод А. Косс
(Семейные воспоминания)
Введение
Видывал ли кто любовь, которая не тонула бы в слезах несчастия либо раскаяния?
Д. Франсиско Мануэл[4] («Любовная эпанафора»)
Листая в канцелярии тюрьмы Кассационного суда в городе Порто реестры заключенных, в перечне лиц, отправленных в эту тюрьму с 1803 по 1805 год, на странице 232‑й я прочитал следующее:
По словам заключенного, его имя — Симан Антонио Ботельо, холост, студент Коимбрского университета, уроженец города Лиссабона, переведен из тюрьмы города Визеу, возраст — восемнадцать лет, сын Домингоса Жозе Коррейа Ботельо и доны Риты Пресьозы Калдейран Кастело Бранко; росту среднего, круглолиц, глаза карие, волосы и борода черные; одет в синий шерстяной сюртук, пестрый бумазейный жилет, панталоны в крапинку. Запись удостоверяю собственноручной подписью, Филипе Морейра Диас.
На полях слева от записи значится:
отбыл в Индию 17 марта 1807 г.
Полагаю, что не переоценю чувствительность читателя, предположив, что изгнание в ссылку восемнадцатилетнего юноши вызовет у него чувство скорби.
Восемнадцать лет! Златистый и румяный свет утра жизни! Юная прелесть сердца, еще не помышляющего о плодах и благоухающего в цветении! Восемнадцать лет! Любовь в эти годы! Из лона семьи, от материнских объятий, от поцелуев сестер — к нежности, более прельстительной, которую дарит дева, расцветающая подле юноши, словно цветок той же весны, благоухающий тем же ароматом в этот миг, в эту пору жизни! Восемнадцать лет!.. И отлучен от отечества, от семьи, от любви! Проститься навсегда с небом Португалии, со свободой, с братьями и сестрами, с матерью, с надеждой на восстановление доброго имени и достоинства, с друзьями!..
