семьи иконийского султана, который, как и его предшественники, до монгольского нашествия, проявлял враждебность к Киликийской Армении»[48].
Таким образом, благодаря дипломатическим победам киликийских правителей, армянское государство избавилось от нашествий монгольских завоевателей. Между мусульманскими правителями и киликийскими феодалами издавна существовала вражда. Ома еще более обострилась, когда армяне стали принимать активное участие в походах крестоносцев, сражаясь в их рядах и оказывая им материальную помощь. Теперь, когда Гетум I стал союзником монголов, все соседние с Киликией мусульманские правители стали открытыми врагами Гетума. При таких обстоятельствах Гетум I не мог быть спокоен, тем более, что дружба его с монгольскими властителями была не очень прочна. Для закрепления своей дружбы с монголами Гетум I решил по совету своих вельмож и приближенных отправить в Монголию своих представителей, чтобы те смогли найти общий язык с монгольскими ханами и тем самым подготовить почву для дальнейших переговоров о заключении союза с монгольским правительством.
Было решено отправить в Монголию Смбата Спарапета. Об этом сообщают не только армянские[49], но и другие источники этого периода. В своей «Истории Армении» армянский историк Михаил Чамчян пишет, что, узнав о крайних жестокостях, применяемых монголами при взимании налогов, а также о том, что на престол Гуюк-хана воссел Мангу-хан, царь Гетум для закрепления мирного и дружественного союза написал письмо великому хану Севера Батыю (Бату), прося его быть посредником при возобновлении союза, послав письмо через священника Василя[50]. Г. Алишан отмечает, что в связи с этими переговорами Смбат Спаранет был отправлен в Монголию по совету своего отца парона Константина[51].
Смбат Спарапет второй раз возглавил дипломатическую миссию армянского государства и отправился в резиденцию монгольских ханов в Каракоруме. В Кесарии пришли к соглашению, и договор, заключенный с Бачу-нойоном, должен был быть ратифицирован в Каракоруме.
В 1246 году во главе армянской делегации Смбат Спарапет отправляется в Каракорум к Гуюк-хану. Современник событий, армянский историк Григор Акнерци пишет: «Они (армянские правители), предварительно повидавшись с командующим монгольских войск Бачу-нойоном, изъявили ему покорность и дружбу, отправили брата царя (Гетума), армянского аспарапета[52], парона Смбата к Саин-хану, который сидел в это время на престоле Чингиз-хана»[53].
Некоторые исследователи считают, что Смбат Спарапет был отправлен не в Каракорум к Гуюк-хану, а к Бату-хану. Это предположение основано якобы на сообщении арабских и армянских первоисточников[54].
А. Манандян, ссылаясь на арабские источники, в которых Саин-ханом (то есть «хорошим ханом») считают Бату-хана[55] пришел к выводу, что Смбат не был в Каракоруме. В 1248 году Смбат Спарапет, по его мнению, побывал в Каракоруме, Гуюк-хана уже не было в живых, вместо него восседал великий Мангу-хан (1251—1259 гг.). Отсюда вывод, что Смбат Спарапет был принят не Гуюк-ханом, а основателем Золотой Орды — Батыем.
Действительно, арабские источники называют Бату-хана «Санн-хаи», то есть «хороший хан»[56]. Предположим, что арабские источники считают хана Батыя «Саин-ханом». Это значило бы, что Смбат Спарапет не был в Каракоруме. Тщательно изучив источники XIII века, мы убедились в правоте нашей точки зрения. Одним из достоверных документов является свидетельство племянника Смбата Спарапета, летописца Гетума II, который ясно пишет: «В 1246 году царь Гетум[57] отправил своего брата, парона Смбата Гундстабля, к Гуюк-хану»[58]. Киракос Гандзакеци, подтверждая это событие, повествует: «Многоверный и христолюбивый царь Гетум[59], царствовавшим в столице Сис в стране Киликийской, отправил брата своего полководца Смбата с дарами и подношениями к Гуюк-хану, который сделал ему почетный прием и отправил на родину с охранными грамотами»[60]. О поездке Смбата Спарапета говорят и другие историки[61]. Сирийский историк Абуль Фарадж, современник событий, также упоминает о поездке Смбата Спарапета в Монголию. К великому Гуюк-хану приезжали с разных концов света короли и вельможи, пишет он, в числе великих властителей прибыли в Монголию также «из Хорасана эмир Аргун-ага, из Рума — султан Рукн-ед-дин, из Киликийской Армении брат короля Гетума[62], из Грузии — оба Давида, старший и младший... и многие другие послы и посланники Азии и Европы»[63]. Кроме того, до нас дошло письмо Смбата Спарапета кипрскому королю Генриху Лузиньяну[64], написанное в 1246 году из Самарканда по пути в Монголию. Русский востоковед И. Н. Березин указывает, что «Саин-хан» это монгольский первый хан, он же Чингиз-хан[65]. Таким образом, приведенные факты красноречиво свидетельствуют, что Смбат Спарапет отправился не к Бату-хану, как ошибочно полагает Я. А. Манандян[66], а в Каракорум, где очень успешно провел переговоры с Гуюк-ханом. Приводим полный текст письма Смбата Спарапета, написанного им в 1247 году по пути в Каракорум, «Превосходному и могущественному принцу Генриху де Лузиньяну, милостью божьей королю Кипра, царице, его сестре, и его благородному брату д'Ибелину коннетабль Армении посылает привет и нежную любовь свою.
Вы должны знать, что, поскольку я пустился в это путешествие во славу божью на благо всех христиан, Иисусу Христу угодно было привести меня к городу Сантекванту[67]. Миновав многие страны, оставив Индию позади, мы прошли всю землю Бодак, на что потратили около двух месяцев пути. Я увидел там несколько городов, разрушенных татарами, величие и богатство которых неоценимы. Я видел некоторые из них за три дня пути и несколько удивительных гор, состоящих из груды костей тех, кого умертвили татары. И нам казалось, что если бы господь распорядился иначе, и татары, которые таким образом уничтожили язычников, не пришли сюда, все эти народы были бы способны завоевать и заселить эти земли до моря.
Мы переправились через одну из самых больших рек земного рая, называемую в Писании Гион, пески которой простираются [на расстояние] более дневного перехода. Что касается татар, да будет вам известно, что они так многочисленны, что их невозможно сосчитать. Они прекрасные стрелки, страшного вида и различны между собой. Очень трудно описать подробно все их нравы и обычаи.
Около восьми месяцев путешествуем мы день и ночь, и, по слухам, мы находимся только на полпути между нашей страной и той, где хан, их император, устроил свою резиденцию.
Мы знали также достоверно, что вот уже пять лет прошло с тех пор, как скончался отец ныне царствующего хана. Но бароны и вельможи татарские были так рассеяны повсюду, что они едва смогли собраться в течение этих пяти лет в одном месте, чтобы посвятить и короновать последнего, ибо одни находились в Индии, другие в Китае, иные на Руси, а остальные в стране Гасрат
