если это тебя так расстраивает.
— Ты говоришь так спокойно, а как же надвигающаяся война, Орден Феникса и твоя работа?
— Моя работа никуда не денется, а вот всего остального больше нет. Что-то произошло среди этих выродков, какие-то внутренние разборки, что ли, но в итоге, их лидер благополучно скончался. Мы сейчас пытаемся выявить его сторонников, но это уже рутина.
Лили отодвинулась от Джеймса и снова принялась раскладывать приборы. Разумеется, она не закончила, когда из кухни появился Северус, держа в руках салатник.
— Джемми, принеси сюда тарелки со спагетти и мясо, — распорядился он, и повернулся к Лили. — Девочка моя, ну почему ты такая медлительная? Что подумает обо мне твой жених? Что я плохо воспитала свою единственную девочку?
— Я не единственная девочка у тебя, мама, — сквозь зубы процедила Лили. — Ты забыла про Петунью.
— Пет никогда не доставляла мне столько хлопот, как ты. Она благоразумная девочка, которая удачно выходит замуж, причем удачно с первого же раза, поэтому о ней можно промолчать, тем более, она просто идеальная хозяйка, — ужин был накрыт, и Лили с Джеймсом сели за стол.
— Мама, ты же собиралась в Уэльс. Ты же говорила, что тебе нужно срочно проведать Петунью.
— Дорогая моя, у тебя что, начались проблемы с памятью? Петунья живет в пригороде Лондона, — Северус продолжал стоять рядом со столом, пока Джеймс не сообразил вскочить и подвинуть ему стул.
— Но зачем же ты тогда собралась в Уэльс, мама? — с нажимом спросила Лили.
— Как это зачем? Навестить Петунью, конечно. Она сейчас там с родными жениха. Последние приготовления к свадьбе, ну, ты понимаешь, Джемми, — он похлопал сидящего молча Джеймса по руке. — Я просто обязана присутствовать.
— Может, ты тогда не будешь ужинать, и успеешь на поезд? Свадьба Петуньи — это, безусловно, гораздо важнее ужина с моим женихом.
— Что?! Дожилась! Не думала, что доживу до такого. Собственная дочь, родная кровиночка едой мать попрекает, — Северус положил руку на грудь и театрально откинулся на стуле.
— Ну что вы, — Джеймс попытался спасти ситуацию. — Лили совершенно не хотела вас обидеть, правда, Лили?
— Конечно, прости, мама.
— Мама-то тебя простит. Мама единственная, кто прощает свою деточку, несмотря на всю несправедливость, которую ей пришлось здесь услышать, — Северус сел прямо и снова приступил к еде, подкладывая себе очередную порцию мяса.
— Мама, тебе плохо не станет? В твоем... возрасте нельзя столько есть, — Лили с тревогой смотрела на исчезающую с тарелки еду, неожиданно для себя ощутив беспокойство за бывшего мужа.
— Ну, что ты, Лили, — улыбнулся Джеймс. — Маме ведь не нужно больше следить за фигурой, так что, она может есть столько, сколько пожелает.
— Что? Что ты сказал, Джемми? Что за пошлые намеки на мой возраст? Мне всего тридцать пять, — Северус грозно посмотрел на Джеймса, совершившему просто непростительную ошибку, после которой даже видимость нормальных отношений между Северусом и Эванс ушла в небытие, и жизнь мужчины превратилась в семейный ад, особенно, когда теща заглядывала к своей дочери, чтобы убедиться, что этот негодяй ничего с ней не сделал. Под взглядом Сереверус, у Джеймса, вполне ожидаемо кусок застрял в горле, и парень едва не подавился.
Проглотив с трудом непрожеванное мясо, Джеймс ответил.
— Я совершенно не это имел в виду. Я...
— Я прекрасно поняла, что ты имел в виду, юноша.
— Тебе пятьдесят три, а не тридцать пять, — Лили скрестила руки на груди. — Ты опять все перепутала.
— Я прекрасно знаю, сколько мне лет, и не нужно каждый раз указывать мне на мой возраст. Хотя, доживешь до моих годов, Джемми, и поймешь, что в этом возрасте можно все! И самое главное, от всего получаешь удовольствие. Когда хотите устроить свадьбу? — совершенно неожиданно сменил тему Северус.
— В сентябре, — Джеймс улыбнулся и взял руку Лили в свою. — Мы встретились в сентябре, и я решил, что это очень символично. Лили полностью меня поддержала.
— Мы тоже встретились в сентябре, — внезапно тихо пробормотал Северус.
— С кем? — все так же улыбаясь, спросил Джеймс.
— С Лили, конечно.
— В каком смысле? — Джеймс почувствовал глухое раздражение.
— В прямом. Как могут наконец-то встретиться мать с дочерью? В родильном зале.
— Но, ты ведь родилась в январе, — Джеймс удивленно посмотрел на Лили.
— Мама опять все перепутала. В сентябре родилась Петунья, а не я.
— Ну конечно, Петунья. Зачем ты выставляешь меня дурой перед своим женихом? Что он может обо мне подумать? Что я не только не научила свою доченьку готовить, но и еще и страдаю склерозом?
— Я умею готовить... мама, — Лили чувствовала, что еще немного и она сорвется, выбросив Северуса за дверь и совершенно неважно, что подумает о ней Джеймс.
— Не слушай ее, Джемми, она отвратительно готовит. Надеюсь, у тебя хватит средств, чтобы кормить мою драгоценную девочку в ресторанах, потому что у первого ее мужа таких возможностей не было, чтобы полностью содержать мою кровиночку и не дать ей умереть от голода.
Лили так сжала в руке вилку, что костяшки пальцев побелели. Заметив, что бывшая жена уже на взводе, Северус встал из-за стола.
— Мне пора, вызови такси.
Лили медленно разжала руку. Вилка упала на стол. Она кивнула и, поднявшись, подошла к телефону.
— Вы уже уходите? — в голосе Джеймса прозвучала такая неприкрытая надежда, что Северусу едва хватило выдержки, чтобы не рассмеяться.
— Мне нужно в Уэльс, ты что, не помнишь, Джемми, скоро свадьба Петуньи, — он повернулся к Лили. — Девочка моя дорогая, похоже, у твоего жениха проблемы с памятью. Его нужно показать врачу.
— Да, мама, непременно.
Северус стоял в это время уже одетый. Повернувшись и посмотрев на Лили и Джеймса, он удивленно приподнял бровь.
— А почему вы не одеты? Лили, девочка моя, на улице холодно, ты можешь простудиться.
— Зачем нам одеваться, мама? — устало поинтересовалась Лили.
— Как это зачем? Вы что же не собираетесь проводить меня до поезда? — он сгреб деньги, лежащие на тумбочке, и засунул их в карман.
— Конечно, мы тебя проводим, мама, — Лили принялась натягивать пальто, и Джеймсу не оставалось ничего другого, чем последовать за невестой. Лили вовсе необязательно было
