с ним взглядом. Зелёные глаза тут же сощурились… подозревает. Но не имеет доказательств, чтобы прямо обвинить, иначе уже сделал бы это.
— Вы знакомы? Это, если правильно помню, Леман Грубер, — проследил Майер мой взгляд. Ох, как я себя невежливо веду.
— Прошу прощения, замечал его взгляды и заинтересовался. А кто он такой?
— Глава мелкого Старшего Дома. Поставщики оборудования, логисты. Независимы, но обычно работают с Левитан, — ответила мне Мия. От сердца отлегло, Фафнир не обманул, я не ограбил Рифтин. — Они неплохо помогли с поставками во время битвы, сразу выделили транспорты и оружие в меру сил. Они хотят добиться с нами контракта, что в некоторых аспектах завяжет поставки на них. Но наши движения стали бы для них прозрачнее, пусть они и обосновывают это повышением эффективности логистики, что и правда, будет иметь место. Да и у отца много подозрений относительно них.
— Вот как… спасибо, — задумчиво сказал я. Не понимаю в чём подвох, но типы мутные и Альтер тоже это чувствует. А для меня вовсе враждебны. — Вы хотели о чём-то поговорить?
— Да, Мия рассказала мне о пространственном барьере, что появился в момент падения. Я так понимаю ни у вас, ни у других выживших не было подобного артефакта? — продолжил Майер.
— У меня и Софии точно нет, — качнул я головой. Такие артефакты — та ещё редкость здесь. — Но был ли он вообще? Честно говоря, я не могу с уверенностью сказать, что заметил нечто подобное. Лишь смутно помню белое свечение за долю секунды до удара.
— Хм, мы перепроверим обломки того вертолёта, их ещё не должны были убрать. Если позволите личный вопрос. Как вам в Корпусе?
— Превосходное место. Надеюсь получить статус охотника в ближайшее время.
— Вы идёте своим путём, попрошу дядю не преграждать вам путь. Хотя он вроде и не собирался. Прошу простить, ещё много дел, — он откланялся и удалился. Альтер ещё был занят, значит, пока убиваем время…
— Пройдёмся? Я немного устала от приёма, — предложила Мия.
— Стоит ли? Я не самый достойный компаньон для мисс Рифтин, — поднял я бровь. Мне-то всё равно, но слушки могут пойти про неё.
— Это уже мне решать, — с улыбкой заметила она, двинувшись к дверям по другую сторону помещения. Там же были и окна. Судя по всему, особняк имел форму скобы. То есть мы сейчас попадём во внутренний двор между центральным блоком с большим залом и двумя крыльями. Внутренний двор переходит в сад дальше в задней части поместья, это видно в окна.
Что же, я последовал за ней. Мы оказались на красивой каменной веранде, заставленной вазонами с цветами. На улице уже шёл мелкий дождь, что, судя по всему, планировал только усиливаться.
— Ты хочешь о чём-то ещё поговорить? — спросил я, когда она опёрлась на заборчик веранды, отойдя ближе к краю. Людей тут почти не было.
— Нет, просто нашла повод уйти… впрочем, хочу. Скажи, это ты создал тот барьер? Пространственные разработки Ауэр, да? На самом деле ядро не сломано. Как ты обещал ничего не говорить обо мне, я обещаю никому не говорить это, даже отцу.
Она смотрела на меня серьёзно, предельно внимательно. На красивом личике отражался искренний интерес. Но всё же… словесная магия — не то, о чём можно поведать. Ещё ладно врать, что придумал гравитонку, но подобное взять и придумать нельзя. Пространственное ядро… может иметь место, но если меня попросят его показать, то я этого сделать не смогу.
— Мия, ты слишком хорошего обо мне мнения, — покачал я головой, состроив удивлённое лицо. — Я понимаю, почему ты это связала. Меня так хотят схватить из-за какой-то разработки Ауэр… Может быть, вот только я сам о ней не в курсе. Мой разговор с отцом я передал без искажений. Но стал бы я притворяться калекой, слушать все оскорбления? Мне отец угрожает тем, что лишит статуса наследника, а я продаю разработанные ядра Совету, потому что у меня нет денег на собственную броню.
— Он… тебе даже этим угрожает? Но я поняла.
Повисла тишина. Я просто уставился на внутренний садик с посадочной площадкой, на которой стоял компактный левитирующий транспорт. Дождь постепенно усиливался, и стало пахнуть влажностью. Для меня как Михаэля — довольно непривычный запах. Всё же большую часть жизни в космосе провёл.
