Книга Долгорукий. Суетолог Всея Руси - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

— Ты как-то странно спокоен… Я забираю это оружие себе, — твёрдо сказала она.

— Э… нет, сестрица, — я погрозил ей пальцем, — Мой топор служит только мне.

Белладонна резко вскинула руку с топором. Все острые предметы в комнате (кинжалы, ножи, осколки) взмыли вверх и развернулись остриями ко мне.

— Я предупреждаю только один раз, — угрожающе прошипела ведьма, — Уступи оружие добровольно, и я сохраню тебе жизнь. Мне не особо интересен культ Тотх’Аза — я стремлюсь к куда большей силе. Так что мстить тебе я не буду… Живи и будь благодарен за моё милосердие.

Я хмыкнул. Что ж, придётся проучить невоспитанную леди.

Она как будто прочитала моё намерение.

— Тогда умри! — она взмахнула рукой и все острые предметы на огромной скорости устремились в меня.

А я набрал полную грудь воздуха и дунул от души! Порыв ветра ураганной силы вырвался из моих лёгких и обрушился на зал. Ножи и осколки отклонились от траектории и со звоном воткнулись в дальнюю стену.

Порывом ветра сорвало с Белладонны и её платье, оставив лишь нижнее бельё из тончайшего кружева и шелка. Она вскрикнула от неожиданности, попыталась прикрыться руками и едва удержалась на метле. Вихрь сдул все прутья с метлы, превратив её в обычную палку.

Белладонна в глубоком шоке уставилась на меня. Её щёки пылали румянцем от смущения и гнева. Но я лишь дружелюбно улыбнулся:

— Ну вот, теперь мы квиты. Я видел твое бельё, ты подержалась за моё древко… древко топора. Предлагаю разойтись с миром.

— Никогда! — прошипела Белладонна сквозь стиснутые зубы. Её тело сотрясала крупная дрожь от ярости, — Я… я уничтожу тебя!

Она выставила руку в мою сторону. По её пальцам пробежала чёрная молния, и из центра ладони с шипением вырвался узкий луч концентрированной тьмы.

Я дунул второй раз. Луч тьмы расщепило и разорвало на мелкие частицы. Вторым порывом ветра с Белладонны сорвало маску, изрядный слой косметики и, кажется, ещё маскирующие чары. Потому что ее внешность кардинально изменилась. Она постарела лет на шестьдесят, превратившись в древнюю, скрюченную старуху, похожую на морщинистое печеное яблоко.

Как говорится, все женщины прекрасны, в каждой есть изюминка. Но что если изюминка растет у хозяйки прямо на носу?

Белладонна от неожиданности села прямо на пол. Её глаза снова округлились от изумления.

— Ох… ладно, я понял, — я прикрыл глаза от ведьмы рукой, — Кажется, теперь я тоже испытываю экзистенциальный ужас… Надеюсь, ты не заставишь меня дуть в третий раз? Иначе мои нервишки, наверное, не выдержат…

Белладонна опустила глаза, посмотрела на себя и, кажется, тоже испытала экзистенциальный ужас. Подорвавшись на ноги, с визгом и позором она убежала прочь. Топор она выронила, он полетел на пол.

— А разговоров-то было… — я протянул руку, топор сам собой влетел в мою ладонь, — Иди сюда, родной.

Казалось бы, пора на этом и закончить. Но нет, сзади раздался крик. Я резко обернулся.

— Не подходи, монстр! — это был мой дядя, лидер культа. Оказывается, этот гад уже очухался. Он подобрал упавший кинжал и стащил обнаженную девушку с алтарного камня. Закрывшись ей, он грубо прижал лезвие к её нежной шее. Капля крови скатилась по белоснежной коже… Бедняжка ахнула от боли и ужаса, её глаза широко распахнулись. Она беспомощно забилась в крепких руках дяди, но тот держал крепко.

— Назад! — прошипел сквозь зубы дядя, в его глазах полыхал безумный огонь, — Ещё шаг — и я перережу ей горл…

Он запнулся на полуслове. Потому что в его руках была уже не княжна, а один из его приспешников в маске кабана. А сама девушка уже стояла рядом со мной, бледная, но живая и невредимая.

Я осторожно придерживал её за дрожащие хрупкие плечи. Она изумленно хлопала ресницами, глядя то на себя, то на дядю. А затем нервно рассмеялась от облегчения.

— Ой, а почему я теперь здесь? — растерянно произнесла она.

Дядя же застыл столбом с разинутым ртом, растерянно переводя взгляд с ножа на своего приспешника. Его глаза готовы были выскочить из орбит от потрясения.

— Но… как⁈ — только и смог выдавить он, обводя нас шальным взглядом, — Как ты умудрился подменить девушку так быстро, что я даже не заметил?

