она и напоминала Татьяну Викторовну и одновременно отличалась от нее. Все выглажено без складок, но та предпочитала более современные наряды. — М-мы оповестили учителя и тебе не засчитают пропуск!
Я невольно улыбнулась, услышав ее заикание. Такая «напудренная», а такая застенчивая.
— Спасибо, это… было бы кстати.
— Хорошо. Надеюсь, ты не пропустишь ничего важного.
Я тяжело вздохнула, пытаясь вспомнить последнюю тему. Уроки давались мне неважно. Надеюсь, сегодня контрольная. Хотя, мне ли рассчитывать на везение?
— Мне не так чтобы хорошо даются науки, так что…
— Если что, у меня есть конспект. — Откликнулась Маша, оторвавшись от перестановки книг. Та была одета проще: кеды, черные джинсы и свитер в оранжевые, желтые и белые полоски. Он приятно выражал рыжий цвет ее волос. Легкая, осенняя, добавляющая яркие краски среди скучной недели, девочка. — Я в параллельном классе учусь. У нас она вчера была. Могу поделиться.
Теперь и я вспыхнула: — Ох, э… я…
За эти полгода я на самом деле отвыкла от хорошего отношения в стенах школы. Моим единственным успокоением оставалась мама и походы к психологу.
Еще раньше я могла бы сказать про Илью, но… Я не знаю, что с ним случилось. Он будто резко стал другим человеком.
Сначала я слышала от него много комплиментов. Затем следовали ухаживания. Он даже провожал меня со школы и зачитывал стихи. Да, он часто говорил, что в его семье не все так гладко. Я выслушивала его и жалела. И так раз за разом.
О себе я также рассказывала, пусть и немного. Мои проблемы сравнительно не такие большие, поэтому он ничем не мог мне помочь.
Постепенно мы отдалялись. Он приходил ко мне все реже и реже.
Я даже караулила его после школы, но тот не выходил на разговор. «Потом», «Не сейчас», «Мне надо на тренировку», «Да-да, обязательно, в следующий раз». Но этого мне пока не удалось дождаться.
Теперь же… Он делает вид, будто я пустое место. Я разочаровала его. Наверное, он понял, что я — неинтересная и скучная. Мне жаль, что все так вышло.
— Я… справляюсь. — Ответила я, на что Маша еле заметно кивнула. Ее дело — предложить, а мое — отказаться. Все как всегда.
Мой взгляд устремился на стену. Она специально выглядела так, чтобы ее нельзя было не заметить. Не знаю как описать. Вот бывает предметы подсвечиваются, когда ты участвуешь в квестах, а тут и кирпичики слишком выпуклые, да и цветом она от других отличается.
— О-ой, ты… ты туда не смотри!
Я даже испугалась от такого внезапного плеска от эльфийки.
— А что там?
— Это для учителя, как звонок. — Она усмехнулась. Что ж, она умеет шутить, это смягчает неловкость общения. — А если серьезно, это, правда, не для наших глаз.
Что ж, я настаивать не стала.
Тем временем, моя рука дрогнула, пока я убирала с полки книги. Они посыпались на пол, поднимая небольшие клубы пыли.
— П-простите!
— Ничего страшного. — Сказала Маша. — Главное, что учителя этого не видели.
Лариса подтвердила эту мысль кивком, но я все равно поспешила поднять их и закинуть в коробку. Ох, какая древность. Мало того, что они пахнут старостью, так их возьмешь — они хрустят, как древесина.
Листочек в клетку, исписанный синей ручкой с двух сторон, выпал из только что поднятого учебника и с шелестом приземлялся прямо мне на колени. Я занервничала так, что мое дыхание на секунду прервалось. Девушки были заняты своим делом, поэтому они не обратили внимания на мой мимолетный взгляд в их сторону. Тем лучше. Сделала глубокий вдох и согнув пополам бумагу, я спрятала свой секрет в кармане джинсов.
На этот раз я услышала позади себя шорох, но никакой, даже мимолетной, тени. Такой жест также остался незамеченным.
***
Чьи-то глаза настойчиво смотрели на меня. Это было за стеной. Я не видела их, но чувствовала.
Чьи-то зеленые глаза и… черные, как воронье крыло, волосы.
Именно этот образ провожал меня со школы. Жуткий, холодный, но… такой пленительный.
Разные люди наблюдали за мной: высокие и низкие, худые и не очень, девочки и мальчики. Этот человек показался мне впервые.
— Мам, а ты когда-нибудь играла в игру?
— Я? — Спросила она, отвлекшись от вязания. Мы сидели на кухне, я как раз только что пришла со школы. Пожаловалась на плохое самочувствие и ушла пораньше. Мне и, правда, было не по себе. Весь день то в жар, то в холод. Давление решило устранить меня от решений математических задач. Да и накопившаяся усталость от уборки давала о себе знать. — Да, пыталась когда-то, но я — плохой игрок.
— Вот как? — Странно осознавать такие вещи через 16 лет после своего рождения. Когда-то перед сном она рассказывала, то у всего есть имя. Я тогда спросила ее: «А у тебя тоже оно есть?», на что она без промедления согласилась. Как интересно, у мамы есть имя. Раньше, для других, она называлась — Наталья Александровна. Теперь, когда у нее была я, она приняла новую должность и новое имя, чтобы служить для новой роли. — А какой класс?
— Ох, — посмеялась она, — да я не смогла никем стать. Махаться я не умела, а хилить людей — трудный навык. Так я и бросила это. Не мое это.
— А кем бы ты хотела быть?
— Тогда? Ну, я хотела быть лучником, но я не слишком меткий стрелок.
Я медленно потягивала холодный чай, в котором не было никакого травяного вкуса. Просто вода подслащенная. Мне было неудобно беспокоить маму этой мелочью.
— А ты когда-нибудь слышала про артефакты?
— Всякие старые предметы, созданные людьми? Да, слышала о таких.
— А ты знаешь, что существует артефакт, способный исполнить желание?
Она улыбнулась: — Да ну, сказки все это.
— Ну, как же. А вдруг, нет?
В ответ мама пожала плечами: — Может, и не сказки, но что толку. Зачем какому-то артефакту исполнять твои желания? Во имя чего?
— Добродетели?
Наступила короткая пауза.
Поджав губы, она отложила вязание и посмотрела на поверхность стола.
— Видишь ли, не все то добро, что делает тебе благо. Тебе может помочь осуществить желание даже обычный человек. Даже от чистого сердца. Тут вопрос в том, как обернется для тебя это желание. Хорошо, если оно не принесет никому вреда. Плохо, если что с ним, что без него — ничего не поменялось, а то и изменилось, но и в худшую сторону.
Призадумалась.
— А если все-таки это желание — благо для всех?
— Так точно не бывает. Некоторых устраивает то, что они имеют.
В моей
