Джедидая натянул рубашку, застегнул ее и заправил в брюки. Мало того, что эта женщина не выходила у него из головы с тех пор, как он покинул тот заштатный городишко с единственным салуном, теперь она стала являться ему во сне. Несколько раз он порывался съездить в Бэрр лишь для того, чтобы избавиться от наваждения. Но к счастью, у него хватало ума остановиться, прежде чем совершить подобную глупость.
Если он чему и научился в жизни, так это тому, что любовь приносит боль. И потому взял себе за правило никому не открывать свое сердце за исключением своей старшей сестры Лотти.
Джедидая сел на постель и потянулся за сапогами. Он давно не видел сестру и теперь, когда банда Слейтера была надежно упрятана за решетку, собирался заехать к ней, в Чарлстон. Ему не терпелось увидеть племянницу и племянников.
Он поднял ногу, чтобы надеть сапог, когда взгляд его упал на телеграмму, все еще лежавшую на умывальнике. Натянув сапог, Джедидая взял смятый листок бумаги и разгладил его, недовольно хмурясь. Пусть даже не надеются, что он возьмется за новое задание, ему необходим отдых.
Телеграмма была короткой и ясной. Как и ругательство, сорвавшееся с его губ.
«Ребенок родится со дня на день. Не могу оставить Сару. Точка. Сюзанна в тюрьме за убийство в Силвер-Флэтс, Колорадо. Точка. Помоги, пожалуйста. Донован».
Джедидая сунул телеграмму в карман. Джек Донован был, пожалуй, его единственным настоящим другом, а к его жене, Саре, Джедидая питал искреннюю привязанность. Так что теперь, когда ее сестра, Сюзанна, попала в беду и Донован не в силах ей помочь, у него нет иного выхода, кроме как взять эту миссию на себя.
Схватив второй сапог, Джедидая быстро надел его и, сняв с вешалки темный плащ и рыжевато-коричневую шляпу, быстро собрал в седельную сумку остальные вещи и направился к двери.
Глава 2
Сюзанна решила не впадать в уныние и создать себе некоторые удобства, пока ей не представится возможность для побега. Шериф не препятствовал ее усилиям, и она благодарила судьбу за его отзывчивость.
На второй день заточения Сюзанны в тюрьме появилась посетительница. Энн Блэнчард была красивой женщиной с кремовой кожей, черными как смоль волосами и голубыми глазами, сверкавшими, словно драгоценные камни. Облаченная в платье из сапфирово-синего шелка, с отделкой из белоснежного кружева, она вошла в помещение, где находилась камера Сюзанны, точно во дворец, вертя в руках зонтик. Судя по ее разочарованному выражению, Энн никак не ожидала, что застанет Сюзанну не в грязном тряпье, а ухоженную и одетую в чистенькое платье из розового канифаса.
– Сюзанна, дорогая, как ты себя чувствуешь? – пропела Энн с притворной заботой. – Должно быть, вся эта история явилась для тебя жутким испытанием!
– Как мило, что ты зашла, дорогая, – отозвалась Сюзанна, ничуть не обманутая этим приветствием. – Как дела в Силвер-Доллар?
– Ой, в городе такой переполох. – Энн изящно взмахнула руками. Хотя в ее речах проскальзывал снобизм высшего общества, Сюзанна знала, что она родилась в семье канзасского фермера, арендовавшего землю у более удачливых соседей. – Скоро приедет брат Брика, чтобы взять на себя бразды правления, и тогда все вернется в привычное русло. – Она бросила на Сюзанну хитрый взгляд: – Конечно, это будет уже не то – без твоего участия в спектаклях.
Сюзанна одарила ее приторной улыбкой.
– Уверена, вы справитесь без меня.
– Придется, – отозвалась Энн, поправляя свои черные локоны. – Репутация театра пострадает, если на его подмостках будет выступать убийца Брика Колдуэлла.
– Я никого не убивала, Энн, – отрезала Сюзанна, отбросив притворную любезность. – Не сомневаюсь, ты явилась сюда, чтобы утереть мне нос тем фактом, что, вероятно, станешь примадонной Силвер-Доллар.
– Наверняка стану. А ты, Сюзанна Калхоун, будешь повешена за убийство.
В ее голосе было столько неприкрытого злорадства, что Сюзанна приподняла брови и произнесла прохладным тоном:
– Видишь ли, Энн, если бы я не знала, что ты провела ночь в постели майора Рафферти, то поклялась бы, что это ты убила Брика, намереваясь убрать меня с дороги.
Бледные щеки Энн вспыхнули, глаза яростно сузились.
– Ты соображаешь, что мелешь!
Сюзанна рассмеялась:
– Энн, все знают о тебе и майоре Рафферти. Кстати, насколько он старше тебя? На тридцать лет? Или на тридцать пять? – Она смерила Энн взглядом. – Хотя, может, и на двадцать.
– Считаешь себя лучше других? – прошипела Энн Влэнчард. – Что ж, похоже, ты наконец получишь по заслугам.
– Когда ты так гримасничаешь, – невозмутимо отозвалась Сюзанна, – ты выглядишь как ровесница матери майора Рафферти.
С яростным возгласом Энн повернулась и вылетела из помещения, чуть не столкнувшись в дверях с высоким мужчиной. Он шагнул в сторону, уступая ей дорогу, затем повернулся к Сюзанне, и ее сердце замерло при виде Джедидаи Брауна. На лице его играла знакомая кривоватая усмешка.
– У вас определенно есть подход к людям, – заметил он.
Сюзанна на секунду прикрыла глаза, затем открыла их снова. Нет, это не игра воображения. Он действительно здесь.
Заметив опасный блеск, вспыхнувший в прелестных голубых глазах Сюзанны, Джедидая тоже заметно разволновался. Пожалуй, ему повезло, что она безоружна и находится за тюремной решеткой.
– Что вы здесь делаете? – требовательно спросила Сюзанна.
– Ваши родные беспокоятся за вас, – сообщил он. – Я услышал, что требуется сопровождающий, чтобы доставить вас в Денвер, и воспользовался своими связями, чтобы получить это назначение.
Сюзанна вызывающе подбоченилась.
– Я так и знала, что не следует телеграфировать домой. Хорошо еще, что Сара не примчалась сюда.
– Вместо этого они прислали меня. – Он едва заметно улыбнулся. – Ваши родные доверяют мне. Почему бы вам не последовать их примеру?
– Доверие нужно заслужить, маршал. Пока еще вам этого не удалось.
– Постараюсь исправиться. – Он окинул взглядом камеру и приподнял брови. На простой железной койке высилась пышная перина с мягкими подушками, застеленная бельем с оборками. На окнах висели занавески, а на крохотном умывальнике, рядом с зеркальцем и щеткой для волос, стояла ваза с цветами.
Сюзанна проследила за его взглядом.
– Что-нибудь не так?
На всем пути сюда Джедидая воображал, как она, испуганная и одинокая, сидит в тюремной камере. Ему следовало помнить, что Сюзанна Калхоун всегда приземляется, как кошка, на четыре лапы.
– Похоже, вы неплохо устроились, принцесса, – лениво протянул он.
