Елена. «Ах, Серж, дорогой, как без тебя скучно!» Излагает офисные новости, хвастается достижениями по работе, рассказывает о Кате: «Стала такой взрослой, такой самостоятельной… Боже мой, неужели у меня взрослая дочь, а я уже старая?» Утешаю.
Катя. Самостоятельная моя. Дите дитем. Ворох светско-концертных сплетен, несистематизированный отчет о записях и предстоящем концерте. Мои поучения о правильном питании, спорте и распорядке дня.
Все, полегчало. Еще пять минут подышать и в подразделение — скоро отбой.
Среда. После завтрака прибывший капитан Фрай выводит меня из строя и достаточно торжественно вручает шеврон принадлежности к военной контрразведке. Бодро благодарю, возвращаюсь в строй. Отныне жизнь переходит к строго плановому распорядку в соответствии с расписаниями занятий на стендах. Резко появилось обилие свободного времени, впрочем, ненадолго. Майор не забыл слова Маргарет и решил опробовать свалившегося на голову Черного Теха в деле. Прибывший лейтенант Паукер — командир взвода обеспечения — приводит в свое хозяйство. Радиостанции, боевые электронные планшеты, навигаторы, видеокамеры и мониторы, специализированные вычислители, блоки от автомобилей, стенды, тренажеры и куча другой электронной военной аппаратуры, включая телевизоры, кэши, часы и прочее. Причину застоя в ремонте сразу определяю по расширенным зрачкам, запаху свежего косяка и знакам отличия мэтра-воентеха. Сынок штабной шишки в состоянии укуренного нестояния. Лейтенант кротко и скромно развел руками и испарился. Оставшийся за него тех-капрал показал комнату ремонта электроники и оборудование. К моему удивлению, было почти все, включая плоский цифровой монитор-осциллограф, генераторы сигналов и паяльную станцию. В шкафу перепутанной кучей лежат инструкции по ремонту и обслуживанию вместе с принципиальными схемами. Остальные шкафы забиты ЗИПами и упаковками радиодеталей. Вот как, оказывается, должен работать местный тех.
— Сэр, что надо отремонтировать в первую очередь?
— Рядовой, вы разбираетесь в системах видеонаблюдения?
Через час капрал получил полноценный и подтвержденный практическими примерами ответ. Срочно вызванный лейтенант убедился в полной исправности только что лежавшего мертвым грузом оборудования, оценил внешний вид новоявленного мастера (камуфлированная футболка, бинокулярные очки на голове, дымящийся паяльник, рядом осциллограф рисует хитрые синусоиды), впечатлился и рванул к капитану Фраю — договариваться. По-моему, Фрай и сам не против скинуть крайне неудобного подчиненного под пригляд другого офицера в тихое и спокойное место. В итоге во взводе «Дельта» я только ночую и посещаю занятия по физической подготовке и стрельбе, самостоятельно убывая после завтрака в мастерские. Стоит ли говорить, что оставшаяся неделя казарменного положения проскочила пулей? Вот уже стою на КПП в ожидании утреннего субботнего автобуса в Сити. Чуть больше часа пути, десять минут пешком. Нажимаю кнопку звонка, хлопает дверь, слышу стук каблучков. Елена:
— Боже мой, Серж!
Она не может наглядеться, а я наконец осознал, что прожил целый месяц без этой потрясающе красивой женщины. Идем в дом, Елена не успокаивается:
— Как ты возмужал, Серж! У тебя стало такое суровое лицо, и эта форма… Ты настоящий офицер!
— Всего лишь рядовой военной контрразведки, Елена.
— Нет, ты так держишься, и у тебя такая осанка…
Лена проводит ладонью по моей груди. Вспышкой огня желания проявляется ее аура. Катя приедет только через несколько месяцев, поэтому от полыхающей лавы этого вулкана страстей никто не спасет. Последняя связная мысль была о том, что необходимо уложиться до приезда Маргарет. Кстати, уложиться — это самое точное слово…
Въезжает черный лимузин, я у открытых ворот демонстрирую безупречное выполнение воинского приветствия. Ральф открывает дверцу, выходит Марджи. Строго движется ко мне, останавливается, окидывает взглядом… и виснет на шее, сладко целуя. Эталон невозмутимости Ральф за ее спиной подмигивает и показывает оттопыренный большой палец. Оторвалась:
— Как ты возмужал, Серж!
— А ты стала еще красивее, Марджи.
— Я снова слышу моего льстеца и верю ему, как последняя дура.
— Ты очень умна, Марджи, а веришь потому, что это правда, идущая от самого сердца.
— Ральф, я жду тебя завтра.
— Слушаюсь, мисс Берг.
Телохранитель кивает, прощаясь, четко козыряю в ответ. Машина уезжает, закрываю ворота.
— Армия идет тебе на пользу, это удивительно. Твоя осанка…
Так, про осанку я уже слышал. Продолжение было сногсшибательным в полном смысле слова. Нет, Маргарет контролирует себя, аура не видна.
— Серж, у тебя молодое лицо, но взгляд… Ты больше похож на офицера, чем твои начальники.
— У меня был достаточно трудный и насыщенный месяц, Марджи.
Заходим в дом, в коридоре встречает сияющая до неприличия и чуть смущенная Елена. А ведь Маргарет все предусмотрела и специально задержала свой приезд, зная, как встретит меня Лена. Эта женщина не устает поражать своей продуманностью и предусмотрительностью.
— Хелен, у тебя возмутительно счастливое лицо. Я даже не буду спрашивать, сбросил ли пар наш бравый военный.
— Ах, Маргарет…
— Что, Хелен?
— Он потрясающий. Им невозможно насладиться. А когда ты увидишь его мускулы, его великолепное тело…
У меня горят щеки и полыхают уши. Нет, я уже привык к свободе взглядов на секс в этом мире, но слушать о себе такие вещи…
— Ох, Хелен, мужчины — твоя слабость. Что ты предлагаешь — оставить его без ужина и приступить прямо сейчас?
Все, это надо прекращать:
— Прекрасные дамы, вы не могли бы обсуждать меня без моего личного присутствия?
— Боже мой, Хелен, я не верю своим глазам — наш стальной офицер смущен. Надо тебе, Серж, иногда говорить такие вещи хотя бы для того, чтобы посмотреть на это милое выражение лица. Ладно, Хелен, раз уж нам суждено делить одного мужчину, давай будем это делать скромно.
— Хорошо, Маргарет. Я только хотела еще сказать…
— Елена, пожалуйста, не при мне! Я тебя умоляю. И вообще хочется кушать, а ужин остывает.
Женщины заговорщицки переглядываются, улыбаются. Все, я пропал. Точно — эту тему они обсудили и разработали детальный план. Маргарет вполне на такое способна.
За ужином ловлю себя на том, что метаю содержимое тарелки с привычной скоростью, а Марджи с Леной на это жалостливо смотрят. Откладываю вилку:
— Дамы, видите ли, в армии солдат должен есть быстро, потому что у него очень много важных и неотложных дел.
— А что там еще надо делать быстро?
— В общем-то все, Марджи. Мыться в душе за восемь минут, бриться за три…
— Какой ужас!
— Нет, Елена, все имеет глубокий смысл. Уходя служить по контракту, солдат продает себя армии на весь срок, поэтому армия заинтересована в том, чтобы он как можно больше принадлежал только ей. Но не переживайте, теперь это ко мне не относится — я благополучно пережил первый месяц, а сейчас вообще работаю техом у лейтенанта Паукера.
