По ту сторону Исмаил ругался матом.
«Надо захлопнуть её! Выгадать время!!!»
Ничего не получалось. Видимо, к парню присоединился травмированный мужик.
Нервно сглотнув, оценила неудобную траекторию до первого поворота. Направлений было несколько.
Я выбрала самое короткое и стартанула вперёд.
У меня почти получилось!
Когда до поворота оставалось всего несколько шагов, мужик испуганно крикнул:
- Ты что делаешь? Больной?!
Щёлкнул затвор.
Выстрел - и ногу обожгло болью. Правое колено подогнулось. Я завалилась набок.
- Совсем конченный!? Откуда у тебя пистолет!? Я сказал.
- Проваливай, - холодно остановил рваные возмущения своего подельника мой одноклассник, приблизившись ко мне и больно пнув ногой в живот. - Сам разберусь. И не болтай. Это в твоих же интересах!
Дядька что-то пробормотал о мажорах с отбитыми напрочь мозгами и исчез в подворотне.
- Исмаил, - застонала я, морщась от боли, - зачем тебе это? Ты...
- Заткнись, сука, - Рашидов опять ударил в живот ногой. - Ненавижу тебя! Убью!!! Ты мне всю жизнь испортила, мразь беспризорная!!
Я отбивалась, как могла, но Исмаил - мальчик не хлипкого десятка. Да и на борьбу ходит дольше моего.
Как только прекратила сопротивляться, переводя дыхание, Иса дёрнул меня на себя и перекинул через плечо, словно я ничего и не весила.
Кричала, срывая голос, но никто не спешил помогать. На улице совсем стемнело, да и район здесь был глухой. Не было видно ни одного гуляющего. Превозмогая боль, сражалась, как в последний раз!
Пока Иса дотащил меня до жуткого подъезда, я вываляла нас в грязи не раз и не два, за что отгребала то по лицу, то по телу, и скручивалась от жуткой боли.
Когда дверь с грохотом закрылась, а меня бросили на стул и до крика затянули руки пластиковой стяжкой, я умолкла, понимая, что всё.
Исмаил отошёл. Заходил из угла в угол, изредка посматривая на меня и маленькую лужу крови, стекающую с моего кроссовка на пыльную плиту недостроенной многоэтажки. И всё в тишине! Только порыкивал, обнажая ряд идеально ровных зубов, точно зверь, повергая меня в ещё больший ужас.
Слёзы текли сами по себе.
- Плачешь? - Прошипел ублюдок, подскакивая ближе. - Плачь, сука! Сама виновата! Не надо было лезть в мою семью! Своей нет - и на чужую нечего рот разевать! Мразь! Аллах! Как же я тебя ненавижу!!!
Парень бил меня и орал, выплёскивая всю ненависть, а я не знала, какому богу молиться, чтобы всё прекратилось.
Не знаю, сколько эта вспышка гнева длилась, но мелодия последнего хита Моргенштерна остановила вакханалию.
- О! Папочка звонит! Какая прелесть! Скажешь что-нибудь своему несостоявшемуся любовнику?
- Иса, это неправда. Твой отец.
- Заткнись! - Щёку обожгло болью. - И только пискни! Я тебя сразу пристрелю! Поняла?
Мне ничего не оставалось, как кивнуть. А ещё я пыталась ослабить стяжку, но это оказалось нереально.
Рашидов принял вызов, причём поставил его на громкую, будто издеваясь. А потом снял пистолет с предохранителя и прицелился в меня.
Да?
- Я тебя убью, подонок, если с Машей что-нибудь случится. Ты понял?
Парень побледнел, но его глаза злобно сузились.
- Какая Маша, пап?
- Не коси под придурка. Ты - он и есть! - Голос разгневанного Рустама Салаватовича пробирал до самых костей даже меня, без вины виноватую. - Мурат мне всё рассказал! Я скоро подъеду. У тебя есть шанс остаться в живых... очень маленький шанс, щенок.
- Я же твой сын!
- Нет. Ты - ублюдок, нагулянный испорченный червь, который хочет убить дочь моей любимой женщины. - У меня не было сил, чтобы удивиться знакомству дяди Руса и мамы. Я её почти не помнила. Совсем забыла. Я так устала. Всё тело болело. Ни на одной тренировке меня так не били. - Исмаил. Я не шучу. Выкинь пистолет, пока я не приехал с ребятами и не грохнул тебя прямо там, на вонючей заброшенной стройке.
Рустам Салаватович зарычал, и связь оборвалась.
Иса засмеялся, как законченный маньяк, и я вздрогнула от страха за свою жизнь, поднимая тяжёлую голову.
Сквозь распущенные, спутанные и слипшиеся от крови волосы практически не было ничего видно. Но это даже хорошо.
Парень точно свихнулся!
Рашидов смеялся, как сумасшедший. как псих! Ходил вокруг меня и хохотал, а слёзы лились с его глаз.
Я дышала через раз. Боялась шевелиться.
- Дочь любимой женщины! А-ха-ха! А я, значит, ублюдок! - Одноклассник сгибался пополам, а потом выпрямлялся, чтобы снова разразиться хохотом. - Нагулянный! Мамочка, оказывается, молодец! Дааа. такой подставы я не ожидал. - Рашидов вытер глаза рукой, останавливаясь прямо напротив меня. - Ну, да ладно. Некогда предаваться сожалениям. Я ведь прав, цыпа?
Затвор предохранителя в который раз щёлкнул, и дуло посмотрело прямо на меня.
- Исмаил, не надо.
- Сдохни.
Грохот выстрела разнёсся по всему этажу постройки, но я его уже не слышала.
Глава 3
В глазах потемнело, а меня будто кто-то схватил за грудки и рванул вперёд.
Лёгкость в теле и отсутствие боли порадовали. А потом я увидела себя, точнее своё тело.
Оно лежало и не подавало признаков жизни. Ножки стула подломились, и теперь «я» больше напоминала груду грязного тряпья. Рашидов-младший пнул меня, скривившись.
Стало так грустно... а самое главное безразлично в отношении происходящего. Меня не удивляло, что я парю над собственным убийцей, который продолжает глумиться над моим телом. Я не переживала, что меня убили.
Необъяснимая нереальность будто была нормой.
Одноклассник развернулся и быстро побежал по лестнице вниз.
Хлопнула железная дверь. Послышалась ругань, выстрелы, проклятия. Видимо Исмаил не успел.
Вздохнув, подлетела к своему телу.
«Прямо в лоб. такая дыра. Сколько крови! - В груди разлилась тревога за моих ребят. -Как они теперь без меня!? Бедный Костик!»
Рядом упал на колени завывающий на родном языке Рустам Салаватович. Странно, но я понимала его.
- Деточка моя! Лиза, прости меня, не уследил! О, Аллах! Машенька.
Дрожащие руки мужчины лихорадочно стирали кровь с моего лба, делая отверстие от пули ещё заметнее. Охрана Рашидова стояла молча, нервно переглядываясь.
- Шакал! Чтоб тебе тысячу веков в Аду гореть! Сын собаки!
Я совсем не прониклась. Наверное, потому что умерла. Хотя не сказать, чтобы у меня совсем эмоций не было. Я переживала за оставленных ребят, а ещё злилась. Определённо злилась!