Мия молчала, тоже смотря на падающие капли. Кажется, она и сама была не против передохнуть после долгих светских бесед. Странно видеть её такой. И вот в чём проблема — я не знаю где настоящая личность этой барышни. Того же Остермана она сегодня послала с приказным тоном королевы, а сейчас стоит и молчит, смотря вдаль с таким печальным лицом, что кто-то близкий обязательно должен её обнять. И взгляд мягкий, без настороженности, как будто я уже не чужой ей человек, а хороший друг.
И улавливается в ней какая-то напряжённость. Не отходняк после недавней череды опасных ситуаций, а именно напряжённость.
— Тебя что-то беспокоит?
— А… нет, просто думаю о… ситуации в целом, — она качнула головой. Врёт и не краснеет, прямо как я. Значит, личные дела.
Некоторые люди также вышли посмотреть на дождь и выдохнуть. Разговоры если и слышались, то в основном неразличимые шепотки между парочками.
Одним чувством маны понял, что к нам приближается человек. Краем глаза увидел мужчину в костюме, что странно держал руку — блеснуло.
Резко поворачиваюсь и прыгаю на него сбоку. Рука смыкается на его запястье.
Контроль массы.
Всей силой ядра продавливаю массу его тела и утяжеляю. Получается не очень, но человек вскрикнул и стал падать. Из руки выпадает тонкий нож, покрытый чем-то склизким.
Рывок на себя, заставив его упасть, и бью стальным сапогом по его голове.
Вокруг поднимаются крики, а потом звучит хлопок. Появившийся вокруг Мии щит отражает пулю крупнокалиберной снайперской винтовки и она рикошетит в перилла, оставив в каменном столбе приличную выбоину.
Импульс маны уходит в анкил, судя по дёрнувшимся кустам, стреляли со стороны внутреннего сада сквозь них.
Внешние блоки отстёгиваются от рукава и быстро взлетают, выстроившись кольцом из тонких изогнутых лезвий. Мгновенно появляется фронтальный щит, и следующая пуля бьёт уже в него. Следом же ударяет магия света и очень мощная, броня пищит о предельной нагрузке на энергосистему. Ей ничего не будет, но это означает ограниченную мощность щита.
Мия вскрикнула, её уже покрывал собственный магический щит, атака на неё только усиливается и большой круглый барьер начинают прошивать пули, а затем Мию окутывает действительно мощный луч света. Я уже был около неё, выкладывал всё в щиты на пути.
Девушка с громким тонким визгом упала на пол. Атаку оборвал вставший на пути гвардеец Рифтин.
Подол синего платья обгорел и оплавился от высокой температуры, но девушка в порядке. Едва-едва пронесло, за ней на стене крупные выбоины от промахнувшихся пуль. Щит поместья включился только теперь.
Блоки моего щита возвращаются на рукав, вроде все в порядке. По ним прямо не попали, да и они прочные и сами себя защищают щитами. На заднем дворе начинается битва: на позицию, откуда атаковали, падает внушительная молния. Архимаг: в охране поместий Великих Домов такие люди — обычное дело.
Плотный участок сада полностью выжгло, но оттуда попытались атаковать снова.
Я же опустился к Мии, внимательно изучая её состояние. Точно в порядке, просто напугана.
— Идти можешь?
— Могу, внутрь! — я поднял её резким рывком, взяв за руку. Так, а что неудавшийся убийца с кинжалом?..
Под ним растекалась лужа крови. Он упал на собственное оружие, что наверняка отравлено. Тем лучше для меня, я же на него гравитонку применил и теперь он не расскажет об ощущениях.
Мы побежали к дверям, из которых выскочил Альтер. Мазнул по нам взглядом, убедившись, что с дочкой всё в порядке. А потом меня даже немного пробрало. С сине-золотым сиянием в воздухе возникли ледяные копья толщиной с фонарный столб. Они ярко светились от безумного заряда магии холода в них. А через полсекунды они сорвались на огромной скорости прямо в атаковавших, выдающих себя активностью щитов.
Не представляю, сколько энергии было вложено в этот заряд холода и в запуск такой массы. Врагов попросту смело, и их позиция превратилась в ледяной мир. Множество синеватых волн прокатились, замораживая всё на своём пути. Дождь в зоне поражения мгновенно превратился в снег и град.
Я теперь на всю жизнь запомню — отца девушки, руку которой я держу, никогда нельзя оскорблять. То есть никогда нельзя
