меня странные взгляды, когда я пробегаю мимо них. Темнокожий подросток видит, как я бегу, и он тоже убегает, не нуждаясь ни в каких объяснениях, кроме того, что моя сестра тоже в движении.
Я хочу сказать ему, что все в порядке.
Я не убегаю от головорезов.
Я убегаю от семьи.
Разве это не мило?
Взгляд через мое плечо показывает, что Саша отказался от погони.
У меня звонит телефон.
Это Уолт с работы.
— Тебе нужно прийти сейчас, — говорит Уолт, даже не поздоровавшись.
Я невидящим взглядом смотрю на горизонт, прижимая телефон к уху.
У меня болят руки.
Моя голова.
Мое сердце.
— Ты слышишь меня, Кения? Сегодня у нас с визитом кто — то очень важный, и тебе нужно быть здесь, чтобы…
— Я понимаю.
Он издает сдавленный звук и, вероятно, хочет отругать меня, но я не даю ему такой возможности. Я вешаю трубку и плыву к автобусной остановке, мои глаза устремлены в землю, а тело невероятно онемело.
Мир проходит мимо меня, и я на самом деле ничего не замечаю. Каким-то образом я сажусь в автобус и выхожу на нужной остановке.
В тот момент, когда я захожу в штаб-квартиру Belle's Beauty, я жалею, что просто не пошла домой. Уолт стоит на страже у стойки регистрации, его глаза косятся на меня, как будто я задавила его собаку.
Не лучшее дополнение к моему дню, но уже слишком поздно разворачиваться и отправляться домой. Он поймал меня.
Уолт хмурится. — Ты опоздала, Кения.
Мои ноздри раздуваются. Обычно я бы ничего не сказала. После стольких лет работы под началом раздражающих боссов я приучила себя воздерживаться от резких комментариев. Плюс, эта работа оплачивается намного лучше, чем когда я работала в магазине. Я не спешу ее терять.
Но изображение моей сестры и парня вместе вытатуировано у меня под веками, и мне немного не хватает терпения.
Уолт машет пальцем у меня перед носом. — Ты думаешь, что можешь расслабиться без последствий? Это не игровая площадка! Я ожидаю от тебя большего!
— Ты же сам сказал мне, что я могу прийти на час позже, — огрызаюсь я.
Уолт быстро моргает, его толстые щеки раздуваются, когда он бросает на меня изумленный взгляд.
Я свирепо смотрю на него в ответ.
Он становится ярко-красного оттенка. — Проверь свое отношение, юная леди. Ты заставила нашего очень важного гостя ждать целый час и…
— Этого достаточно, Уолт.
Мой взгляд поднимается на мужчину, крадущегося за углом.
Мое сердце переворачивается само собой.
Святой Фицуильям Дарси.
Это слишком ужасный день для такого прекрасного человека, чтобы спуститься с горы Олимп.
Более шести футов рельефных мышц скрывается под итальянским костюмом, который, вероятно, стоит столько же, сколько три выплаты по студенческому кредиту вместе взятые.
Острота его подбородка божественна.
Густые каштановые волосы, как из рекламы шампуня.
Разлетающиеся брови, ухоженная борода и очертания его скул — все это говорит о том, что он так же опасен, как и его сделай что-нибудь, чтобы разозлить меня, и я прикончу тебя, — намекает хмурый взгляд.
Что заставляет меня почти забыть о моем ужасном утре, так это эти глаза.
Конечно, они орехового цвета, но назвать их "довольно коричневыми", "янтарными" или даже "уникальными" было бы грубым нарушением английского языка.
Его золотистые глаза — солнечные зайчики, излучающие холодную, хлещущую энергию. Все еще так захватывающе, что невозможно не подойти поближе к огню, даже если ты знаешь, что он обожжет и, возможно, даже убьет тебя.
От его взгляда у меня по спине мгновенно пробегает дрожь, и все мое тело напрягается. Пальцы ног поджимаются в промокших от дождя ботильонах. Я чувствую себя так, словно меня только что ударило током.
Он… он должен стать новой моделью-представителем компании, верно? Были разговоры о расширении линейки продуктов на мужской уход.
— Это продавец-консультант, который посещал семинар? — Геркулес хмурится. Выражение его лица задерживается на мне, из-за чего мне трудно сохранять равновесие. Одна бровь приподнимается выше другой, как будто от меня ожидают реверанса или поцелуя его руки.
Неужели все мужчины такие несносные?
Я складываю руки на груди и встречаю взгляд этого придурка лицом к лицу. Выбежать за дверь, поджав хвост, сегодня получится только один раз.
Однажды.
Его взгляд становится еще более ледяным.
Если бы я была немного больше похожа на себя, я бы посмотрела вниз, чтобы проверить, расстегнута ли у меня молния или у меня что-нибудь на лице. Но в данный момент я не в своем уме.
Я схожу с ума от боли и ярости.
И так случилось, что он — ближайшая и наиболее достойная цель.
— Пялиться невежливо, — огрызаюсь я.
Глаза Уолта расширяются.
Незнакомец отводит свой дикий взгляд от меня и фиксирует его на пухлом менеджере. — Это она?
Уолт качает головой.
Поглаживая подбородок, холодный незнакомец переводит взгляд на меня и наблюдает, стиснув зубы.
Я хмурюсь. — Могу я вам помочь?
Уолт смотрит на мужчину так, словно он ему денег должен. — Почему бы вам не отдохнуть в моем кабинете, сэр? Я пошлю Кению принести тебе чашечку кофе, прежде чем мы поговорим.
У меня отвисает челюсть, и из нее вырывается изумленный смешок.
Я половик.
Долбаный половик.
Это, должно быть, вытатуировано у меня на лбу.
Полное отталкивание. Могу трахнуть парня.
Не то чтобы я думала, что мистер Брюзга захочет моего парня. Он производит на меня впечатление человека, который настолько поглощен собой, что вышел за рамки человеческих знакомств. Я вижу, как он смотрится в зеркала, мило беседуя с электронной версией самого себя. Придурок.
Почему Уолт надрывается, чтобы угодить этому парню, не моя забота. Но втягивать меня в нелепую игру власти, чтобы потешить самолюбие привлекательной незнакомки? Да, я не собираюсь быть частью этого.
Уолт делает легкий жест рукой, прогоняя меня прочь.
Я складываю руки на груди. — Приносить кофе не входит в мои должностные обязанности.
Глаза Уолта расширяются. — Кения.
— Ты переходишь границы дозволенного, Уолт. И я не собираюсь этого терпеть.
У него отвисает челюсть.
Мне все равно. — Я пришла пораньше, несмотря на то, что ты дал мне сегодня выходной на час. И я не жаловалась на это, — я говорю спокойно, но слышу, как мой голос начинает срываться. — Несмотря на то, что я работала все выходные и заслужила полный выходной, я собрала крошки, которыми вы в меня швырнули, и не жаловалась.
Заткнись, Кения. Тоненький голосок в моей голове щебечет. Тебе нужна эта работа. Тебе нужно оплачивать счета. И теперь, когда ты расстаешься с Дрейком, тебе нужно будет найти
