потерялся от открывшейся картины. Половину комнаты занимало непонятное, полупрозрачное образование, ни на что не похожее. Сам собой вырвался вопрос:
— Это ещё что за хрень такая неведомая?
Из этого образования раздался недовольный, и где-то даже обиженный, голос:
— Никакая я не хрень. Чтобы ты знал, я — великий дух. А ты вместо того, чтобы оскорблять, лучше бы поблагодарил за помощь.
Что-то автору стало не по себе. Нечисто что-то с этим духом. Тем не менее, разговор с ним продолжил:
— Обязательно поблагодарю. Только сначала расскажи, в чем заключалась твоя помощь?
Мгновение подумал и добавил:
— И не забудь сказать, кто тебя об этой помощи просил?
Автору показалось или дух реально смутился? Что-то ему все больше и больше это не нравится. Мало того, что он видит и разговаривает непонятно с чем, так ещё и эмоции этого непонятно чего может отслеживать. И как все это понимать? Дух тем временем начал заливаться соловьём. Он похоже очень любит поговорить, поэтому тараторит без умолку. А автор слушал это безобразие, и на голове у него начали шевелиться волосы от осознания, что эта хрень неведомая натворила.
Мало того, что этот дух взял автора под контроль и написал вместо него всякую гадость, так он ещё и отправил неизвестно куда молодого пацана. Самое страшное, что выжить в подобной ситуации нормальному человеку очень сложно. А не приспособленному к суровым реалиям придуманного автором мира, невозможно. Поэтому, он сразу же потребовал от духа вернуть попаданца назад и сделать так, как было раньше. На что получил ответ:
— Это невозможно, потому что не хватит энергии. Время там течет намного быстрее. Поэтому, пока мы тут разговариваем, хейтера уже, наверное, сожрали дикие звери. Дух предложил наплевать и забыть об этом вредителе. Такой подход к делу автора не устроил, поэтому он продолжил на него давить. Честно сказать, он не совсем понимал, что ему делать в сложившейся ситуации. Наверное, поэтому он не нашел ничего лучше, чем продолжить разговаривать с этой сущностью. Очень сложно уговаривать на что-нибудь хрень, образа мыслей которой не представляешь. Да ещё и обладающую запредельными способностями, от которых может и самому поплохеть. Понимая все это, остановиться он не мог и продолжал наезжать. В итоге, уговорил для начала хотя бы посмотреть, что происходит в данный момент с невольным попаданцем. Ещё он обратил внимание на то, что чем дольше разговаривает с этим духом, тем больше в нем начали просматриваться какие-то, похожие на человеческие, черты. Даже силуэт его не был похож на человека, но вот подобие лица он разглядеть смог. И это в процессе разговора изрядно начало помогать считывать его реакцию на те или иные его высказывания. В свою очередь, это позволило подобрать такой стиль общения, при котором дух чувствовал себя неуютно и начинал ощущать вину за содеянное.
Такой реакции очнувшегося автора дух не ожидал. Вместо того, чтобы поблагодарить за оказанную помощь, автор как-то быстро смог убедить духа в том, что он не прав. Ситуацию усложняла и гамма эмоций, которую при этом исторгал из себя этот человек. Очень духу не понравилось появившееся у автора чувство вины и какой-то безнадеги. Он сам не заметил, как потихоньку во время разговора начал больше соглашаться с мнением человека и даже идти навстречу его желаниям. Правда, пока эти желания совпадали с возможностями духа, но так ведь будет не все время. Тем не менее, какой-то диалог наладился и, благодаря этому, переговоры начали приобретать конструктивную составляющую. Дух, конечно же, не был таким простаком, которым хотел казаться во время этих разговоров, и потихоньку гнул свою линию, намеченную заранее. Так переговорщики пришли к тому, что решили, как и планировалось духом ранее, посмотреть, что происходит с человеком, отправленным в другой мир. Но, что будет дальше с этими двумя, сейчас не смог бы прогнозировать никто.
Конец Интерлюдии.
