к себе. В своём “логове”, как она шутливо в последнее время обзывала бывший кабинет, она села в кресло и откинулась на спинку. Посидела неподвижно, потом подняла руки к голове, чтобы распустить волосы и заново закрепить шпильками косу. Вскоре вошёл Джарри.
— Устала? — сочувственно спросил он.
— Вроде бы и не от чего, — пожаловалась она. — Всё в доме идёт по заведённому порядку, мне даже не надо знакомить новичков с нашими, а всё же…
— Из-за Коннора, — определил Джарри и сел рядом.
— Почему из-за Коннора? — с любопытством спросил мальчишка-некромант, неожиданно появившийся на пороге. Русые волосы, чуть потемневшие в последнее время, слегка влажные и взъерошенные; худощавое, едва заметно осунувшееся лицо блестит потом: наверное, Коннор явился после тренировки — чем ещё заняться в выходной день?
— Попытайся объяснить сам, — предложила Селена, ничуть не смущённая, что старший сын услышал важную часть их разговора. — В последнее время я постоянно вижу тебя каким-то мрачным…
— Я улыбаюсь! — возмутился Коннор, присаживаясь на подлокотник её кресла.
— Ты же знаешь, что я слышу тебя, как никого другого, — напомнила Селена. — Несмотря на все защиты…
Вот теперь Коннор помрачнел и упёр взгляд в пол.
— Вот поэтому я и… — задумчиво сказал он.
— Что именно? — тут же спросил Джарри. — Коннор, не замолкай на полуслове. Если ты знаешь причину, почему тебе в последнее время… боги, я даже не знаю, как это сказать… Почему ты такой… мрачный!.. Может, поделишься ею? Решить проблему можно, и обсудив её с семьёй.
Мальчишка-некромант тихонько вздохнул, и Селена положила ладонь на его пальцы. Холодные… Коннор больше не улыбался. Он прильнул к её плечу и поёжился. Более того — передёрнул плечами… Селена никогда раньше не видела его в таком смятении, хотя внутренний разлад ощущала часто.
— В Мёртвом лесу… — начал он и замолчал, видимо впервые не зная, как именно объяснить. — В Мёртвом лесу я понял, что мы — ну, братство — совершили ошибку.
— В чём?
— В том, что стали братством. Я никак не могу отделаться от мысли, что будет, когда мы… начнём умирать. Ну, когда повзрослеем или вдруг так получится, что мы… Мне страшно, Селена, — уже шёпотом признался он и ссутулился.
— Что — страшно? — У Селены перехватило горло, поэтому вопрос получилось высказать сиплым шёпотом.
— Я понял, — ровно сказал Джарри. — Ты пережил опыт смерти своих братьев в Мёртвом лесу. И боишься пережить их смерти ещё раз.
— Не только, — угрюмо сказал Коннор и снова поёжился. — Мне стало страшно, когда мы вернулись. Братья… слишком сильно надеются на меня. А я не всесилен.
— Я рад, что ты это понимаешь, — заметил Джарри. Он протянул руку Коннору и заставил сесть рядом с ним. — Ты думаешь, из-за того что они надеются на тебя, они не сумеют в следующий раз справиться с проблемами самостоятельно. Так?
— Так. А разве… нет? — с надеждой взглянул он на отца.
— Нет, — твёрдо сказал Джарри. — Дело не в том, что они будут надеяться на тебя, а в том, что ты боишься за них, что они не сумеют справиться. Это разные вещи. Твоя тревога за них не даёт тебе правильно оценить их. А ведь они не только сильны, потому что ты им брат по крови. Они сильны потому, что берут от тебя лучшее.
— И как это мне поможет? — помедлив, спросил Коннор. — Как поможет мне это знание?
— Никак, — хмыкнул Джарри. — Просто присмотрись к братьям и прекрати воспринимать их, как младших.
— Ты сказал это таким угрожающим тоном… — чуть усмехнувшись, заметил Коннор.
— А это и впрямь угроза. Если не прекратишь смотреть на них, как на беспомощных, я подойду к Хельми и скажу ему, что ты считаешь его младшим братом, который не умеет справляться со своими проблемами без тебя, а потом подойду к Мирту и скажу, что…
— Не надо! — вырвалось у Коннора.
Селена, напряжённо следившая за странным диалогом сына и отца, откинулась на спинку кресла. Подумав, она решила добавить:
— Я слышала, что в юности это нормально — думать о смерти. Вот только, если бы все думали о смерти с молодых лет, вряд ли строили бы прекрасные здания, искали бы что-то чудесное в жизни или смотрели с надеждой в будущее. — И поняла, что сказанула несусветную глупость. Не надо бы этого здесь и сейчас.
Коннор снова ссутулился. А потом пожал плечами.
— Ну… Это не поможет мне отделаться от мыслей о смерти.
— Коннор, если бы ты снова оказался в Мёртвом лесу, ты сложил бы руки? — внезапно спросил Джарри. — Прекратил бы искать братьев и помогать им? Возвращать их к жизни, когда они на пороге смерти — или уже перешли его, как Колин? Думай о смерти, Коннор. Но не давай мыслям делать тебя глупым. Потому что такие мысли ведут именно к логической глупости, как и сказала Селена: зачем тебе дышать, если ты всё равно умрёшь? Зачем тебе что-то делать, ведь ты всё равно умрёшь? Попробуй жить и думать так: как только тебя одолевают мысли о смерти, сразу думай о том деле, которое тебе надо сделать. Именно с этой точки зрения думай: зачем мне его делать, если я всё равно умру?
— Ты со мной, как с маленьким, — недовольно сказал Коннор.
— Хочешь, как с большим? — ухмыльнулся Джарри. — По-моему, ты давно не получал хорошей трёпки. Как насчёт того, чтобы сбегать на учебно-тренировочное поле Колра? И немного поразмяться там?
— С тобой? — Недоверчивая улыбка всё же появилась на обветренных губах Коннора. — Ты же знаешь, что ты против меня…
— Ну зачем же со мной? С Колром, конечно, — поддразнил Джарри.
Тишина. Селена ожидала, что Коннор или оживится, или скептически воспримет предложение отца. Но мальчишка-некромант впал в задумчивость…
А когда “вышел из неё” спустя минуту, вздохнул.
— Наверное, ты прав, Джарри. Слишком спокойно в последнее время живу. С Колром я драться не буду. Жаль, что у нас каникулы зимой. Долго ещё до них… Можно было бы куда-нибудь съездить… Или…
Он задумался, и Селена с новым страхом засмотрелась на его сосредоточенное лицо, а потом беспомощно обернулась к Джарри. Тот снова хмыкнул, а потом сказал:
— По мне, так ты ищешь слишком лёгкие варианты выхода из депрессии.
— А у тебя есть что предложить? — с вызовом спросил Коннор.
— Есть. Найди выход сам. Без моей помощи. Ведь я тоже не всегда буду рядом.
Селена не сразу сообразила, почему Коннор резко склонился к отцу, чтобы взглянуть ему в лицо. Тот сидел спокойный.
— Ты смеёшься надо мной, — удивлённо констатировал мальчишка-некромант.
— Смеюсь, — согласился Джарри.
И тут у Селены началась
