медом, который нашел рядом в горшочке, прилепил к меду перья, собрав их изо всех подушек, и уселся на место гусыни высиживать яйца. Мать, вернувшись домой от девицы, нашла сына, сидящего на яйцах наподобие гусыни. Когда она постучала в дверь и позвала сына, он ответил: «Га-га-га!», желая и криком и сидением на яйцах подражать гусыне. После долгой брани и угроз он вылез, наконец, из гнезда и впустил мать. Так как он тотчас же должен был отправиться к невесте, то мать простила ему нелепости, которые он здесь натворил, сказав, чтобы он, приветствуя невесту, бросал на нее веселые и любезные взгляды. И он, зайдя к овцам, вырвал у них глаза и побросал все их в лицо невесте: ведь он думал, что именно таким образом должен бросать на нее взгляды.
Тем не менее богатство — наилучший залог любви — обеспечивало ему брак, ибо у кого есть богатство, тому оно дарит знатность, красоту, разум и все прочее.
27. ДРУГАЯ, ПОХОЖАЯ
Другой, не менее глупый и богатый, когда ему сватали красивую девицу и в присутствии друзей жениха и невесты обсуждали приданое и тому подобные вещи, совсем не слушал того, что говорилось, а все время следил за тем, как летают мухи. И, когда его серьезно спросили, как ему все это нравится, он, ничего не отвечая, увлеченный мухами, сказал: «Ох, какая там большая муха!» Потом, повернувшись к другой,— «Смотрите, вон та еще больше!» Так в течение всего сговора он только мухами и занимался. Но, конечно, брак ему был обеспечен богатством.
На другой день его пригласили на обед к невесте; когда им подали оладьи, то гости ели их, аккуратно разрезая на куски, а он сворачивал по нескольку сразу, засовывал в рот и глотал, ужасно задыхаясь. Когда же он пришел домой и рассказал об этом матери, то она его выбранила и объяснила, что их надо резать на куски. Он это запомнил, и, когда вскоре его опять пригласили, подали чечевицу, он стал резать каждую на четыре части и есть одну за другой. Вернувшись домой, он рассказал матери о своей воспитанности, о том, как другие ели чечевицу, глотая ее ложками, а он — отдельными кусочками. Мать выбранила его за глупость еще строже и сказала, что он должен смотреть на образ действий людей (т. е. чтобы он делал все, как принято у людей); он же понял, что должен «взять образ» какого-нибудь святого или господа нашего Христа. В воскресенье, во время богослужения, когда божий храм был полон народу, быстрыми шагами влетел туда этот тупой осел, и, схватив с алтаря ближайшего придела деревянное распятие, стремглав выбежал вон. Люди подумали, что это вор, кинулись за ним и избили до полусмерти, обвинив в воровстве. Он в слезах заявил, что побои заслужил не он, а его мать, потому что она научила его взять у людей образ.
Когда уже после свадьбы он несколько ночей проспал с женой и не притронулся к ней, она, наконец, собравшись с духом, спросила: «О, любезный мой супруг, когда же мы порадуемся?» (понимая под этим любовные радости). Он на это ответил: «О, любезная супруга! Завтра я непременно позабочусь, чтобы у нас было свежее молоко с пышным белым хлебом». Он считал, что это единственная радость.
Это рассказал мне пекарь и трактирщик Андрей Матиас из Хуттена, т. е. из Казулы, маленькой деревеньки неподалеку от Юстингенского замка.
28. ИСТОРИЯ ОБ ОДНОМ НЕВЕЖЕСТВЕННОМ СВЯЩЕННИКЕ
Так как в книге одного священника значилось, что праздник непорочного зачатия надо отмечать так же, как и рождество, только слово «рождество» следует заменить словом «зачатие», то он, когда дошел до Евангелия, где стоит: «Авраам же родил Исаака, Исаак же родил Иакова»[23] и т. д., заменив «рождение» «зачатием», читал: «Авраам же зачал Исаака, Исаак же зачал Иакова, Иаков же зачал...» и т. д. Когда его прервали, он сказал: «Вы собираетесь исправлять Священное писание? Посмотрите в мой бревиарий!»[24]. Они, увидав и бревиарий, и глупость этого человека, чрезвычайно расхвалили его усердие.
29. РАССКАЗ О РАСПУТНИЦЕ
У одного крестьянина была бесстыжая жена, известная своими изменами мужу; супруг очень тяжело сносил это и рассказал все своему тестю, пригрозив, что прогонит ее. Тесть утешил зятя, сказав: «Успокойся, дай ей некоторое время пожить, как она хочет; когда-нибудь она сама устыдится и угомонится, как и ее мать, моя жена: она в молодые годы тоже была в этом грешна, однако теперь, в преклонном возрасте, стала благочестивее всех. Я очень надеюсь и на дочь».
30. О ЛОЛЛАРДЕ[25]
Недавно мы видели одного бегарда или лолларда с косматой бородой; когда некоторые говорили об его удивительной святости, поднялся один из наших и слегка умерил восторги по поводу всех этих братцев, сказав: «В чем вы видите его святость? Уж не в его ли длинной бороде? Нет, простодушные друзья! Если бы благочестие зависело от бороды, то благочестивей всех был бы козел!»
31. О ТЕХ, КТО ПРЕЗИРАЕТ ПОЭЗИЮ
Один из моих учеников рассказал мне недавно, как многие люди ненавидели его за то, что он был предан изучению свободных искусств. Я спросил: «Они были ученые?» Он ответил, что нет; это были неотесанные мужланы, совершенно далекие от муз и граций. Тогда я сказал: «Разве ты не знаешь — у мудрости нет иных врагов, кроме неучей, как об этом говорится в старой пословице[26]. Поэтому,— сказал я,— ты не должен огорчаться. Они поступают, как лисица, которая, сидя под грушевым деревом, била по нему хвостом, желая, чтобы груши упали, но била она напрасно — ни одна груша не упала, а лиса, говорят, сказала: «Ах, какие горькие эти груши, я ни одной не смогла бы съесть».
Другой добавил: «Эта лиса недавно несколько миль шла следом за ослом и ждала, пока упадут его... [27], когда же она увидела, что надежда ее тщетна, она сказала: «Какие они черные и вонючие — я никогда не смогла бы их съесть». Так и получается: ни один ученый и образованный человек не презирает поэзию и свободные искусства. Только тем людям они кажутся черными и презренными, которые ничего не читали, ничему не выучились, которые не желают изумляться и познавать поистине великое. Я не завидую их невежеству.
32. О ГИСТРИОНЕ[28]
Когда один гистрион ночью застал у себя дома каких-то воров, он им сказал: «Не знаю, что вы хотите здесь найти ночью, когда я и при свете дня ничего не могу найти».
33. О ЧЕЛОВЕКЕ, КУПИВШЕМ КОНЯ
Один человек, покупая коня, спросил продавца,