Рассуждая таким образом, я не придумал ничего лучше, чем ещё раз осмотреться, только уже более внимательно и вдумчиво. Разглядывая линию горизонта, заметил на грани видимости подобие каких-то развалин. Конечно, точно сказать, так ли это, нельзя. Появилась у меня уверенность в том, что я прав, и все тут. Больше, к сожалению, ничего значимого увидеть не удалось. Разве что, ещё обратил внимание на изобилие всякой живности, которая заполонила все мало-мальски свободное пространство. Сразу подумалось, что здесь рай для охотников. Тут же пришла мысль, что без оружия здесь находиться нельзя. А натолкнула меня на эту мысль увиденная охота хищника на травоядное животное, похожее на косулю. Самого хищника в подробностях рассмотреть не удалось. Похоже, он относится к семейству кошачьих представителей животного мира. Очень уж плавно, быстро и грациозно он передвигался. Рассматривая все это, меня не покидали мысли о главном герое, для которого этот мир придуман. Стоя на возвышенности, я вдруг вспомнил, что он, так же, как и я, осматривал окрестности, забравшись повыше. Там его и заметил зверь, от которого он только чудом сумел сбежать. Молнией прострелила мысль: а не с этой ли возвышенности главный герой обозревал окрестности? Решил от греха подальше уйти с открытого пространства, чтобы ненароком не привлечь внимание. Решение правильное, но запоздавшее. Не очень далеко от моего местонахождения раздался страшный рык, и я увидел, что в мою сторону несётся огромная страшная зверюга.
Глава 2
Я испугался до такой степени, что на секунду застыл, а потом, даже с пробуксовкой, рванул с такой скоростью, как никогда раньше. Тапки, которые перенеслись вместе со мной, то ли сгорели от пробуксовки, то ли потерялись, не знаю. Сразу даже и не понял, что бегу босиком. Что характерно, мне не мешали ни камешки, ни колючки. Даже некоторые заросли я преодолевал, не цепляясь за колючие ветки. Надо сказать, что испугаться было чего. Зверь — помесь бульдога с носорогом. Размером с хорошего быка, да ещё и покрыт вместо шерсти опасными, даже на вид, колючками полуметрового размера. Про пасть молчу. Она точно есть, и огромная.
Получилось так, что убегать мне пришлось в сторону обнаруженных ранее развалин. И меня даже не смущал тот факт, что развалины расположены на грани видимости. В голове бились сразу две мысли. Добежать до развалин, чтобы там спрятаться. И то, что человеческие возможности безграничны. Сам себе удивляюсь: несусь так, что свист в ушах. Растения по сторонам сливаются в стену. При этом думаю о какой-то фигне. Похоже, это уже клиника, иначе и не назвать. Пробегая мимо особенно густого кустарника, я вдруг споткнулся о выставленную откуда-то ногу. Не успел даже испугаться, как сильные руки подхватили меня за туловище, не позволив упасть. По небольшой дуге завели мою тушку за разлапистый куст и аккуратно уложили на землю. Сверху навалилось лохматое, тяжёлое чудовище, которое тихо прошептало:
— Лежи тихо и не дергайся.
Несмотря на то, что я оказался прижат к земле, мне удалось увидеть сквозь переплетение ветвей все, что случилось дальше. Когда преследующий меня зверь добежал до укрывших меня зарослей, у него на пути шевельнулась непонятная кочка, которая выставила навстречу чудовищу копье. В момент столкновения этого копья с тушей зверя кочка плавно и быстро откатилась в сторону. Собственно, на этом все и закончилось. Вокруг разом поднялись на ноги десяток человек, одетых в непонятные лохматые накидки, скрывающие силуэты, и сливающиеся с местной растительностью. То, что прижимало меня к земле, тоже поднялось. Правда, в отличие от других, не молча. Оно густым, тихим басом произнесло:
— Вставай, герой-любовник, и расскажи нам, каким образом ты оказался здесь в одних труселях. Неужели согрешил с самкой грымха? А разобиженный муж застал тебя в неподходящий момент?
Казалось, что само пространство вздрогнуло от прозвучавшего после этих слов безудержного смеха.
Я стоял, смотрел на веселящихся мужиков и не знал, что мне делать в этой ситуации. Я прекрасно понимал, что они спасли меня от неминуемой гибели. Зверь оказался намного ближе, чем я предполагал. Думаю, ему хватило бы минуты, чтобы меня достать. Понятно, что, когда перестанут смеяться, и появится возможность говорить, надо будет поблагодарить за спасение моей бесценной жизни. Но как с ними быть в дальнейшем, я не понимал. Решил забить на рефлексии и вести себя так, как привык. Поэтому, когда народ
