тепло. Я стояла возле машины и дышала свежим воздухом.
Спор впереди, похоже, закончился. Рыжий тиролец вернулся к машине и выругался.
— Извините, — он увидел, что я стою снаружи.
— Что-то случилось?
— Старый хрыч возмущается, почему вы приехали одна. Говорит, что гостиница забронирована на группу.
— На группу? — нет, каков Стасик! Я поверила, что мы будем вдвоём, а он, оказывается, насобирал гостей! Не зря там бабы орали в трубку, что они завтра прилетят. — А в чём проблема?
— По-моему мнению нет никакой проблемы. Заезжайте и живите, раз забронировали. А старик упирается, мол, раз бронировали группой, то и приехать должны группой.
— И что? Он теперь не поселит? — я не то чтобы испугалась, но ехать назад мне не хотелось совершенно.
— Поселит. Вы уже приехали, деваться ему некуда, — заверил меня шофёр. — Вообще он отличный старикан. Вот только любит немного поворчать.
— Он тут хозяин?
— По-моему управляющий. Хотя точно не знаю. В замке он служит давно, насколько я помню. Слуг там держат мало. В основном нанимают на сезон. А сейчас не сезон, вот он и ворчит. Ладно, некогда мне тут с вами торчать, — он отряхнул куртку, на которую нападал уже целый сугроб. — Мне ещё назад надо доехать. А то, того и гляди, совсем заметёт дорогу.
Он достал мою сумку.
— Давайте, — я протянула руку.
— Я донесу.
— Давайте, давайте. Она не тяжёлая, — я перехватила ручки.
— Ну, что же. До встречи! — улыбнулся тиролец.
— А как называется это место? — спохватилась я.
Глава 4
— Шпыр-быр-штыр-фельд, — пробормотал он.
— Как? — не поняла я.
— Шпшвштшфельд, — ещё раз скороговоркой ответил он и хлопнул дверью.
Такси развернулось и уехало.
Я осталась одна. Ладно, как замок называется, спрошу у хозяев. Если найду, конечно.
Нашла. Тропинка к отелю была расчищена. Значит, ждал всё-таки старик гостей. Это — главное, с остальным разберёмся.
Я бодро поднялась по ступеням на крыльцо двухэтажного дома. Для приличия постучала в дверь и вошла.
— Здравствуйте!
Старик сидел за стойкой администратора. В старомодном, но довольно хорошем костюме. Седой и важный, он заполнял какие-то бумаги.
В холле отеля было тепло и уютно.
— Здравствуйте, — повторила я.
Старик поглядел на меня поверх очков и что-то пробормотал. Я не расслышала, но поняла, что он не доволен русской непунктуальностью. Типичный немецкий херр!
Тогда я на чистом немецком выдала ему всё, что я думаю об их аэропорте, об их такси, об их отелях и вообще об их стране и людях.
— Я закончила! Вызовете мне такси назад, до аэропорта?
— Зачем? — старый херр улыбнулся и протянул мне ключ. — Двенадцатая комната. На втором этаже, — он даже привстал из-за стойки и показал на лестницу.
— Я думала, вы меня выгоните.
— У нас так не принято.
Все мои мытарства были позади! Я вошла в номер. Ёлки-палки! Огромная комната под самым сводом. Огромная двуспальная или даже, если такие бывают, а эта была именно такая — четырёхспальная кровать. Комната отделана деревом. Окна от пола до потолка. За ними узкий деревянный балкон. Ну, и вид должен быть отсюда! Но вид я смогу оценить только утром. И то при условии, что кончится этот ужасный снегопад. Пока что он был в самом разгаре. Снега на балконе уже навалило по щиколотку. Ладно, бог с ним, со снегом. Я повернулась к кровати. До чего я люблю кровати в хороших гостиницах. Они мягкие, застелены чистейшим хрустящим бельём. Я специально откинула покрывало и потрогала простыню. Простыня захрустела.
— Ви-и! — завизжала я негромко, чтобы никто не подумал, что в двенадцатый номер поселили полудурка. И плюхнулась на кровать.
Позвонить что ли Стасу? Скучает ли он там по мне?
Я достала телефон, набрала номер. Ничего. Набрала ещё раз. Эффект был тот же. Ноль внимания, два презрения. Как говорит моя мама.
В Москве седьмой час. У мамы, на Урале — девятый. Но всё равно ещё рано. Успею, обрадую.
Что же у Стаса? А у Стаса телефон утонул, опять вспомнила я. Набрала "запасной". Ничего. Вроде бы у меня был номер кого-то из его друзей. Нет, не этого раздувшегося от своего самомнения Никиты, а Лёни. Это с его Бэмби-Оленькой я разговаривала перед регистрацией. Где же его номер? Кажется, этот. Набираю. Так и представила его голос: "Кисуля? Это ты? А Стаса нет". Что значит нет? Блин! Я уже сама с собой разговариваю. Это от недосыпа. И недо… Сколько там палочек? Палочек не было. Совсем. А я тут набираю номера.
Походила по комнате, в надежде поймать хоть одну маленькую палочку. Но нет. С палками у меня сегодня не получается.
А что, если сходить к старому херру?
Дворецкий всё ещё сидел с документами.
— Что-то то со связью у вас. Не работает, — я показала ему телефон.
— Снегопад, — он оторвался от бумаг. — В снегопад связи нет.
— Жалко. А вайфай у вас есть?
— Конечно, есть, — серьёзно ответил он.
— Пароль не дадите?
— Вот, — протянул он визитку отеля.
— Спасибо.
— Спасибо оставьте себе. Всё равно интернета нет.
— Почему?
— Снегопад, — повторил он.
— А простой телефон у вас есть?
— Есть, — он дал мне трубку.
Трубка молчала.
— Связи нет, — я вернула ему телефон.
— Странно, — пожал он плечами. — Дитрих звонил из аэропорта. Сказал, что встречает русских. Телефон работал.
— Снегопад? — предположила я.
— Всё возможно.
Я пошла в номер. Чёрт с ним, со Стасом. Захочет кого-то трахнуть, тут уж звони, не звони… Одна надежда на Бэмби.
Я пустила воду в ванну. Разделась. Телевизор на полстены не работал. Он даже не включался. В минибаре оказалось шампанское. И вообще выбор вин соответствовал моим предпочтениям. Это так совпало или Стасик подсуетился?
А не пофиг ли мне теперь!
В дверь постучали. Я нагишом. Подумала — не открыть ли так! Ну, уж нет. Шоу не будет! Надела махровый халат.
— Войдите.
— Извините, — дверь приоткрыл старый херр. Хороша бы я была перед ним в костюме Евы. — Я хотел вас предупредить, что телевидение не работает.
— Я заметила.
— Я принёс вам радиоприёмник, — он, действительно, протянул мне маленький приёмник. — На длинных волнах он ловит новости. Если постараться, можно найти музыку.
— Спасибо. Вы не откроете мне шампанское? — я протянула ему бутылку.
— Момент! — он снял фольгу, скрутил проволоку, пошевелил пробку. Хлоп! Пенная струя побежала в подставленный бокал.
— Выпьете со мной? — предложила я.
— К сожалению, на работе не пью, — улыбнулся он.
— А когда вы сменяетесь? — я отпила из бокала и улыбнулась в ответ.
— В августе, — он перестал улыбаться. Так что не понятно было, шутит он или нет.
— Много в
