учёные, эта вакцина и спровоцировала сильную мутацию другого вируса. Вирус гриппа, какой-то штамм, я не помню. Он стал мутировать. А так как вакцинацию новой вакциной стали применять везде, на всех континентах, ведь вич-больных много, можно сказать сотни тысяч во всех частях света, то и вспышка нового заболевания началась практически одновременно тоже на всех континентах. При чём сама болезнь протекала стремительно, человек за три, максимум за пять дней фактически сгорал. Поражались печень, почки, последним из органов отказывало сердце. Вакцину против этого вируса просто не успевали создать, так как сам вирус стремительно мутировал. Да и времени людям дано было очень мало. Болезнь передавалась воздушно-капельным путём. Но разносчиками, кроме заболевших людей, являлись ещё мелкие животные — кошки, собаки, грызуны, птицы. Попытки разных стран ввести карантин не увенчались успехом. В мире началась паника и хаос. Государственные институты стали разрушаться. Первыми в анархию погрузилась Африка, потом Азия, вся Азия полностью и Латинская Америка. США, Канада ещё держались некоторое время, но потом и у них федеральная власть рухнула. Что было потом у них можно только догадываться. Европа тоже довольно быстро деградировала. Плотность населения высокая, распространение эпидемии было просто ужасное. У нас в России правительство ещё контролировало ситуацию, но месяца два назад и здесь всё накрылось медным тазом. В городах и сельской местности появились вооружённые банды. Всё развалилось, как карточный домик. Мы сюда все уехали.
— Мы это кто?
— Друзья и товарищи твоего отца, и твои друзья и сослуживцы. Их привёл Серёжа.
— Сергей Петрович? Мой шеф?
— Да он. Продержались мы здесь месяц.
— И где они все?
— Месяц назад уехали.
— Как уехали? Куда?
— Я не знаю куда. Куда-нибудь в глушь. У нас тогда сразу трое человек заболели. Это означало одно, если тут остаться, то умрут все.
— То есть, тебя бросили здесь?
— Нет. Я сама отказалась ехать. Ведь здесь был ты. Я сказала тогда Сергею, что останусь с тобой до конца. Ты единственный мне родной человек оставался. Вот все ребята и те из персонала кто ещё тут были, уехали.
— А те трое, которые заболели?
— В течении трёх дней, после отъезда всех остальных эти трое умерли. Я не могла их сразу похоронить, земля мёрзлая была. Они лежали в холодильнике. За два дня до того, как ты очнулся, я сумела вырыть общую могилу для них и похоронила. Там на заднем дворе клиники.
— Подожди мама, то есть ты контактировала с заражёнными?
— Мне ничего другого не оставалось делать.
— Но ты не заразилась!
— Да, это так. Я не знаю почему.
— Но я тоже не заразился, получается, так?
— Всё верно. Я больше всего боялась, что ты тоже заболеешь. Но всё обошлось. Я думаю, что у нас с тобой природный иммунитет к этому вирусу.
— Это у тебя природный иммунитет, которым ты меня наградила при рождении, мама.
— Возможно, сынок. При любой эпидемии, которые случались в истории человечества, всегда находился процент людей, которые имели иммунитет к той или иной болезни. Примеров из прошлого достаточно, когда люди контактировали с заражёнными, а сами на заболевали. Тот же Нострадамус, лечил людей больных чумой, но сам так и не заразился. Наверное, и у нас так же.
— И сколько таких людей, как ты думаешь? Ведь не мы же одни такие?
— Я не знаю, но думаю процент этот не большой максимум процентов пять. Может даже меньше.
— Пять процентов? На Земле жило почти семь миллиардов человек. Пять процентов это порядка 350 миллионов. Не так уж и мало.
— Это тебе так кажется. Земля то не уменьшилась. Наоборот, её сейчас стало больше. 350 миллионов это очень мало.
— Что неужели все умерли?
— Наверное. Сейчас трудно об этом сказать. Интернет обвалился ещё полтора месяца назад. Его нет. Поэтому узнать, где и кто выжил невозможно. Не работает телевидение. Последняя программа вышла чуть больше месяца назад. И то короткая. Там сообщалось о местах, где разворачивались центры эвакуации людей и карантинные зоны. После этого никаких сообщений больше не было. Радио тоже молчит. Полная тишина в эфире.
— То есть, того мира, который я знал, больше не существует?
— Да, дорогой мой, не существует.
— Мам, а сколько времени понадобилось, чтобы уничтожить человечество?
— Семь с небольшим месяцев, даже меньше. Но знаешь, я думаю это ещё не всё. Те, кто выжил, для них начнётся скоро, а может уже начался второй круг ада.
— Что ещё?
— Техногенные катастрофы.
— Поясни?
— Многие опасные производства всегда контролировались людьми. Даже если имеется автоматика, для предотвращения катастрофы, взрыва, утечки опасных веществ, всё равно контроль человека был обязательным. Сейчас этого нет. Например, ядерные электростанции.
— Но там же вроде автоматика. Фирмы строящие такие АЭС всегда уверяют о полной безопасности. В случае чего, автоматически происходит консервация.
— Происходит. Всё верно. Но, есть одно НО. После аварийной остановки того или иного реактора, происходит глушение реактора или как там говорят. Но даже после консервации, ядерное топливо никуда не денется и процесс выделения тепла продолжается. Консервация заключается в том, что стержням не дают сильно разогреться. То есть, их постоянно охлаждают. И вот представь, людей нет, электричество перестаёт подаваться, так как происходит веерное отключение. Без электричества останавливаются насосы, качающие воду, которую используют для охлаждения. Дальше надо рассказывать? Человек, не дал бы насосам остановится. Но его нет.
— Вода без циркуляции нагревается и испаряется.
— Правильно, мой дорогой. Испаряется. Проходит время и уже ничто не охлаждает стержни. Начинается пожар и взрыв. По такому же принципу произошла катастрофа в Чернобыле в 1986 году. Там произошёл сбой в системе охлаждения реактора. В результате рвануло. И это только один блок взорвался. А их в АЭС несколько. Вот и посчитай, что будет, если начнут взрываться все блоки. А сколько таких АЭС на Земле? То-то. Но помимо АЭС, есть высокотоксичные производства. Многие токсичные вещества находятся в замороженном состоянии. Когда электричество отключилось холодильные установки перестали работать. А температура повышается. Сейчас май месяц, посмотри, как тепло. Дальше надо пояснять, что произойдёт? А ведь у нас тут, хоть и нет АЭС, но зато в семидесяти километрах находиться нефтехимический комбинат. А там этой дряни выше крыши. Да даже возьми нашу ГЭС. Как долго она простоит? Ведь людей сейчас нет. За ней никто не смотрит, а давление воды
