отвезите меня, пожалуйста, обратно.
Ямач промолчал в ответ.
***
Алиса сидела на террасе, закинув уставшие ноги на забор. Наушники неизменно были в ее ушах. Со стороны казалось, что она любовалась горным ландшафтом. Какого же было удивление Ямача, когда подойдя к ней ближе, он заметил, что ее глаза закрыты и по лицу бегут дорожки слез.
— Что с Вами, Док?
Девушка вздрогнула, быстро опустила ноги, и тыльной стороной ладони вытерла слезы.
— Все в порядке! Как наш больной?
— С ним все в порядке, спит. А вот с Вами — нет.
— Я не готова это обсуждать. Это к Вам не имеет отношения.
— Бывает намного проще поделиться с кем-то, к кому это отношения не имеет. Ну же, Алиса! Вы хороший человек, помогли нам, нарушив правила. Я буду рад Вам быть хоть чем-то полезным.
Алиса смотрела куда-то вдаль и молчала. Ямач выждал паузу. Он видел, что еще немного, и она заговорит. Чутье его не подвело. Она сняла наушники, вздохнула и тихо сказала:
— У меня сегодня впервые на операционном столе умер пациент.
— Вы не Аллах, Доктор! Кто должен умереть, тот умрет, несмотря на все Ваши старания.
— Но зачем тогда по — Божьему замыслу врачи, если в итоге от них ничего не зависит? Я сегодня впервые почувствовала себя беспомощной и ненужной. Пока я спасала почки, у него отключилось сердце. Эта безысходность накрыла меня.
— Я думаю такие как Вы — это светлые посланники Аллаха — ангелы. Потому Ваша роль в этом мире — это спасать, вот Вы ее и выполняете, несмотря ни на что. Поэтому когда у Вашего пациента отказали почки, а Вы, исполняя свою роль — спасали их, то надо было отключить сердце, чтоб произошло то, что ему было предначертано — умереть. Но если бы его судьба была иной, то Вы были бы единственной кто смог бы его спасти. Так, что, Доктор, выполняйте свою роль и дальше.
Алиса смотрела на Ямача с удивлением. Она никак не ожидала от него настолько философского осмысления мироустройства. Алиса стала с интересом разглядывать его. Перед ней был высокий стройный темноволосый мужчина с развитой мускулатурой, широкими плечами и резкими чертами лица. У него был волевой подбородок, легкая небритость и обворожительная улыбка. Шрам над бровью и татуировка волка на плече придавали ему убийственной брутальности. Он был олицетворением силы, решительности и суровости. Все его движения были неспешными и уверенными, как у хищника перед прыжком. На нем была стильная футболка и джинсы черного цвета. «И глаза у него черные, как и одежда, — подумала Алиса, — бездонные, как пропасть». Алиса интуитивно чувствовала исходящую от него опасность. Алиса и Ямач встретились глазами, и не могли оторвать взгляд друг от друга. В отличие от их игры в гляделки в машине, теперь не было вызова, и Ямач не хотел заставить ее отступить, позволил ей рассмотреть себя.
— Доктор, поужинаете с нами? — Ямач первым нарушил повисшее молчание.
— Конечно! Помочь приготовить? — Алиса быстро поднялась со стула.
— Так, а у нас все готово, — он пропустил ее внутрь дома и зашел за ней.
— Есть свежие овощи? Я могу нарезать салат. Я ж профессионал в части нарезки, — она улыбнулась.
— Молчун, выдай Доктору нож и овощи.
Алиса ловко обращалась с ножом, за считанные минуты салат был готов.
— Молчун, а как Вас зовут на самом деле, — спросила она, отдавая ему миску с салатом.
Молчун растерялся, он не ожидал такого вопроса.
— Вы первая, кто меня об этом спрашивает.
— Так как же? — Алиса улыбалась. Молчун покраснел, а Ямач и Энгин наблюдали за этой сценой.
— Ибрагим.
— А меня Алиса! — Алиса протянула ему руку. Молчун обернулся на Ямача, как бы спрашивая разрешения. Когда Ямач кивнул, Молчун пожал ей руку в ответ.
— И чем вы занимаетесь, эфенди, в то время когда не спасаете своего покалеченного друга? — Алиса обвела взглядом всех трех мужчин. Они молчали. Было видно, что они не готовы к расспросам.
— Строим дома. Давайте ужинать, Алиса. Ужасно хочется есть, — прервал молчание Ямач.
— Давайте, я тоже проголодалась.
Все вместе они сели за стол. Молчун поставил большое блюдо на стол:
— Манты! — восхищенно сказала Алиса. Энгин рядом разместил следующее блюдо, — О, а это кёфте!
— Откуда русская девушка так хорошо говорит по-турецки и знает турецкие блюда? — Ямача давно волновал этот вопрос.
— Мое детство прошло в татарской деревне в Крыму. Потому и я брат хорошо говорим по-татарски, ну и соответственно, по-турецки.
— Но Вы же из Москвы! — возразил Ямач. Алиса опять удивлено посмотрела на него, — Я нашел Ваше досье на сайте клиники. Я же должен был знать: кому доверяю жизнь своего подопечного.
— Не знала, что они разместили мои данные на сайте. Когда я была подростком, то мы переехали с братом в Москву, к родственникам, — при этих словах Алиса помрачнела. Ямач вспомнил, что в досье, которое выслал Арсен ему на viber по Алисе Лебедевой, было указано, что ее родители погибли, когда ей было 10 лет. Так что ему было понятно, что стало причиной переезда в Москву.
— Будете айран, Алиса? — спросил Ямач.
— С удовольствием, спасибо!
— А мне очень интересно как живут татары в Крыму? — вступил в разговор Энгин.
И Алиса стала рассказывать о своей маленькой Родине, так похожей на Турцию и при этом совершенно другой. Мужчины молчали и слушали ее. А она все говорила о Крымских горах, о неприступных скалах прибрежных городов, об удивительных людях разных народов, живущих столетиями рядом, о подвигах ее бесстрашных предков, защищавших ее родную землю. А потом она уснула. Просто положила голову на стол и уснула.
— Ямач, зачем насыпал ей снотворное в айран? — недоумевал Энгин.
— Потому что в мои планы пока не входит, чтоб она уезжала.
— А как мы ей объясним это? — Энгин указал на нее спящую.
— Никак! Она устала и уснула, — с этими словами Ямач встал из-за стола, подошел к Алисе. Забрал из ее кармана телефон. Перекинул спящую девушку через плечо и отнес на кровать в одной из комнат дома. Дверь в комнату запер на ключ.
Ямач сел на террасе и стал смотреть фото и видео из телефона Алисы. Он сам не мог себе объяснить, почему она так интересовала его. Она была как с другой планеты, хотелось понять, чем и как она живет. В телефоне было видео, где она получала диплом; где какой-то парень под ее окнами написал, видимо, что-то трогательное на русском разбросав на снегу розы; где она совсем еще юная девочка участвует в каких-то соревнованиях
