матери печальное выражение, однако лицо старика — полная тому противоположность.
Он просто в ярости.
— Артур, давай обсудим то, что произошло сегодня в школе, — дед всегда зовет меня полным именем.
— Я бы предпочел, чтобы этого разговора не было вовсе.
К тому времени, когда меня выпустили из рехаба, моя мать продала старый дом и переехала в новый. Ни за что на свете я не смог бы жить там, где умер Коул.
Хотя эта резиденция достаточно просторна, она и в сравнение не идет по размеру с тем особняком, в котором мы жили раньше. Здесь тоже есть бассейн, но я и близко к нему не подхожу. Не могу этого сделать с того самого дня. Мой психотерапевт пытался помочь мне пересилить страх, но все оказалось безуспешным. Походы к мозгоправу являлись пустой тратой времени и денег.
Я все тот же конченый человек.
У деда имеется доверенность на право распоряжаться делами отца после того, как с тем случился инсульт. Отец находится в доме престарелых с того самого дня, как его выписали из больницы. Врачи говорят, что он никогда полностью не восстановится.
Хорошо, что дед управляет всеми инвестициями и бизнесом отца. Потому что моя мать — трофейная жена, которая ни черта не смыслит о бизнесе. Ее работа сидеть и красиво выглядеть. Бьюсь об заклад, мамочка в восторге от того, что ей не нужно притворяться любящей женой, и она может трахаться направо и налево со всем мужским населением Бостона. Эта женщина не годится ни на роль жены, ни на роль матери. Она ни разу не ходила повидаться с моим отцом. В прочем, как и я, так что не мне об этом говорить.
Старик оплачивает все расходы и еженедельно пополняет наши банковские счета.
Прохожу мимо барной стойки, намереваясь выйти из кухни.
— Арт, не уходи, — требует мать.
— И что же меня остановит?
— Ты не можешь продолжать жить вот так! — кричит дед.
— Что ты собираешься делать после того, как окончишь школу? У тебя нет проходного балла, чтобы поступить в колледж. Тебя исключили из нескольких школ. Пришло время повзрослеть! — начинает орать моя мать.
Я разворачиваюсь к ней лицом.
— Так теперь ты решила притворяться матерью? Когда мне почти исполнилось восемнадцать? Не слишком поздно?
— Не смей разговаривать со мной таким тоном, — дрожит ее голос.
А вот и слёзки пожаловали.
— Разве у тебя не назначено свидание с чьим-нибудь членом? Видимо, твой нынешний плохо выполняет свои обязанности. Может, пора купить новый?
— Хватит! — рычит старик.
— Я только начал, — отвечаю ему.
По щекам матери начинают катиться слезы.
— Она знает, что если бы той ночью находилась дома, вместо того, чтобы раздвигать свои ноги, Коул был бы жив.
Мать громко всхлипывает.
Вот и хорошо. Вина вполне может убить нас обоих.
Старик подходит ко мне с поднятой рукой, будто бы намереваясь ударить.
— Даже не думай.
Мой голос звучит спокойно и смертоносно.
— То, что случилось с Коулом — несчастный случай. В этом нет ничьей вины, — произносит дед.
Вот тут ты ошибаешься.
— Я связалась с твоим дядей, — начинает бормотать моя мать. — Он согласился на то, чтобы ты закончил свой последний год у него, в Северной Каролине.
Старик резко поворачивает голову в ее сторону.
— Что?
— Я не поеду, — отвечаю я в тот же момент, когда дед произносит «он никуда не поедет».
— Ты неконтролируемый, и я не могу с тобой справиться.
— Ты не можешь заставить меня уехать.
— Либо переезжай к своему дяде, либо к деду, но здесь ты больше не останешься. Ради твоего же блага.
— От одного сына уже отделалась, почему бы не избавиться и от второго, да? Наконец-то, сможешь наслаждаться своей свободой.
— Я люблю тебя, Арт. И хочу для тебя только лучшего. Это решение далось мне нелегко. Тебе нужно сменить обстановку и пожить где-нибудь в спокойном месте. Ферма твоего дяди — отличное место. Ты сможешь снова общаться со своим двоюродным братом. Рики уверил меня, что жизнь на ферме пойдет тебе на пользу, и ты сможешь победить своих демонов.
— Мне нравятся эти демоны, мама. Они мои лучшие друзья.
— Ты можешь остаться со мной, — говорит дед.
Ну уж нет.
— Лучше рискну пожить в Северной Каролине, — бросаю я через плечо и выхожу из кухни.
Мой отец всегда был марионеткой деда, и я отказываюсь принимать эту «должность». Просто буду вести себя тихо до конца учебного года.
Конечно, если только кто-нибудь не пожелает перейти мне дорогу. Тогда это будет уже совсем другая история.
Глава 3
Син
— Пап, пожалуйста, скажи, что ты шутишь, — вздыхает Джош.
Сегодня канун Рождества, и все мы собрались на ужин в гостиной.
Прямо одна большая счастливая семья.
Тем временем атмосфера продолжает накаляться.
Перепалки между Джошем и его отцом всегда очень эмоциональные, и у моей матери уже начинает дергаться левый глаз. Так случается всегда, когда она на грани. Мама пытается привлечь внимание Рики с другого конца стола. Она — просто комок нервов во время этих «битв».
Я сижу и доедаю рис с уткой по-брагски, который приготовила сама, как обычно, не обращая внимания на семейные споры. Ежедневные перетягивания каната между Джошем и его отцом никогда на меня не трогали.
После того, как мои родители расстались, мы переехали из Феникса, штат Аризона, в Лонгхорн, Северная Каролина, чтобы быть ближе к семье. Просто потрясающе, что у меня есть возможность общаться ближе со своими родственниками — тетей Катриной и кузенами Лайлой и Дионте. До того, как переехать, мы редко виделись. Нам с Лайлой по семнадцать, поэтому у нас много общего. Дионте — тринадцатилетний подросток, у которого нет никакого желания проводить время со своей двоюродной сестрой, однако он хороший мальчик. Муж Катрины, Томас, работает местным ветеринаром, и именно благодаря ему моя мать познакомилась с Рики.
С того самого дня они стали неразлучны. Как видно, и моей матери и тете нравились мужчины европейской внешности. Всего через восемь месяцев после их встречи Рики предложил маме переехать в его дом.
В начале мы с Джошем терпеть не могли друг друга. Не признавали в школе и едва перекидывались словом дома, если только о чем-то не спорили. На самом деле, пару раз даже доходило
