октябре собрали 10 станков, к середине ноября еще 15 были готовы. Запустили в производство пять ленточных пилорам, за ними покупатели стоят в очереди. На октябрьскую выдали зарплату за октябрь.
– После праздников необходимо в субботу потрудиться, – предлагает Н. Щеваев коллективу.
– Раз заказы есть, надо каждую субботу работать, – берутся в ответ «встречные обязательства».
16 октября Николай Щеваев свой 18-месячный срок отмотал. Но до решения арбитражного суда о назначении конкурсного управляющего он продолжает исполнять обязанности. Ставший волею рока пламенным борцом, он стремится успеть за время до заседания суда юридически оформить передачу завода мэрии.
– Против меня сейчас две силы, – говорит Николай Владимирович, – Америка и городские чиновники.
* * *
Р.S. За прошедшие год-полтора мы убедились, что будь арбитражные управляющие хоть семи пядей во лбу, им не по силам восстановить работо– и платежеспособность предприятий, экономическая обстановка в стране не позволяет. Что же после окончания арбитражного срока делать с производством, которое они в силу умения и таланта сумели завести на неплохие обороты? Время «икс» наступило, пора госмужам принимать госрешения, а мы посмотрим, на что они способны.
Но как хочется, чтобы объявился в конце концов добрый молодец Иван-царевич да гаркнул достойно на непостоянную в ориентации госизбушку:
– Развернись-ка ты, милая, наконец-то правильно: к национальной промышленности передом!
«Северная правда», 1 декабря 1998 г.
«ЛУЧ» В ТЕМНОМ ЦАРСТВЕ НЫНЕШНЕЙ ЭКОНОМИКИ
Корреспондента «СП» завод «Луч» встретил безлюдьем и ватной тишиной. Деловито пьющая чай вахтерша, подробно объяснившая, как пройти к административному корпусу, была не в счет – непроизводственный персонал. Мои шаги гулко раздавались между каких-то складов, на лестнице заводоуправления… Как пояснил впоследствии при встрече генеральный директор ООО «Завод «Луч» Ю.К. Тюменцев, с первого ноября рабочие находятся в вынужденных отпусках с сохранением двух третей заработка.
Наш разговор с гендиректором «Луча» состоялся поистине в знаменательный день: Б.Н. Ельцину хирурги сделали операцию, а ставший в связи с этими обстоятельствами на сутки фактически президентом страны В.С. Черномырдин на встрече с московскими пикетчиками обронил сакраментальную фразу о том, что много, мол, свободы дали предприятиям, не мешало бы и поубавить. Тогда, видимо, – левое плечо вперед, шагом марш! – налоги рекой хлынут в казну. Но почему такая дилемма? Почему обязательно «или»? Или свобода, или возможность выжить? Почему не «и»? И свобода, и деньги: инвестиции, дешевые кредиты и т.д.?
Дело уже дошло до того, что большую часть времени руководители тратят не на заботы о развитии производства, а на поиск всевозможных хитроумностей, с помощью которых только и можно выдать рабочим зарплату и хоть как-то поддержать гибнущее предприятие. В Москве сотня-другая головастых ученых и политиков в муках и спорах рождает очередной указ. Президент его подписывает, и буквально на следующий же день миллионы (!) руководителей, можно сказать, вся страна начинает ломать голову над тем, как его обойти, какие придумать уловки и найти лазейки. И находят, чтобы не оставить людей без зарплаты, а предприятие – без работы. Находят и впредь будут находить, потому как общеизвестно, что голь на выдумки хитра. А именно в этом состоянии – голи перекатной – вся наша славная некогда промышленность и находится.
Как выдать зарплату, если на счете миллиардная картотека? Придумали вариант – загонять деньги в Сбербанк, отстегивая от своих кровно заработанных пару процентов банку, лишь бы проплачивать коллективу зарплату. Но Москва, прознав о таком охальничестве, разражается новым запрещающим постановлением и рубит (как веревочке ни виться) хвост традиционно по самые уши. Начинает руководитель искать новые пути, как спасти коллектив, платить зарплату. Некоторые создают подставные фирмы, на их счетах аккумулируют средства, а потом тайком, с опаской выглядывая за заводские ворота (не нагрянула бы, спаси Боже, налоговая, которая заимела свойство появляться ну уж совсем в неподходящие моменты), чемоданами везут деньги на предприятие и… все-таки выдают зарплату. Отчаявшиеся ищут дальше. Предлагают рабочим написать заявления в комиссию по трудовым спорам с жалобой на администрацию, которая «задерживает зарплату». Комиссия инициирует рассмотрение дела в суде, суд арестовывает счет, и выплата зарплаты вновь становится первоочередным делом.
Если Остап Бендер имел четыреста сравнительно честных способов изымания денег, то у родного государства возможностей куда больше. Что же, так и будем до бесконечности воевать? Непроплачивающий налоги руководитель вроде как поступает не по-государственному. Он вроде как одержим мелкособственническим бесом, зарплату, видите ли, желает людям платить. Но разве развал коллектива и предприятия – это государственный подход? С почившего в бозе завода налоговые поступления равны нулю. Так что же больше «по-государственному»: остановить предприятие или искать пути для выживания в обход законов и указов?
– Я категорический сторонник второго варианта, – сказал Юрий Константинович, когда мы с ним подошли к вот такой сути проблемы. – Только уважаемые читатели «СП» должны правильно понять, что речь идет о поисках возможностей для маневра в рамках существующих законов. То, что незаконно, – это уже уголовщина. А Уголовный кодекс призывал чтить даже цитируемый вами Остап. Только вот рамки, размеры поля для игры постоянно сужаются.
Несомненно, что опыту Ю.К. Тюменцева можно доверять. Руководителем, генеральным директором объединения «Костромасельстройконструкция» он стал в тридцать лет. Затем десять лет на тогда еще «почтовом ящике» – заводе «Луч». Потом послужной список пополнился должностью председателя областного совета по туризму и экскурсиям, после чего в течение двух лет Юрий Константинович был начальником управления капитального строительства облисполкома. Рухнула система – возглавил частную фирму «Эконовация» с персоналом в 120 человек – делали электроды, тару, занимались торговлей. А 14 марта 1995 года на совете директоров акционерного общества «Завод «Луч» Ю.К. Тюменцев был избран генеральным директором. Так что за его плечами тандемом сошелся на первый взгляд взаимоисключающий опыт: чиновника-бюрократа и пройдохи-рыночника.
– Нет, не взаимоисключающий, – смеется Юрий Константинович в ответ на такую характеристику. – Опыт как нельзя лучше взаимодополняющий. Административно-командная система рухнула, но раскрученные ею маховики еще не остановились. Но в то же время и новое все активней выходит на авансцену. Посмотрите, парню двадцать с небольшим, а такими делами ворочает. Правда, у молодежи – своя логика, свои приоритеты и ценности. Степень риска порой необычайно высока.
– Что вы говорите на встречах с коллективом: суровую правду или стремитесь поддержать людей здоровым оптимизмом?
– Правду!
– Что же вы сказали, распуская рабочих с первого ноября в вынужденные отпуска?
– Рассказал все как есть. Обстановку и не усугублял, но и не приукрашивал. Люди знают, что в течение ноября мы соберем комплектующие, подкопим, так сказать, силы, и с первого декабря, все, пожалуйста, снова за работу.
По словам Юрия Константиновича, обстановка на «Луче» даже несколько лучше, чем
