дома — притона и брата — извращенца.
В автобусе, глядя на мелькавшие яркие витрины, пока мы ехали по проспекту, я разрыдалась.
Глава 2
Автобус двигался долго, за окном уже реже мелькали огни, пошла какая-то лесопосадка, молчаливые и тёмные дома. К тому времени я успела успокоиться, и мне стало не по себе, когда я поняла, что заехала чёрт знает куда.
Наконец, автобус остановился и три человека, я была четвёртой, стали выходить. Я так поняла, что это была конечная, вокруг стояли маршрутки и длинные «гармошки» в ожидании момента отправления.
Денег у меня не было совсем, и я не знала, что сказать водителю на это. Но мне повезло. В тот момент, когда я выходила, он отвернулся и был чем-то занят. Я спокойно вышла на улицу и сразу ощутила, какой холодный воздух. Дул лёгкий весенний ветерок с востока, моя кожа на руках стала гусиной.
Я стиснула себя руками и огляделась.
С одной стороны от дороги был пустырь, справа от неё — высотные дома. Двинулась я, конечно, к высоткам. Вокруг не было ни души, дорога пустынна. Только автобусная остановка была освещена.
Обогнув девятиэтажку, я пошла вдоль неё.
Перед дверьми в подъезд тускло горели фонари, и ничего от них не было видно. В глубине двора стоял кирпичный дом, много выше девятиэтажки, наверное, в нём было шестнадцать этажей. Железная дверь в одном подъезде была открыта и заблокирована кирпичом, домофон давно не пищал. Вокруг дома стояли легковые машины почти вплотную, потому что не все имели гаражи или места на стоянке.
Я перешла через узкий дворик, хотелось хоть немного погреться в подъезде. Зайдя туда, я прислушалась. Было тихо. И тепло. Я блаженно прикрыла глаза и содрогнулась всем телом. Пока шла, успела сильно продрогнуть.
На первом и втором этажах мне показалось довольно прохладно, и я поднялась на четвёртый для верности. Пока шла — согрелась.
На лестничной площадке было светло, пластиковые окна не пускали сюда весеннюю свежесть. По-всему было видно, что дом этот не для простых смертных. Поэтому я даже могла не сомневаться — пол здесь в подъезде чище, чем у тёти Люси — в квартире.
Подумав об этом, я села на верхнюю ступеньку лестницы так, чтобы видны были двери квартир на этаже. Если что, я встану и беззаботно спущусь. Просто поздняя гостья. Но, похоже, дом отдыхал, и мне нечего беспокоиться.
Я прислонилась боком к стене и старалась не думать о том, что произошло. В глубине души мне было не по себе. Совсем незнакомый город, и я вдруг здесь — в этом глухом районе, не знаю даже где, и что делать дальше.
Я была в тупике. Но я научила себя думать иначе: «Сейчас мне хорошо, а завтра посмотрим».
Да, сейчас мне было хорошо. В том плане, что хоть не холодно. И не течёт с неба за шиворот.
А вообще, я сильно устала от этого всего. Хотелось нормальной жизни, как у всех. Не говоря совсем о свободных людях на мотоциклах, которые сегодня меня заставили почувствовать свою ущербность. Я превратилась в беспризорника, кто бы мог подумать! Весь день на улице, греюсь в подъезде, неодета, голодна…
Я попыталась расслабиться и не нагружать себя ненужными мыслями. Зачем они? И так невесело.
Через несколько минут в квартире этажом выше я услышала приглушённые крики, потом что-то с грохотом разбилось, два странных хлопка и несколько секунд тишины. Вдруг дверь резко распахнулась, и я не успела отреагировать и даже встать, как по лестнице уже спускалось несколько мужчин. Один держал в руках пистолет. Все как один были в чёрных коротких кожаных куртках.
Я немного привстала и вжалась в стену, глядя на них огромными глазами. Один из них держал чёрный целлофановый пакет и совсем не обратил на меня внимания, когда пронёсся мимо. Я же смутно догадывалась, что лучше бы мне сейчас превратиться в штукатурку.
Второй, который бежал (летел через три ступеньки), остановился, как вкопанный, когда увидел меня. Все остальные тоже из-за него приостановились.
Всё происходило мгновенно, я даже подумать не успела и только помню совершенно дикие глаза этого остановившегося.
— Ты что здесь делаешь? — сквозь зубы произнёс он.
Я в доли секунд поняла, что лучше не врать про позднюю гостью. У одного из них был пистолет всё-таки.
— Здесь тепло, — совершенно не своим голосом произнесла я.
Тот обернулся к остальным. Это была настоящая немая сцена. Первый, с пакетом, был уже где-то внизу. Я же боялась смотреть на остальных, стоящих вверху на лестнице, как чёрные стражи.
— Заведи её туда, — сказал с безумными глазами и взял меня сзади за майку, как котёнка, пихнул к стражам на лестнице.
Кричать мне в голову не пришло, десятым чувством я понимала, что это глупо и смертельно. Сейчас происходило что-то страшное. Пострашнее Антона и липкого пятна на джинсах.
Кто-то схватил меня за плечо и рванул вверх по лестнице, говоря:
— Не бойся, там теплее, чем здесь.
Я подняла глаза — в правой руке он держал пистолет с глушителем. Раньше я никогда не видела его, только в кино. Мне стало ещё страшнее, дышать я забывала.
— Стой, зачем сразу так. По-моему, на сегодня хватит.
Тот, кто говорил, оказался последним, стоящим на самой верхней ступени. Его интонация мне показалась очень волевой и властной. Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Он совершенно спокойно смотрел на меня сверху вниз. Было что-то в его лице такое, что я поняла — он здесь главный.
— Пойдём с нами, — коротко бросил он мне и взял за локоть. Не сильно, но безоговорочно.
Тот, что был с пистолетом, отпустил моё плечо и отступил на шаг.
Я чувствовала себя маленькой птичкой в лапах кота, которому вдруг вздумалось поиграть со мной.
Все мы молча и быстро спустились вниз.
Тёмная машина на улице ждала их. Мы сели в неё, и она рванула с места. Главарь меня посадил рядом с собой. Как только я оказалась внутри, я до конца осознала, чтосо мной произошло. Я даже боялась пикнуть, не то, что сделать попытку убежать.
Я поняла, что стала свидетелем и по прихоти главного — жива. У меня даже возникла очень далёкая мысль — мечта, что всё это мне снится, и я скоро проснусь на узеньком диванчике у тёти Люси.
На этого главного набросился сразу тот, с безумными глазами.
— Ты очумел что ли, Стас? Что мы теперь с этой девчонкой
