Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
Он пробежал метров десять, когда услышал хлопки новых выстрелов.
Константин остановился, потому что сообразил на бегу, что действует неправильно. Он прижался к каменному столбу в середине какой-то ограды и попытался оценить обстановку, чтобы понять, что происходит впереди, напротив гусевского дома.
Разобраться было не просто. Прямо на него бежал человек с автоматом в руках. Лица его не было видно, потому что он бежал, согнувшись и низко наклонив голову, как легкоатлет на низком старте.
За ним – еще двое. Они двигались гораздо медленнее и держались прямо. Один из них, тот, что был на несколько метров впереди, стрелял по человеку с автоматом из пистолета.
Макеева Константин не увидел.
Только теперь он понял всю глупость их первоначального плана. Да, они правильно угадали и место, и время покушения, и даже вид оружия, который использует убийца. Они не предвидели одного-единственного обстоятельства – любой промах в их действиях, любая малейшая ошибка приведет к тому, что события начнут развиваться совершенно непредсказуемым образом, и ничего изменить в их течении им с Макеевым уже не удастся.
Именно так они сейчас для Константина и развивались. Он не знал, что произошло у дома Гусева, не знал, что случилось с Макеевым, не знал даже, жив ли он вообще? Да и Гусев – удалось ли киллеру провести ликвидацию? Или ему кто-то помешал – то ли Макеев, то ли охрана? Ни на один из этих вопросов Константин ответа не знал.
Но одно он понял очень хорошо. Бегущий прямо на него человек с автоматом – наемный убийца, которого они с Макеевым поджидали.
Едва Константин успел это подумать, как бегущий оглянулся, отшвырнул от себя автомат и поднял, наконец, голову. Константин увидел, что его лицо закрывает черная маска, на фоне которой белыми пятнами выделяются прорези для глаз.
Больше Константин не раздумывал. Он выхватил из букета пистолет, который там прятал, и, шагнув от столба в сторону проезжей части, выстрелил бегущему на него человеку прямо в голову.
Тот сделал еще несколько шагов и почти достиг Константина, хотя лица у него практически уже не было: разрывная пуля сделала свое дело.
Киллер тяжело упал у самых ног Панфилова, а тот словно принял от него эстафетную палочку и бросился вдоль улицы к тому самому перекрестку, от которого недавно бежал на выстрелы.
Добежав до Спиридоновки, Константин оглянулся и сразу же замедлил бег.
Охранники его не преследовали. Один из них стоял рядом с телом убитого человека, а второй присел над трупом и обыскивал карманы одежды, в которую был одет киллер.
Свернув за угол, Константин перешел на шаг и уже не выделялся среди редких прохожих. Ему предстояло дойти до ближайшего угла, за которым его поджидала приобретенная накануне «девятка».
Из-за этой «девятки» у них с Макеевым вышел даже спор. С тем, что машину купить необходимо, были согласны оба. Но Панфилов предлагал купить «Ауди», поскольку любил ездить быстро и вообще – как бы сливался с машиной в одно целое, в единый организм, ощущая ее возможности, как продолжение своих.
Панфилов любил в машинах мощь, скорость и маневренность. Комфорт стоял для него на втором месте, подчиненном главным качествам современного автомобиля.
Макеев же, относившийся к машинам более прохладно, не понимал, зачем тратить деньги «впустую», как он выразился, и покупать дорогую машину, если ездить на ней будешь только от случая к случаю. Ведь законы конспирации требовали использовать машину, на которой они собирались уходить с места действия, очень ограниченно, и не пользоваться ею в обычное время, при обычных обстоятельствах.
Да и к тому же страдал Макеев надуманным или внушенным ему патриотизмом, отдавая предпочтение отечественным маркам даже в тех случаях, когда они явно проигрывали зарубежным.
И все же ему удалось убедить Панфилова. Решающую роль сыграло утверждение Макеева, что на «девятке» гораздо легче затеряться в Москве, чем на «Ауди». Панфилов хотел спорить – в Москве, мол, чертова уйма этих самых «Ауди», – но вдруг согласился и прекратил возражать Макееву. Он просто подумал, что сколько бы ни было в Москве «Ауди» или «Мерседесов», наверняка «девяток» и прочих «жигулят» в сотню раз больше.
