голове тут же возникла масса вопросов: как гулять с таким псом (ведь он может выскользнуть из ошейника и удрать), как вообще находиться с ним в одной квартире (мыть, чесать, лечить)? Радовало только то, что признаков агрессии пес не проявлял. Осложняло наше положение еще то, что ошейник туже не затягивался, и пес в любой момент мог из него вывернуться. Немного подумав, мы все же решили взять его. Женщина усадила его к нам в машину, и мы поехали…
В машине Нельсон вел себя спокойно, а вот выходить, по приезде на место, отказался. Он забился в самый дальний угол машины и при нашем приближении начинал пытаться вырваться из ошейника. Более получаса мы уговаривали его не бояться и выйти, при этом, пытаясь не дать ему выскользнуть из ошейника. Наконец нам это удалось, и мы с неимоверным трудом довели его, в начале до подъезда, а потом до квартиры.
Захлопнув дверь квартиры, мы вздохнули с облегчением и, решив предоставить Нельсону полную свободу, сняли с него ошейник. Возможно по всем канонам дрессировки это неправильно: оставлять незнакомую, и практически не управляемую собаку без средств воздействия на нее… Но мы подумали, что это добавит ему уверенности в том, что плохого ему не желают, и он приехал ДОМОЙ.
Как ни странно это действительно сыграло положительную роль. Немного напряженно, но Нельсон отправился в разведку по комнатам нашей квартиры. Обойдя все и обнюхав, он вдруг остановился перед нашей йоркой Никой, которая сопровождала его в этом обследовании, и начал очень интенсивно обнюхивать ее. То, что произошло дальше, предположить не мог никто. Нельсон вдруг начал гарцевать перед малышкой, поворачиваясь то одним боком, то другим, а потом начал припадать на передние ноги. А та, не долго думая, развернулась перед ним и отвела хвостик в сторону….
– Батюшки мои, что делается-то!
Надо сказать, что течка у моей йорки практически бескровная, и определить время ее наступления обычно я могла только по поведению встречаемых на прогулке кобелей, и на данный момент я не догадывалась о «времени Х», так как давно не выводила Николеттку в собачье общество… Да и Нельсон при первой встрече не обозначил, что заинтересовался ее состоянием…
А тем временем «любовный роман» набирал обороты. Нельсон забыл обо всем на свете и пробовал пристроиться к малышке с разных сторон, а она не возражала… Мало того, она даже вспрыгнула на кресло, а потом даже на ручку кресла, чтоб тому было вроде как «сподручнее». Но попытки вследствие очень разных весовых категорий, потерпели фиаско. Мы все ухохатывались, а собачки продолжали «любовные игрища».
Наконец Нике надоело безрезультатное «подставляние» хвоста, и она отправилась спать к нам на кровать. Мы улеглись тоже. А Нельсон вспомнил, что он в чужом месте, к тому же «любимая» ушла, и ему стало очень-очень грустно. Он начал бродить по коридору, из комнаты в комнату, тихо поскуливая.
Часа два я лежала на кровати без сна, слушая этот тихий скулеж, и туча мыслей роилась у меня в голове. Я ругала себя за столь необдуманный поступок, пыталась выработать стратегию поведения с Нельсоном, и не чувствовала его своей собакой… Чужой, абсолютно чужой пес ходит по моей квартире, скулит и не находит себе места… А еще я не знаю, как я расскажу о том, что взяла взрослого пса своей маме, которая приезжает сидеть с моим сыном, что скажет она… И самое главное: как я с ним пойду завтра гулять, если он не подпускает меня к себе?
Наконец я не выдержала, встала с кровати и вышла в коридор. Увидев меня, Нельсон замер и вжался в стенку. Я села рядом с ним и, практически насильно прижав его к себе, начала рассказывать ему на ушко, как у нас все будет хорошо… Кого я больше убеждала при этом: его или себя – не знаю… Но через час он расслабился, улегся рядом со мной, а еще через полчаса смежил глаза и заснул. Я попыталась встать и не смогла – «отсидела» ноги. На карачках, стараясь производить как можно меньше шума, я выползла из коридора. Нельсон при этом открыл глаза, приподнял голову и посмотрел на меня.
– Спи, спи… – прошептала я., и он послушно положил голову на лапы и снова закрыл глаза, а я поползла спать тоже…
Действительно говорят: утро вечера мудренее. Утром пес уже не вырывался, и прогулка на поводке была спокойной. А домой, к течной Нике он вообще «летел на крыльях любви»…
Радость встреч
Первую радость, встречая меня дома, Нельсон проявил нескоро, но тем приятнее были первые признаки этой радости.
Вот зарисовка одной из таких радостных встреч.
Домой с работы обычно тороплюсь, так как знаю, меня ждет лопоухий, большой зайчик, которому очень хочется пойти погулять… (малышка Ника не в счет, так как гулять ей не обязательно, у нее есть одноразовая пеленка в коридоре, и гулять она просится скорее за компанию, нежели по нужде…) Поэтому каждый вечер с нетерпением жду конца рабочего дня и жутко переживаю, когда приходиться задерживаться.
Сижу на работе, конец рабочего дня, и тут срочный заказ… Мама дорогая, ну как некстати: муж в командировке, мама моя с Нельсоном не гуляет (во-первых: боится, во-вторых: у нее ноги больные, и если он ее уронит, то будет совсем плохо, в-третьих: она уже уехала домой и вряд ли согласится вернуться), сыну пока самостоятельную прогулку я тоже доверить не могу… Мысленно проклиная все и всех, в диком темпе пытаюсь все организовать и удираю с работы…
Вы знаете, что такое пробки? Ну, конечно же, Вы знаете… Куча машин и бестолковых водителей, запертых в одном узком месте, не уступающих друг другу дорогу, и за счет этого еще больше осложняющих ситуацию… Как же хочется иметь крылья… или вертолет на крайний случай… Бедный мой мальчик ждет меня, не дождется, а я тут стою на одном месте и двигаюсь медленнее, чем паровой каток…
Пытаюсь заняться аутотренингом и внушить себе мысль, что ничего экстраординарного не происходит, ну в крайнем случае нальет Нельсон лужу в коридоре и все… Но тут же в голову вползает, как змея, гадкая мысль, что может и не нальет, а будет терпеть «до победного»… и возможно тогда…
– Только не это, только не это – гоню прочь подлую мыслишку, – все будет хорошо, некоторые собаки вон и сутками терпят