Я лишь таинственно улыбнулся в ответ, наслаждаясь его замешательством.

— Послушай, дядя, — сказал я, — Как твой племянник скажу тебе…

— Ложь! — перебил меня он, — Ты не он! Ты — чудовище, занявшее его тело!

Я терпеливо ждал, не сводя с него взгляда. Рядом послышался твердый голос дворецкого:

— Да что вы такое несете⁈ Вы пытались принести в жертву наследника рода ради своих честолюбивых целей! А ещё угрожали смертью княжне Милославе! — продолжал возмущаться дворецкий, — Не усугубляйте своё положение!

Голубые глаза княжны, подернутые дымкой наркотического дурмана, медленно прояснялись. Она попыталась прикрыть обнаженную грудь руками, с ужасом глядя то на меня, то на тела поверженных культистов.

— Где… где я? — её голос дрожал от страха и растерянности, — Что со мной сделали?

Ноги её подкосились. Я подхватил бедняжку до того, как она упала на холодный пол. Её тело в моих руках было легким как пушинка. Хрупкая девичья фигурка дрожала в моих объятиях.

— Тише, княжна, — мягко произнес я, — Вы в безопасности. Эти люди больше не причинят вам вреда.

Она подняла на меня заплаканные глаза, и я утешающе улыбнулся ей.

Дядя продолжал таращиться на меня, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Дворецкий, воспользовавшись моментом, вытянул в сторону лидера культа руку. Вокруг контура его тела вспыхнул свет покрова. С руки дворецкого сорвался сгусток света, ударил в тело заговорщика и разбежался по нему сверкающими электрическими разрядами. Дядя выпучил глаза, рухнул на пол, пару раз дернулся и затих.

Княжна Милослава вздрогнула и изумленно ахнула. На её хрупкой фигурке волшебным образом возникло платье — элегантное черное вечернее платье из дорогого шелка и кружев. Это была платье, которое еще недавно носила сударыня Белладонна. Оно идеально облегало стройную фигурку княжны, подчеркивая все её достоинства, как будто было сшито лично для неё.

— О боже… откуда это взялось? — княжна растерянно оглядела себя, поглаживая нежную ткань. Её щёки порозовели от смущения.

— Прошу прощения, милая княжна, — учтиво сказал я, — Было непозволительно оставлять прекрасную даму в таком виде. Надеюсь, теперь вам значительно комфортнее?

Княжна застенчиво улыбнулась и кивнула, скромно опустив длинные ресницы.

— Благодарю вас. Ума не приложу, как вы это провернули…

Я учтиво поклонился в ответ.

Я принялся не спеша связывать бессознательных культистов, используя их собственные дорогие одежды. Мне активно помогали дворецкий и слуги.

Мой дворецкий был одаренным и мог использовать духовную силу. После того, как я связывал культистов, дворецкий выкачивал из них остатки энергии. Даже если они очнутся, то больше ничего не смогут сделать.

— Кстати, дорогая княжна, мы ведь так и не успели познакомиться, — обратился я к девушке.

— Княжна Милослава Пушкина, к вашим услугам, — слегка поклонилась она.

— Очень приятно, княжна. Я — князь Кирилл… м-м-м, — я посмотрел на дворецкого, — Кто я там?

— Вы наследник рода Долгоруких, княжич, — поклонился дворецкий.

— Ага, их самых… А вы кто?

— Алексей Петрович, — терпеливо представился дворецкий и снова любезно поклонился, как ни в чем ни бывало, — Покорный слуга ещё вашего покойного батюшки.

Милослава слушала наш странный разговор, озадаченно склонив голову набок.

— Чувствуйте себя как дома, княжна, — сказал я ей, — Насколько это возможно после всего случившегося.

Мы мило беседовали, как будто только что здесь не было жестокого мордобоя. Дворяне-с, мы куртуазны в любых условиях.

— Кто эти люди, Алексей Петрович? — поинтересовался я у дворецкого, кивнув на связанных культистов.

— Боюсь, юный господин, это адепты культа «Возвышенных», — нахмурился старик, — Влиятельная и опасная организация, признанная террористической. Они известны своими темными практиками и жертвоприношениями, у них есть ячейки во всех странах мира. Давно ходят слухи, что в неё входят многие знатные особы…

И дворецкий принялся поочерёдно снимать с культистов маски. При виде их лиц он ахнул от изумления:

— Господи боже! Да это же граф Волконский, помощник тайного советника! И княжич Трубецкой, заместитель министра! И госпожа Барятинская, фрейлина самой императрицы! Какие именитые персоны! Никогда бы не подумал…

Я лишь хмыкнул. Этот культ явно пустил глубокие корни в самых верхах общества.

— Изменники! — с возмущением произнесла Милослава, уперев руки в бока. Её аккуратные бровки грозно сошлись над переносицей, — Если