сказал, что должен работать.
Я намек понял. Поэтому попрощался и ушел.
Но хотя бы я успокоился, что он поможет нам решить эту проблему.
На следующий день я пошел на занятия. Вернулся домой поздно. Надо было поесть и идти в супермаркет на смену.
Подойдя к квартире, я увидел, что входная дверь открыта. У меня внутри все похолодело. Пальцы стали ледяными.
Войдя внутрь, я услышал голос.
Незнакомый мне женский голос. Это была не мать. Кто-то другой.
Я прислушался.
- Вас нет в его жизни, - говорила женщина ровным красивым голосом. – Ты когда в последний раз в зеркало смотрела? Он теперь мой муж и отец моего ребенка. Вы ему не нужны. И я не позволю, чтобы проблемы какой-то пьянчужки портили мне жизнь. Еще раз ты или твое отродье побеспокоите нас…
Страшная догадка поразила меня как молния. Я побежал в комнату матери.
Да.
Я не ошибся.
Там, среди убогого беспорядка стояла сверкающая богатством и красотой Виола, новая жена отца.
О да. Она была очень красива. Но эта красота веяла холодом. Холодом и злом. Ненавистью.
Она обернулась, услышав мои шаги.
- Ты зачем к Ренату ходил? – тут же спросила она меня, уткнув руки в бока. – Забудь дорогу в мою семью.
- Он мой отец, - глядя на нее исподлобья, процедил я.
- Он выбрал другую семью, - усмехнулась Виола. – Ни ты, ни твоя мать ему не нужны. Сами решайте свои проблемы! И нечего шантажировать моего мужа!
- Убирайся! – прошипел я, сжав кулаки.
- Да, пойду. Тут, - она обвела своим холеным пальчиком комнату, - воняет!
Зло зыркнула на меня и протопала мимо на своих шпильках.
Каждый стук ее каблуков больно отзывался в моей голове. Как будто она вколачивала в мой мозг эти самые каблуки.
Когда хлопнула входная дверь, мать закрыла лицо руками и я услышал всхлипы.
Она опять плакала.
Я уже больше не мог выносить этот звук.
Звук плача был моим спутником все эти годы. Въелся мне под корку.
Я зажал уши руками и выбежал из комнаты. Так и не поев, схватил куртку и побежал в супермаркет.
Домой возвращаться не хотелось. Я еще часа два сидел с мужиками в подсобке и молча слушал их разговоры.
Вернулся домой уже под утро.
В квартире было тихо.
Не знаю, почему, но решил зайти к матери, прежде чем лечь спать.
Мать лежала, отвернувшись к стенке. «Спит», - подумал я. И уже собрался уйти, как в глаза бросилось красное пятно, расплывающееся по простыне из-под тела матери.
Я подскочил к кровати и схватил мать за плечо.
То, что я увидел, я не забуду никогда. Просто не смогу забыть. Ничем не выбить эту картину.
Огромное пятно крови. Нож. И перерезанные вены на обеих руках.
Мать похоронили скромно. Отец выделил денег. Я ненавидел себя за то, что вынужден был принять эту помощь. Мне не на что было хоронить собственную мать. И я принял помощь от человека, по чьей вине это все произошло.
На похороны отец не пришел.
Я один стоял у могилы матери.
Слез не было.
Но внутри меня что-то сжигало. Опаляло сердце. Я распахнул куртку, но это не помогало.
Это что-то до сих пор пылает внутри груди. Не дает мне уснуть спокойно и радоваться тому, что радует всех людей.
Это что-то – это ненависть. Ненависть и жажда мести.
6. Тагир
- Тагир, - от мыслей меня отрывает голос секретаря в селекторе, - пришел Полетаев Артем Викторович. Говорит, что вы ждете.
- Да, пусть зайдет, - отвечаю я, убирая бутылку со стола на пол.
Я запретил подчиненным называть меня по имени отчеству. У меня нет отчества. И фамилия у меня теперь другая. Не как у Рената.
Полетаев – мой партнер по бизнесу. Дружбы между нами нет, но общаемся мы нормально.
- Здорово, Тагир, - он входит в кабинет и протягивает мне руку. Я привстаю и отвечаю. – Как дела? Ты посмотрел предложение по «Баварцам»? Надо что-то решать. Там сроки подгоняют.
- Подождут, - задумчиво произношу я. – Они прекрасно знают, что кроме нас им некому предложить эту партию. Кто еще возьмет ее на реализацию?
Артем молчит.
- Вот, - отвечаю за него. – Тачки уже здесь. Обратно они их точно не покатят.
Мы с Артемом усмехаемся.
Мой бизнес связан с поставкой дорогих иномарок в элитные автосалоны и сейчас на горизонте маячит очень выгодная сделка по новой партии машин. Но за годы ведения бизнеса я усвоил одно главное правило: торопиться нельзя никогда. Даже если сделка очень заманчивая и у партнера горят яйца.
- Скажи лучше, что подарить восемнадцатилетней девчонке? – спрашиваю я у Артема. – Ты же любишь таких.
Он довольно улыбается.
- А чего это тебя на неопытных потянуло? Ты же предпочитаешь тех, с кем не надо возиться. Не любишь тратить время.
- Это для другого, - улыбаюсь уголком губ. – Мое мнение и не поменялось.
- А то смотри, - Артем приподнимает бровь, - у Алика всегда отличный выбор.
- Тьфу, - сплевываю в сторону, - он все еще этим занимается? Ну и урод. А ты бы не лез туда, Артем.
- Да, брось, у него все схвачено. Думаешь, я один там у него среди клиентов?
- И знать не хочу про грязь эту, - отворачиваюсь. – Так что с подарком? Что таким соскам дарят?
- Да золото подари. Это все любят. Ну, плюсом еще плюшевого зайца. Восемнадцать лет, - Артем произносит задумчиво, - если целка, то дите совсем еще. Игрушка нужна, пока свою игрушку ей не покажешь.
Ржет.
- Ладно. Я понял. Толка от тебя… Давай лучше, что там по платежам? Когда суммы будут закрыты?
И мы переходим с ним на серьезный лад. Там, где дело касается бизнеса, нет места шуткам.
В субботу я с утра иду как обычно в зал. Я так и не смог вычеркнуть спорт навсегда из своей жизни. То техническое поражение до сих пор болью отзывается во мне, хотя прошло уже столько лет.
Поэтому сейчас я отрываюсь на тренажерах.
Пока качаю их, все мои мысли о сегодняшнем вечере.
Я впервые приду в новый дом Рената. Я впервые со смерти матери увижу эту стерву.
Это тяжело. Но я должен пройти это. Должен. Это всего лишь часть плана.
