прячу взбесившийся аппарат в верхний ящик стола. Неугомонная коллега, приподняв бровь молча ждёт объяснений. Я настолько сильно желаю услышать его голос, услышать оправдания, что готова визжать срывая голос.
— Я решила расстаться, — жалко и неуверенно выдавливаю из себя, за что становится стыдно.
— С кем? — терпеливо спрашивает Галя.
Закатив глаза к потолку шепчет: о боже.
— С Заруцким…
— Да ладно! С чего бы это? — звучит издевательски.
— Всё, больше не могу… — давлюсь словами, слёзы подступают.
Знаю, телефон сейчас продолжает звонить, там в ящике стола. И это невыносимо, до ужаса хочется сейчас остаться одной. Больше не вытерпеть мне этой пытки, ни одной секунды. Уже не получается сдерживать дрожь, несущееся сердце и кричащую душу…
— Что на этот раз?
— Ничего. Просто всё, — с трудом выговариваю слова.
— Вот ни капельки не верю.
Щёлк пальцами, и она исчезла, увы так нельзя.
— Поверь… — прошу, а сама не верю, впиваюсь ногтями в ладони, держусь из последних сил.
Названивает минут пятнадцать, проверяю, открывая ящик через каждые две. Обнаружив безмолвие, готова расплакаться, сама не понимаю как, до сих пор не в истерике. Жажду перезвонить, уговариваю себя не стоит высказывать накипевшее за всё время отношений, а накопилось ого-го. Я его ненавижу! Весь следующий час пролетает в мучениях и душевных терзаниях. Руки так и тянутся к телефону, нет сил терпеть, нет сил бороться с желанием всё на него вылить, в надежде на облегчение. Может послушать оправдания, заученную фразу я люблю тебя. Нет, могу поверить. Да что там, конечно же я поверю.
Втроём торопливо спускаемся по ступенькам, спешим на долгожданный обед. Галя и Оля, работает секретарём в нашем офисе, обсуждают что сейчас съедят. Расписывают двойные порции салата, огромный, сочный бифштекс средней прожарки, пару пироженок и ещё что-то там, что требуют их желудки. Иду первая, только мысли мои совсем не о еде. Девчонки за мной следом, весёлые, обсуждают кого-то, хихикая над шутками друг друга. Привычно заглядываю в окно на лестничном пролёте, парковка как на ладони. Глаза сразу выхватывают знакомую, серебристую иномарку. Он вылезает наружу, бросает взгляд на здание, одновременно набирает номер. У меня в руках оживает телефон, взорвавшись пронзительно стандартной мелодией. Девчонки не ожидавшие резкой остановки, влетают мне в спину толкнув. Ударяюсь о стекло окна лбом, оборачиваюсь к ним потирая ушибленное место.
— Я передумала, не пойду.
Две пары глаз сверлят в изумлении. Галя, вытянув шею заглядывает через плечо и делает вывод:
— Понятно. Скрываешься.
— Галь, пожалуйста, скажите, что меня сегодня нет на работе, — взмолилась дрожа как осиновый лист на ветру. — Если спросит конечно.
— Хорошо, — соглашаются девчонки переглянувшись.
Уходят в молчании, провожаю глазами и знаю, теперь не избежать расспросов с пристрастием, от моей соседки по кабинету. Приросла к стеклу, жду пока выйдут на улицу. Заруцкий, опираясь руками о крышу машины, тоже ждёт, не сводит взгляда от входа в здание. Прекрасно знает, у меня сейчас обед. Внутри вся рвусь к нему, плевать на недавние события. От противоречий выступают слёзы. Я размазня! Аж самой противно!
Вот вижу, идут девчонки к пешеходному переходу, он догоняет, о чём-то недолго говорят… Не могу! Быстро бегу по ступенькам обратно наверх. Сажусь за стол в кабинете и смотрю перед собой в никуда. Остро ощущаю, что он рядом, хочу бежать к нему, простить всё что угодно. Да что там, уже простила. Сворачиваю лист пополам, обмахиваю лицо, прогоняю слёзы. Щёки и шея пылают, руки дрожат. Телефон снова звонит. Отключаю. Смогла! Я сделала это! С ужасом понимаю сейчас уедет и больше не вернётся. Готова выть, дрожу, но держусь. С рабочего телефона набираю Соньку, прошу если приедет Заруцкий, сказать не знает где я, уехала утром. Точка.
Через час возвращается Галя. От дверей учиняет допрос с пристрастием, сочиняю на ходу спрятав виноватые глаза. Желание забиться в угол под столом и наплакаться вдоволь не покидает ни на секунду. Сонька отзванивается сообщить, что не приезжал, заодно проверяет как я там. Переживает. Только включаю телефон, приходит сообщение:
"Возьми трубку, пожалуйста."
Снова пытается до меня дозвониться. Больно, тошнит от непролитых слёз, но чудом продолжаю держаться и не отвечать. Это была последняя попытка. Не сильно то и настойчив, вот так просто сдался, один раз и лети к чертям… Звонит плохо, не звонит ещё хуже. Весь день в кошмаре душевных терзаний.
Офис опустел, я снова последняя. На улице давно темно. Одеваю куртку поверх розовой блузки, сегодня в юбке, туфли на шпильке в дополнение к образу офисной леди. Долго смотрю на себя в зеркало, большие зелёные глаза буквально светятся, длиннющие, чёрные ресницы дрожат, а всё дорогая тушь и нервы на пределе. Лицо неестественно бледное, лишь еле заметные розоватые румяна оттеняют придавая живости, а то бы совсем как покойник. Губы искусаны за день мучений, пухлости теперь можно позавидовать. Подкрашиваю помадой естественного цвета. Несколько движений расчёской по волосам, каре на удлинение изрядно отросло, пора бы постричься. Вдыхаю глубоко, выдыхая чувствую боль в лёгких. Вся область грудной клетки словно онемела. Душа кажется не выживет. Как я без него, не смогу. Как я без его голоса? Хочу слышать, хочу видеть, хочу дышать им! Судорожный вздох вырывается сам собой.
Отдаю ключи охраннику и долой из здания, сегодня невероятно тепло. Наслаждаюсь ветром ласкающим лицо. Иду пешком до магазина. Всё, как всегда, одним и тем же путём каждый день. Гуляю, дышу, страдаю по ублюдку, что растоптал меня. Ничего не меняется. Замкнутый круг. Если найдёт меня, сразу же паду к его ногам ласковой кошкой, требующей внимания. Люблю его сильнее всего на свете, без него жизнь сплошная трагедия. Отвратительная картинка складывается. Трудно дышится, жить не хочется. Подставляю лицо ветру, молю забрать мои мучения и мысли. Без него воздух отрава, и уже переживаю не предательство, а потерю. Борюсь отчаянно не с болью предательства, а сама с собой. Предательство уже прощала и не одно, через себя перешагнула давно и не однажды. Порывы стихии треплют волосы, на секунду прикрываю глаза от удовольствия, поддавшись нежной ласке. Унеси мои печали, унеси меня от него. А может плюнет и не станет искать… Телефон молчит. Я даже передумала менять номер. Хочу знать, будет ли ещё звонить. Иначе умру в неведении.
Не успела оглянуться, как уже у магазина. Звонит Сонька, диктует что купить. Только сбрасываю вызов, как мгновенно всё вылетает из головы. Ненавижу! Ненавижу! Сердце дрожит, разгоняя отравленную кровь по венам. Слоняюсь между полок и стеллажей неприкаянной душой, бесполезно озираюсь по ассортименту. Вздрогнув, сбиваюсь с