Сев в машину, Константин прежде всего осмотрелся по сторонам и только после этого тронулся с места. Гаишники на посту у Никитских ворот не проявляли никакого беспокойства, выстрелов они наверняка не слышали.
Слежки за собой или какого бы то ни было преследования Константин не заметил. И все же сделал, на всякий случай, несколько совершенно нелогичных и не выгодных с точки зрения любого водителя поворотов. Ни одна из машин, следовавших за ним, не повторила его маневров. «Хвоста» не было.
Только после этого он решил проехать по Малой Никитской. Не доезжая метров пятидесяти до дома Гусева, он наткнулся на поставленный поперек проезжей части Малой Никитской милицейский автомобиль. Возле него стоял милиционер и заворачивал все машины, впрочем весьма немногочисленные, обратно.
– Что случилось? – спросил у него Панфилов, выглянув в окно.
– Давай, давай отсюда! – строго и раздраженно прикрикнул на него милиционер. – Без тебя разберемся… Разворачивайся.
Панфилов повернул обратно.
Оставалось отправиться на контрольную точку встречи, о которой они договорились с Макеевым. До нее было не так уж и далеко. Договорились они встретиться на стоянке, рядом с Арбатскими воротами. Когда Панфилов туда приехал, то издалека заметил старенькую «шестерку», на которой должен был прибыть на контрольную точку Макеев. Жив, значит! Ничего, значит, с ним не случилось.
Панфилов поставил «девятку» неподалеку от макеевского «жигуленка» и выскочил из машины навстречу вылетевшему Макееву.
– Никаких разговоров, Костя, – выставил вперед ладонь Макеев. – Сам все знаю и согласен, что полностью во всем виноват! Но разговаривать ни о чем не буду, пока мы с тобой не выпьем чего-нибудь покрепче. Не знаю, как тебе, а мне это сейчас просто необходимо.
– Я не против выпить, – ответил Панфилов. – Но я не понимаю, что ты такое сейчас плетешь! В чем ты виноват, можешь объяснить хотя бы?
– Что тут объяснять? – встрепенулся Макеев. – Облажался я! Со всех сторон облажался. Гусев, скорее всего, убит. Этот гад успел по нему выстрелить прежде, чем я вмешался. И еще – я видел, как Гусев после выстрела упал. А вот его убийца не упал, хотя я дважды в него стрелял. Поторопился, как видно, да и нагнулся он слишком низко, трудно в него было попасть с расстояния, на котором я оказался… Хреновый план мы с тобой придумали. Подставили ни в чем не повинного человека…
– Ох, Сашка, и романтик же ты неисправимый! – усмехнулся Панфилов. – С чего это ты взял, что за Гусевым не числится никаких грехов?
– Но у нас же нет доказательств! – воскликнул Макеев. – Пока не доказано, что человек виновен…
– Он не виновен? Так что ли? – перебил его Панфилов. – Презумпция невиновности? Как же, как же, слышали! Только я придерживаюсь противоположной точки зрения, когда речь идет о всех этих современных коммерсантах и руководителях крупного масштаба. Пока они не докажут мне, что они ни в чем не виновны, что за ними не числится ни одного погибшего от их руки или от их действия, равно как и бездействия, пока не убедят меня, что не украли свои миллионы рублей, да каких там, к черту, рублей – долларов! Каждого из них я буду считать виновным во всем, что я тут перечислил. И не надо ни в чем меня убеждать и разводить абстрактный гуманизм. Я сам был вполне конкретным коммерсантом-бизнесменом и прекрасно знаю всю подпольную кухню любой операции в этой сфере. Знаешь, раньше была поговорка: «Не пьют только язвенники и трезвенники». Так вот, среди коммерсантов ни в чем не виноваты только те, у кого руки не тем концом вставлены. А таких уродов очень мало, поверь мне…
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
