Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Девон возвышается надо мной. Чтобы заглянуть мне в глаза с целью проверить, не мутный ли у меня взгляд, ему приходится сесть на корточки. Я не могу не реагировать на исходящий от него пьянящий мужской запах дорогого одеколона, в котором угадывается летний морской бриз.
– Лихо ты грохнулась! Ладони и колени целы?
В такой близи золотые вкрапления в его глазах мерцают, как искры, на фоне бархатной лесной зелени радужки. Какой сексапильный, притягивающий, бездонный взгляд…
Хватит нанизывать эпитеты, Жизель!
– Ударилась, конечно, а так ничего.
– Завтра может появится пара синяков. Принести еще льда?
– Нет, спасибо, – я бы предпочла забыть о случившемся. Неприятное ощущение – барахтаться в смущении.
Он на долю секунды дотрагивается до моего колена.
– Когда ты на меня рухнула, я отпрянул, инстинктивно готовясь к подножке, – бормочет он.
– Меня качало между тобой и соседом по стойке. Куда еще мне было деваться?
Я представляю себя на четвереньках, упершейся в пол ладонями, чтобы не удариться об него лицом. Девон поднял меня, аккуратно держа за локти, потом приказал Эйдену, своему товарищу по команде – это и был мой сосед по стойке – принести из кухни лед. Не обращая внимания на танцующих, он отвел меня в VIP-зону. Я бы не удивилась, если бы он отнес меня туда на руках – зря, что ли, любовные романы переполнены такими красивыми сценами?
– Вон ты какой здоровяк! Одной мне тебя не опрокинуть, – продолжаю я возражать со слабой улыбкой. – Чтобы поставить тебе подножку, мне бы пришлось схитрить. Например, залезть к тебе в шкаф и неожиданно выпрыгнуть оттуда в темноте. Ты открываешь дверцу – а там я, прячусь в страшной маске среди твоих модных рубашек. – Я улыбаюсь, игнорируя боль. – Какой маски ты бы сильнее всего испугался? Фредди Крюгера? Майкла Майерса?
Он грустно усмехается.
– Меня пугают акулы. Ужас, какие у них зубы! Когда я в детстве смотрел «Челюсти», меня от страха выворачивало.
– Берегись, скоро я за тобой приду, – говорю я.
– Сперва тебе придется проникнуть ко мне в пентхаус. С частным лифтом это проблематично.
– Не стоит недооценивать упорство южанки, преследующей свою цель, – предупреждаю я его со смехом.
Я знаю, где он живет. Никогда там не была, и все же…
Он выпрямляется и снова богатырски возвышается надо мной.
– Мгновенное выздоровление! Тебе полезно падать на четвереньки. Знаю, я всегда так действую на женщин.
Я так закатываю глаза, что становится больно. Не помню, упоминала ли я его нахальство.
– Правда, из этого правила есть одно исключение – ты, – оговаривается он. – Тебя ничего не смутит.
Ну-ка, ну-ка… Что такое он говорит?
Я напрягаюсь, пытаясь расшифровать услышанное. Кажется, до меня дошло: он причислил меня к той же категории, что и все остальные. Мне должно быть все равно, но почему-то мне больно это слышать.
Я нервно сглатываю.
– Точно, это обо мне. Меня ничто не смутит: холодна, как лед.
Он недоуменно морщит лоб.
– Подожди, я совсем другое имел в виду…
– Не надо, я все поняла. Лишена эмоций, практически робот. Непробиваема. Забывчива. Невосприимчива к мужской сексуальности.
Он склоняет набок голову и складывает губы трубочкой, как будто погружается в раздумья, потом сует руки в карманы джинсов – так он показывает, что ему не по себе. Уж я-то знаю – в наблюдательности мне не откажешь.
– Таких мыслей у меня не было. Я хотел сказать совсем другое: что ты не такая, как другие девушки… Ладно, проехали, – он открывает рот, закрывает, ничего не добавив, потом все же произносит: – По-твоему, я сексуальный?
– Ну, знаешь ли… Нет.
На его лице ничего не прочесть.
– Тем лучше.
– Для меня ты староват.
Он фыркает, я не могу удержаться от улыбки, видя его удивление. Все-таки мне удалось задеть его за живое.
– Мне двадцать восемь, а ты что думала? Четыре года разницы – разве это много? – он ерошит себе волосы, но это не делает их менее сексуальными: в темно-шоколадной копне по-прежнему мерцают синие огоньки. Черт бы его подрал, он красавчик, как ни старается это скрыть.
Я заставляю себя безразлично пожать плечами.
– Возраст неважен, главное – быть моим человеком. Требований три: учебники, твид, застенчивость. А теперь полюбуйся на себя: от тебя за милю разит рок-звездой.
И, конечно, губы. Я бы целую книгу посвятила его губам нежно-розового цвета, роскошному контрасту между ртом и суровыми скулами, пухлой нижней губке, глубокой V-образной выемке на верхней.
– Умница! Держись подальше от таких, как я, красотка, – он ослепляет меня своей фирменной улыбкой. Мы с ним, без сомнения, друзья. «Красотками» он кличет всех, включая мою мать и тетю Клару.
– Ммм… – я неуверенно киваю.
– Ковбой – твой кавалер? Он остался где-то там, когда я повел тебя сюда. Могу за ним послать.
Он делает шаг от меня, как будто и впрямь готов отправить кого-нибудь за Родео. Я издаю стон.
– Только не это! Я больше не смогу провести с ним ни одной минуты.
Он опускается рядом со мной на корточки. Теперь расстояние между нами гораздо меньше, чем в прошлый раз. От него так и пышет напряжением.
– Он позволил себе что-то неподобающее?
Я кусаю губы, опускаю глаза, купаясь в искренности его хриплого голоса. Ах, Девон, Девон… Внешне он, может, и заносчивая суперзвезда, так надо для его команды «Нэшвиллские Тигры», но под этой оболочкой бьется доброе сердце, и, когда он говорит мне приятные вещи, внутреннее чувство подсказывает мне, что дело тут не в том, что я особенная. Он пришел бы на выручку любой девушке.
– Просто он… – козел он, и дело с концом! Я познакомилась с ним на приложении для знакомств. Решила, что, раз он любит страусов эму, у нас есть тема для беседы, – я поднимаю на него глаза, пытаясь донести до него свою логику, но он пока что только хмурится. – А он взял и потянулся к моему ожерелью. Никому нельзя касаться бабушкиного жемчуга! – Я трогаю нитку жемчуга у себя на шее, приподнимаю ее, провожу по ней губами.
– Что еще он натворил? – грубовато спрашивает он, переводя взгляд с ожерелья на мои губы. Как жаль, что на них нет помады!
Я поправляю пакет со льдом, морозящий мне щеку, стараясь унять разошедшееся сердцебиение. Вдруг ему слышно, как отчаянно колотится мое сердечко?
– Он заговорил о «перевернутой ковбойше». Кому-нибудь другому, может, и можно, но только не ему…
Опа! В Девоне есть что-то такое, что развязывает мне язык. Или все дело в виски? Не важно. Главное, речь шла о не вполне приличной позе. Для нее женщине нужны сильные ноги. Я почти ежедневно бегаю и, может, смогла бы так повисеть… Где бы располагались при этом мои руки? Сзади, на его бедрах, или впереди, для равновесия? Так или иначе, я бы не смотрела на партнера, так что обойдемся без намеков! Свободные руки – инструменты наслаждения. Решено, «перевернутая ковбойша» – лучший вариант, приоритетный выбор Жизель!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
