водилось! А Милонег чует, что народ-то не доволен, вот все и вынюхивает! А мне бояться нечего, я свое пожил!Златоград в вертеп превратили! Сплошной разврат! Девки шляпы заморские нацепили вместо платков. Да им эти шляпы, как корове седло! А все туда же… Испокон веков бабы платки носили. Да сарафаны. А сейчас, что творят? Того гляди, оголяться начнут. Тьфу, безобразие! Верея-то моя заморский язык учить начала. На кой ей чужой язык? Ой, не доведет такая жизнь до добра! И снова Лучезар подивился какая жизнь разноцветная, разномастная. В их селе-то разговоров таких не велось, знать не знали, что под боком творится. Возможно ли, что в селе родном время будто остановилось? Девки шьют сарафаны, как бабки учили, да сказки про Старый Город рассказывают, что от дедов слышали. А может это и хорошо? Доволен народ и ладно.После обеда Лучезар показал деду Ивору оберег. Ивор с удивлением стал рассматривать камень и изумленно цокать языком.- Да это же никак сам туман-камень!- А что это за камень такой? Дед Ивор?- Редкий, очень редкий камень! И капризный! Не каждый ювелир, даже самый умелый, сможет совладать с этим камнем. Мне в своей жизни не приходилось с ним работать, а вот дед мой Драгослав умельцем был. Но и то, много сил этот камень требует. Говорят, камень этот волшебством обладает и в умелых руках волшебство свое открывает.- А почему он такой редкий?- Слышал я, что добывают его в одном лишь месте – в старинных каменоломнях, где то в Бескрайних Холмах! Народ тот, что в холмах живет, волшебство знает, потому и могут с камнем этим совладать. Дорого он стоит! Ты оберег-то этот не показывай никому! Народ лихой пошел, и убить могут за камень этот.- Так он под рубахой!- Сорвут вместе с головой!- Так может, в пояс его зашить?- Ой, простота деревенская! Пояса-то срезают в толпе, не почувствуешь!- Так как же быть?- Дам тебе рубаху с потайным карманом, что на изнанке пришит. И не болтай никому про оберег.- Мне дед Ведун посоветовал картинку с оберега срисовать и ее в лавках старьевщиков показывать.- Умно! Дед Ведун зря не посоветует. А пока пойдем в читальню, посмотрим записи отца моего Бакуни, что про старину далекую. Может, найдем что.Ни в записях старинных, что хранились в доме Ивора, ни в лавках старьевщиков ничего нового не узнал Лучезар. Старьевщики, глядя на рисунок оберега, лишь разводили руками. Никогда ничего похожего им не попадалось. Лучезар совсем приуныл. Придется, все-таки, идти в Златоград.В один из дней, гуляя по базарной площади, решил Лучезар заглянуть в ювелирную лавку. Лавка была богатой - на прилавках, в резных ларцах да бархатных шкатулках лежали всевозможные украшения, поблескивая разноцветными огнями. Красота неописуемая!Ювелир, увидев посетителя, окинул его оценивающим взглядом, а затем сморщил лицо в пренебрежительной гримасе. За долгие годы мастер научился с первого взгляда распознавать посетителей - стоит тратить на них время или нет. Парень явно не мог купить что-либо из его товара. Лучезар, заметив на себе взгляд ювелира, решился задать вопрос.- Скажите, уважаемый мастер Велимир (имя мастера прочитал на вывеске), а нет ли у вас женских украшений или оберегов с туман - камнем?Велимир прыснул в кулак:- С туман - камнем?! Ты парень, сказок начитался! Ты бы у меня еще про Студеное озеро спросил! Иди отсюда!- и ювелир громко рассмеялся.Лучезару было очень обидно. Идя домой к деду Ивору, он думал невеселые думы. Здесь, в Большом Городе, он чувствовал себя одиноким и всеми покинутым. Пренебрежительные взгляды горожан и шепот: «деревенщина» повсюду настигали его. Паренек уже тайком подумывал, а не бросить ли все и не вернуться в родное село? Но потом гнал от себя эти мысли и корил себя за слабость и бесхарактерность.Дед Ивор сразу заметил, что Лучезар вернулся какой-то потерянный и невеселый. На расспросы старика внук рассказал и о невеселых думах и о том, как зашел в ювелирную лавку.- Ох, милок, нашел чему печалиться! Туман-камень-то не зря в небылицы записали. Слыхали о нем немногие, а уж в руках держали единицы! А мысли о возвращении оставь, выкинь из головы. Негоже вот так вот руки опускать. Надо тебе в Златоград идти, Лучезар. Позаботился я о том, чтобы было тебе где в Златограде жить и что есть. Приятель у меня есть старинный, купец. Дом у него в Златограде, да хозяйство большое. Нужен ему работник, дельный да работящий, да такой, чтобы доверять ему можно было. Вот я и подумал, почему бы тебе к нему в работники не пойти? И одет и обут будешь, сыт и голову есть где приклонить?- А возьмет ли он меня?- Так я попрошу, он мне не откажет. Он сегодня вечером на ужин придет, дома будь!Вечером, действительно, к деду Ивору пришел его приятель. Лучезар с удивлением и радостью узнал в нем купца Микулу. Микула тоже обрадовался пареньку и с радостью согласился взять его в работники. На том и порешили.Через пару дней вместе с обозом купца Микулы Лучезар направился в Златоград. Храбр обрадовался юному спутнику и Лучезар все время проводил подле воина. Слушал его байки о битвах великих, да подвигах геройских.
Глава 3
От Большого Города до Златограда два дня пути. Это если в путь отправиться рано - ранехонько и на ночлег остановиться уже затемно. И тогда к вечеру второго дня подойдешь к воротам Златограда. Микула поспешал. Чем ближе к Златограду, тем меньше опасность от разбойников. Совсем распоясались, окаянные! Куда царь смотрит? Давно бы перевешали этих душегубов и грабителей!И все же на ночлег надо останавливаться. Уже на небе хорошо были видны звезды, когда Микула распорядился насчет привала. Обоз свернул с дороги и расположился на придорожном лугу. Телеги поставили полукругом и люди разместились внутри этого укрытия вокруг костра. Варили похлебку, да байки травили. Лучезар ни на шаг не отходил от Храбра, вместе с ним и обход делал и у костра похлебку ел. Вокруг было тихо, ничего подозрительного. Храбр, выставив в дозор двух воинов, и назначив им смену, прилег.Лучезару же не спалось. Он прислушивался к ночным шорохам и принюхивался к луговым запахам. Вглядываясь вдаль, туда, где начинались Бескрайние Холмы, он ждал, что оберег снова покажет ему видение или даст какую-то подсказку. И не напрасно.Вдруг Лучезар почувствовал опасность. Он ничего не увидел и не услышал, а именно почувствовал. Он прикоснулся к оберегу от которого снова стало исходить тепло. Перед его
