отдал Флейте нотную тетрадь, которую приготовил для Первой Скрипки — Виолины.
Флейта чуть не подпрыгнула от радости и помчалась в свой Деревянный Замок.
— Как мне повезло! — распевала она. — Какая честь! Гармониус подарил мне мелодии Виолины. Теперь никто не отличит моего голоса от звуков Скрипки, и я стану самой знаменитой певуньей Капеллианы! — И она залилась трелью.
Пела Флейта красиво. Звуки её голоса сверкали подобно алмазам, но они были холодны, как льдинки, и не радовали сердца так, как нежный голос Виолины.
— Ну, — спросила Флейта у большой неповоротливой Тубы, — вы не находите, что диапазо́н моего голоса намного шире, чем у Скрипки? И потом, меня не надо настраивать и канифолить, вы согласны?
Пузатая Туба вежливо откашлялась. Она ничего не поняла из учёной речи Флейты, но решила тоже похвалиться:
— Между прочим, я выучила новый вальс. Такой, знаете ли, удивительный, лёгкий и приятный вальсик.
Туба надула щёки так, что они стали толще живота, и забумкала:
— Бум-ба-ба, бум-ба-ба, бум-ба-ба!
Потом смолкла и блаженно закрыла глаза.
— А дальше что? — спросила Флейта.
Туба приоткрыла один глаз.
— Дальше перерыв на полчасика…
— Ха-ха-ха! — залилась смехом Флейта. — Вы разве не знаете, что такое перерыв в музыке? Это пауза. А пауза — ничто, пустота. Ваш удивительный вальсик — сплошная пустота. Ну и вальсик, ха-ха-ха!..
— Что вы понимаете в настоящей музыке? — обиделась пузатая Туба.
— Это я-то ничего не понимаю в музыке? — возмутилась Флейта. — Вы послушайте, что она болтает!
Собралась толпа ценителей музыки. А музыку в Капеллиане ценили все. Поэтому собрался весь город.
И началось — уже в который раз! — состязание.
— Бум-ба-ба, бум-ба-ба, бум-ба-ба!.. — заревела обиженная Туба.
— Филь-фильфи-и-и, триль-триль-триль!.. — рассыпалась возмущённая Флейта.
В толпе слушали, сравнивали и спорили.
— Она поёт мелодии нашей Виолины! — вдруг закричали скрипки.
Флейта на самом деле пела мелодии из той тетради, которую ей по ошибке дал Гармониус.
Скрипки рассердились. Они дружно запели свои песни, и голос Флейты потонул в этом хоре.
Флейта взвизгнула:
— Я этого так не оставлю! Я пожалуюсь Гармониусу!
— Мы тоже будем жаловаться, — дружно отозвались скрипки.
Флейта, скрипки, Туба, а за ними виолончели, контрабасы, гобои, тромбоны, геликоны, саксофоны — словом, все направились к Гармониусу.
Виолончели жаловались на то, что тромбоны им житья не дают: целыми днями кричат на улице. Контрабас и Геликон тут же принялись спорить, у кого голос громче и басистее. Старик Фагот грозился покинуть Капеллиану, потому что ему не дают спокойно спать. Досталось и барабанам, и литаврам: ведь грохочут не умолкая — оглохнуть можно.
Гармониус с трудом успокоил капеллиан.
— Друзья мои, — сказал он, — не спорьте и наберитесь терпения. Создавая наш славный город, я не подумал о том, что вы будете мешать друг другу. Что поделаешь — ошибки молодости! Но я придумаю, как сделать, чтобы вы стали друзьями и некогда больше не ссорились.
Капеллиане поверили Гармониусу. Они мирно разошлись по своим замкам и решили терпеливо ждать.
А Гармониус вместе с Дирижелло переселился за городов дом, который имел номер ДО дробь МИ.
Маэстро почти не выходил из дому. Он всё время думал, обдумывал и придумывал. И наконец стал самым рассеянным человеком на свете. Он мог откусить кусочек хлеба и тут же с удивлением подумать: «Интересно, кто это надкусил мой хлеб?»
И в этом нет ничего особенного.
Когда человек много думает да ещё собирается придумать такое, чего никто до него не придумывал, он невольно становится рассеянным.
И вот в один прекрасный день Маэстро Гармониуса посетила блестящая мысль.
Но волшебники умеют хранить тайны, поэтому до поры до времени неизвестно, что придумал Маэстро.
Лишь Дирижелло да мастер Триоль были посвящены в эту тайну. Возможно, Маэстро благополучно осуществил бы свой замысел, если бы ему не помешал… злой волшебник по имени Какофо́н.
Что задумал Какофон
Когда-то очень давно Какофон поступил в музыкальную академию. Но вскоре ему пришлось оставить занятия музыкой: он не мог отличить голоса соловья от рёва коровы.
— Ах так! — разозлился Какофон. — Значит, я неспособный? Тогда пойду учиться на злого волшебника.
И он был принят в школу злых волшебников.
Занимался Какофон успешно. Чтобы быть злым, не надо обладать никакими способностями.
Очень скоро из него получился отличный злой волшебник.
Давно известно, что злые волшебники всегда чем-то недовольны.
Какофон был недоволен тем, что существует на свете музыка. Он ненавидел музыку потому, что его выгнали из музыкальной академии. А вернее, потому, что у него просто не было музыкального слуха. Такое случается и с обыкновенными людьми. Какофона приводил в бешенство любой мотив, любая самая короткая мелодия, и он готов был разорвать её на куски, вывернуть наизнанку, спеть шиворот-навыворот, задом наперёд, вверх тормашками, лишь бы она перестала быть мелодией и не радовала окружающих своей красотой.
Вот почему, услышав голоса капеллиан, Какофон очутился тут как тут. Уж он-то знал: где музыкальные инструменты, там и музыка.
Он разыскал в горе Карийон самую мрачную пещеру и увешал её разбитыми бутылками, металлическими кружками, помятыми самоварами, вилками, ложками и плошками.
И вскоре из пещеры начал раздаваться грохот, лязг, скрежет, который сотрясал гору Карийон и тысячекратно повторялся эхом многочисленных ущелий.
В Капеллиане тоже слышали этот грохот. Всем казалось, что надвигается буря небывалой силы. Спешно захлопывались окна, наглухо запирались двери.
Маэстро Гармониус в это время надевал тёплый шарф и меховые ботинки, а мастер Триоль на всякий случай вешал на дверь своего домика табличку:
«Настройка и ремонт временно прекращаются».
Никому и в голову не приходило, что приближается большая беда: в этот час Какофон клялся стать королём города музыкальных инструментов.
Но это не так-то просто, даже если ты волшебник!
— Ничего, — упрямо бормотал Какофон. — Порепетируем — пойдёт…
Он носился по пещере, изо всех сил колотил по развешанному хламу и покрикивал:
— Ка́тра-ма́рла-кра́гла!
А когда он окончательно доломал вилки-ложки, самовары и плошки, то решил:
— Я король, де́цима-унде́цима! Мне не хватает лишь королевства.
А королевство было рядом — четыре великолепных замка, целый город музыкальных инструментов.
Какофон готов был тут же отправиться туда и начать королевствовать. Но ему мешал Гармониус. Как-никак, а Маэстро тоже был волшебником, правда добрым, А кто знает, на что способны добрые волшебники, когда они разозлятся?
И вдруг Какофону пришла в голову удачная мысль:
«Я знаю, что мне делать! Я расстрою музыкальные инструменты, сделаю их фальшивыми. Они не смогут петь мелодии
