взросления и учёбы Алексея. Возмужал и пообтёрся он об острые грани непростой жизни. Закончил школу, сам поступил в институт. Благо, упорством и усердием вдоволь наделила его покойница-мать. Скоро в его жизнь вошла и она: Лена.
Как-то в перерыве между парами подсела к нему в институтской столовой девочка одна, робкая вся, скромная, лицо в прыщиках. Спросила разрешения, он кивнул. Алексей в тот день один в столовку заскочил, товарищи его уже перекусили и на пару следующую побежали, а он перед этим реферат распечатывал и на кафедру бегал его сдавать, вот и задержался.
Смотрит Алексей украдкой на девчушку эту, а она его в упор не замечает, вся в книгу ушла. Так и сидит: в одной руке книжку держит, другой бутерброд в рот пихает, читает и давится.
«Где же я её раньше-то видел? Хоть убей, не помню!», — думает, вспоминает Алёша. И чем дальше думает, тем больше нравится она ему. Осмелел совсем, да и компот ей свой предложил: бутерброд запить. Тут только и обратила девушка на него внимание. А как встретились взгляды их, один с другим, как пробежала между ними искорка, так и возникло с того самого момента чувство сильное, новое. И для него, и для неё тоже.
Стали Алексей с Леной встречаться. Да так увлеклись друг другом, что ни дня врозь находиться не могли. Даже за ручку ходить стали, уже никого не стесняясь. Лена тогда с родителями своими жила в Люблино, они научными работниками были. Папа её лабораторией заведовал в одном НИИ химическом, а мама — в техническом вузе преподавала. Полюбили они тогда Алексея, как сына своего, радовались каждому его приходу в их дом. Да и он рад бывать у них почаще: дом-то отчий так и стал ему чужим с тех самых пор, как мать умерла.
Лена училась на два курса младше Алексея, к тому же на другом факультете и в другом здании института, а в основное здание, где проходила его учеба, наведывалась нечасто. Вот в один такой день и пересеклись их пути-дороги.
Через полтора года знакомства с Алексеем Лена забеременела и доучивалась, уже будучи в положении. Роды проходили тяжело и долго. Виной всему узкий таз Лены, а ребёнок-то крупный получился. Потеряла она много крови, но с акушером повезло. Доктор добрых пять часов бился за Лену и её первенца, и, в конце концов, его труды были вознаграждены: на свет появился новый Ропотов, а молодые родители обрели новые смыслы, как, впрочем, и новые заботы.
Глава III
Серёгин сидел на заднем сидении большого чёрного лимузина. Впереди, на пассажирском месте восседал полковник президентской охраны Нечипоренко, периодически обращавшийся с чем-то к водителю. Что он ему говорил, и какие получал ответы, слышно не было, да и Серёгину это было неинтересно. Он не прислушивался к разговорам, полностью будучи погруженным в свои мысли.
Слева от Серёгина, вооружившись планшетом, расположился молодой Юсупов. Тот постоянно тряс правой ногой и тем самым медленно выводил Серёгина из себя. Серёгин попытался отвлечься от ноги Юсупова, вспоминая вчерашний вечер. Вчера поздно по телевизору показывали «Жестокий романс», и Серёгин смотрел фильм до конца, хорошо зная при этом, чем тот закончится.
Юсупов, уходя вчера вечером от Серёгина, просил того выспаться как следует, но Серёгин проигнорировал эту его просьбу. Ему ещё нужно было выучить отдельные фразы на завтра и последние цифры, переданные из Экспертного управления, и это он худо-бедно вчера успел сделать, в основном, когда фильм прерывала реклама. Сейчас же ему нужно было только всё вспомнить и мысленно повторить.
«У нас сохраняются темпы роста ВВП в пределах одного и двух десятых процента… Объём золотовалютных резервов Центрального банка благодаря бюджетному правилу вырос на шесть с половиной миллиардов долларов с начала года и продолжает расти… Рост реальных доходов населения, по данным Росстата, составил за прошедший год пять целых и три десятых процента… Размер отцовского капитала мы увеличили с первого декабря прошлого года на девять тысяч рублей, а пособие в связи с рождением третьего ребенка в семье — на четыре тысячи… Размер подоходного налога с первого мая будет снижен с восемнадцати до шестнадцати с половиной процентов… шкала по-прежнему останется плоской… от этого завоевания мы не будем отказываться… Введенный в начале прошлого года НДС при покупке иностранной валюты будет уменьшен уже со следующего года на три процента… При этом наши граждане, выезжающие за границу на отдых, в командировку или по приглашению, как и прежде, будут освобождаться от уплаты НДС в пределах суммы, не превышающей тридцати тысяч рублей, разумеется, при наличии у них ранее приобретенных билетов, которые вместе с билетами или посадочными талонами необходимо направить в налоговую инспекцию по месту жительства… это также можно сделать теперь и через многофункциональные центры и ставший таким популярным портал «Госуслуги»… В прошлом году страна окончательно вышла из затянувшегося экономического кризиса и готова, ответственно это вам заявляю, к энергичному рывку, к реальному прорыву… Правительство ежемесячно отчитывается мне по всем майским и теперь уже новым сентябрьским указам Президента, и я, так же, как и все вы, вижу здесь неоспоримые успехи…», — перебирал в голове Серёгин.
«Робинзон, Робинзон… Вот для таких случаев-то, господа, Робинзоны и нужны…», — перед глазами Серёгина неожиданно возник усатый Сергей Сергеевич Паратов в исполнении всеми любимого народного артиста.
«Вот и я такой вот Робинзон!.. Как гадко… Неужели ничего большего я не достоин? А как же так и несыгранная роль Гамлета?», — перебил он свои стройные, заученные фразы из предстоящего доклада.
«Робинзон — вот кто я, вот мне имя… вот моя роль!», — Серёгин в этот момент поморщился и негромко выругался.
— Что с тобой? Не выспался, что ли? — повернулся к нему Юсупов.
— Так, ничего… нормально всё, — многозначительно ответил Серёгин, отвернулся в своё окно и громко и протяжно вздохнул-выдохнул.
— Не забудь, послезавтра ещё у нас с тобой съёмки в первой студии. У тебя по очереди будут четыре губера, один из них: новый, только что назначенный тобой. Говорить почти ничего не надо будет. В сюжеты только картинки попадут, на две недели разбросают потом. Так что будешь только сидеть, проникновенно на них смотреть, как ты умеешь, и кивать… Да, галстуки только поменяют тебе.
— Да… Помню, — не поворачиваясь к Юсупову, промолвил Серёгин.
«Вот козёл… Господи, хорошо, что они меня ещё в прорубь не заставляют окунаться с моим-то ревматизмом или летать на истребителе за журавлями», — сумбурные мысли не оставляли Серёгина в покое. Ему было как-то тревожно