морщась, но мне лучше знать.
— И что? Ты могла бы вылизывать пол в ванной, а я бы все равно хотел эти губы на своих.
— Мерзость, — бормочу я в такт, прежде чем он перемещает мою голову туда, куда хочет, и прижимается своими губами к моим.
Поцелуй такой же медленный и сладкий, как и то, что он делает ниже по моему телу. Он целует меня с благоговением и любовью, заставляя мои глаза гореть от слез. Могу честно сказать, что такого я никогда не испытывала во время секса. Конечно, бывало и такое, что мне хотелось плакать в середине акта, но это скорее потому, что все было так хреново и я жаждала остаться наедине с вибратором, а не с дохлой рыбой, которая пыталась потрясти мой мир. Честно говоря, некоторые мужчины не могут даже вызвать волну, не говоря уже о том, чтобы заставить Землю хоть как-то двигаться.
Язык Нико лижет мой рот, пока он трахает меня так глубоко, как только позволяет эта поза. Каждый его толчок задевает мою точку G самым умопомрачительным образом. Он тоже знает об этом, но не дает мне больше. Он просто держит меня на грани. И как бы мне ни хотелось умолять о большем, я никогда не делаю этого. Я просто отдаюсь ему, зная, что, когда он будет готов, он сделает так, что мой мир будет потрясен.
Я понятия не имею, сколько времени проходит, день или ночь, пока мы продолжаем… заниматься любовью?
Мысль о том, что мы можем оказаться на этой территории, не дает мне покоя.
Я ежедневно наблюдаю за остальными, за тем, как они заботятся друг о друге, как они пообещали друг другу вечность.
Так вот к чему все идет?
После всех отрицаний, всех игнорируемых чувств и желаний мы мчимся к прославленному «долго и счастливо»?
— Детка, — простонал он в поцелуе. — Я собираюсь взорваться. Ты готова?
— Очень готова. Заставь меня разбиться вдребезги, — требую я.
И он, блядь, выполняет это требование.
Его бедра набирают скорость, его пальцы работают с моим клитором как профессионал, он усиливает давление, сжимая этот маленький бутончик нервов, пока не бросает меня прямо через край.
Разрядка уже другая, но не менее мощная. Если уж на то пошло, то даже более.
Вместо того чтобы врезаться в меня, она прокатывается через меня. Каждая волна становится все более интенсивной, пока я не вскрикиваю, зажмурив глаза от жара и удовольствия, поднимающихся внутри меня.
Я полностью поглощена.
И это становится еще сильнее, когда он выкрикивает мое имя, а его член дергается внутри меня, заполняя меня.
— Блядь, детка. Это все. Ты, черт возьми, все.
Как только я просыпаюсь, мои глаза распахиваются, и я обнаруживаю, что не нахожусь в середине оргазма, и Нико не внутри меня.
Разочарование реально.
— Черт, — шиплю я, уставившись в белый потолок над собой. — Нико?
Повернув голову в сторону, я ищу его, более чем готовая воспользоваться его телом после того, каким ярким был этот сон. Но я быстро обнаруживаю, что он не лежит рядом со мной, и только через мгновение понимаю, что не узнаю простыни, которые меня накрывают.
— Что за…
Я резко выпрямляюсь и осматриваю окружающее пространство, пока мое сердце начинает колотиться.
Я ничего не узнаю.
Во мне поднимается паника.
Это не спальня Нико и не одна из его гостевых комнат.
Это…
Я вскакиваю на ноги прежде, чем успеваю осознать движение, и мчусь к двери.
Как только я поворачиваю ручку, она распахивается, открывая ванную комнату.
Красивая белая ванная с зелеными акцентами. Но я недолго любуюсь ею, потому что мое замешательство усиливается, как только я замечаю все продукты на стойке вокруг раковины и на полке в душевой кабине.
Они все мои.
Я поджимаю брови, пытаясь сообразить, где я нахожусь.
Я знаю, что мы много трахались в эти выходные, но я не уверена, что этого было достаточно, чтобы я отключилась и не знала, куда мы идем.
Это был школьный вечер, — говорит маленький голосок в моей голове.
Зачем ему понадобилось везти меня куда-то в школьный вечер?
Покрутившись на месте, я еще раз обыскиваю комнату. И, как и в ванной, обнаруживаю, что меня окружают мои вещи.
Мой Kindle лежит на прикроватной тумбочке рядом со стаканом воды.
Моя косметика лежит на туалетном столике, а когда я открываю огромный гардероб, то нахожу свою одежду.
Сбитая с толку, я направляюсь к последней двери в комнате.
Но в отличие от двух предыдущих, когда я поворачиваю ручку этой, ничего не происходит.
Я дергаю сильнее, думая, что ее просто заклинило, но тут меня быстро осеняет, что это не липкая, разбухшая дверь. Не в таком дорогом месте.
Она заперта.
— НИКО, — кричу я, колотя кулаками по двери, пока сердце бьется так быстро, что голова кружится.
Но неважно, как громко я кричу о помощи или колочу в дверь. Ничего не происходит.
Никто не приходит.
3
НИКО
— Какого хрена ты отпустил ее домой? — рявкает Тео, его глаза расширились в неверии после того, как Тоби объяснил, почему мы ворвались к нему и Эмми в середине траха на диване.
— Я пытался поступить правильно. Она хотела немного побыть в одиночестве перед завтрашним возвращением в школу и…
— И? — прорычал он. — К черту, Нико. Ты не должен был выпускать ее из этого здания, не говоря уже о том, чтобы оставлять ее там без охраны.
— Я убедился, что она заперла за мной дверь.
— Ну вот и славненько, теперь все, блядь, стало лучше, да?
— Мне не нужно твое гребаное отношение, — огрызнулся я. — Я облажался. Опять. Поверь мне, я, блядь, это знаю.
— Если тебе не нужно мое отношение, тогда мне не нужна твоя гребаная вечеринка жалости. Да, ты опять облажался. Признай это. — Он поднимает руку, откидывая со лба свои всклокоченные волосы.
— Где огонь? — кричит Алекс, когда дверь Тео открывается, и он, Ант, Деймон и моя сестра присоединяются к вечеринке.
— Нико, что случилось? — спрашивает Калли, как только ее взгляд падает на меня.
— Бри ушла, — выпаливаю я, и слова снова режут меня по живому.
Неважно, сколько раз я их произношу, но проглотить их не становится легче.
— Что? — вскрикивает она, доставая телефон из заднего кармана и нажимая на экран. — Он звонит, — говорит она, как только подносит его к уху, но, к ее разочарованию, телефон, на который она звонит, загорается на журнальном столике.
— Калли, — вздыхаю я, поднимаясь на ноги и сокращая пространство между
