Марио обратился к Данте:
– У нас с товарищем, – кивок в сторону Торстейна, – есть к вам одно предложение.
– С чего вы взяли что оно меня заинтересует? – зеленоглазый плеснул себе ещё немного вина.
– А вы выслушайте нашу историю, дорогой сэр, – оторвавшись от возлияний произнёс гигант, – Марио, поведай нашу повесть.
– С чего же начать? – задумался Марио, – ах да! Пару лет назад, во время нашествия грызунов, почти весь край лишился своего урожая, но не эта деревня. До этого мор скота опустошил хлева соседних поселений, в этой не захворала даже курица. И подобных примеров много, казалось на этой деревне лежит благодать Божья, – Марио мелко перекрестился на католический манер, – Живи и радуйся. Но у этой медали, есть и вторая сторона. Каждый год, в преддверии языческого праздника Самайн, спаси нас Пречистая Дева, – кастилец вновь осенил себя крестным знамением, – пропадает маленькая девочка, не старше семи лет. И именно в эти же дни исчезает настоятель здешней церкви. Местные старики утверждают, что ему сотни лет, и он обосновался здесь ещё до прихода христиан, – так закончил Марио и выразительно поглядел на Данте.
Тот перевёл взгляд с испанца на северянина, потом обратно и громко рассмеялся.
– Вот до чего доводят разговоры с ружьём, – обратился он к Марио, потом взглянул на Торстейна, который в одиночку опустошил баклагу, – а вам, благородный господин, я советую меньше налегать на горячительные напитки, а то ведь можно и драконов увидеть.
Данте встал и начал собирать свои вещи.
– Погоди еще немного, мой добрый друг, – изрёк Торстейн, Данте опустился на стул, – Самайн уже послезавтра, а вчера пропала дочь мельника, малютка шести лет. И настоятель, собрав небольшую процессию, во всеуслышание объявил, что завтра собирается в путь. Якобы по делам братства.
Зеленоглазый внимательно осмотрел друзей.
– Даже если история правдива, а не плод больного воображения, – негромко сказал он, – с чего вы взяли, господа, что я вам буду помогать?
– У нас есть ещё одна история, мой зеленоглазый брат. Марио, – обратился к спутнику северянин.
– Три года назад, мы очутились в небольшом городке, что стоит на границе Чёрного леса. В тех краях ходила байка о старом демоне, что обитает в замке неподалёку. Мы решили проверить её правдивость. Но когда мы добрались до городка, нам сказали, что туда отправилась молодая девушка с местным проводником, и мужчина с зелёными глазами. Левый глаз в тюрьме из шрамов. Вскоре девушка вернулась и рассказала историю о смерти монстра и падении замка, и о своём неожиданном спасителе. Около двух лет назад мы пробирались к проклятому перевалу, недалеко от Женевы. Его, якобы, старожил монстр. Путники там пропадали регулярно. Но там уже побывал тот же человек, со шрамами вокруг зелёного левого глаза. И после этого, перевал сделался безопасен. И совсем недавно мы были во Франции, недалеко от Кале. Там был старый дом, называемый Стенающим. Молодёжь доказывала свою храбрость входя туда на ночь, поутру, девять из десяти отправлялись по домам, а десятый исчезал навсегда. Призрак, без сомнений. Но…
– Но вот, – продолжил Данте, – опять появился мужчина с зелёными глазами и призрак исчез?
– Вместе с домом, – весело фыркнул Торстейн, – наверное к постройкам у него какие-то счёты. И вот, в краю где происходит что-то странное, мы встречаем мужчину. Вот глаза, а вот и шрамы. Неужто совпадение? – шутовски удивился здоровяк.
– Вы отлично подготовились господа, – Заметил зеленоглазый. – в таком случае, поохотимся?
– А как же, – проворчал Торстейн и опрокинул в себя еще одну кружку эля.
***
Выследить процессию серой братии оказалось нетрудно, они шли не скрываясь. Шли в течении всего дня. Ближе к вечеру вошли в небольшой лесок, примерно с милю двигались на юг, затем свернули на запад и вскоре вышли к небольшой овальной поляне, вытянутой с востока на запад. Западный край плавно поднимался и вдавался, подобно заливу, в каменистый пригорок. У его подножия покоился каменный стол-алтарь, бессчётные века и прихоти погоды сделали его практически гладким, стерев многочисленные символы, некогда украшавшие его. К алтарю вели четыре ступени, вырубленные в каменистом теле холма. За алтарем, спиной к холму, стоял жрец. Он сменил серую монашескую рясу на белый балахон, распустив абсолютно белые волосы по плечам. На нижней ступени, спиной к алтарю, стояли четверо монахов, на них оставались бесформенные сутаны. В тени опущенных капюшонов не было видно лиц. Остальные присутствующие, что присоединились по дороге, остались в одних набедренных повязках. Тела их были расписаны причудливыми рисунками, в руках они держали короткие копья и короткие тяжёлые мечи.
Такая картина предстала трем соратникам, расположившимся на восточном краю поляны, под прикрытием густого подлеска. Вход в эту лесную обитель охраняли два дозора по два человека, которые должны были предупредить своих единомышленников если бы кто-то забрёл в эти места. Дозоры эти, как и собравшиеся на поляне люди, состояли из монахов и зажиточных землевладельцев, они не смогли оказать никакого сопротивления решительным и умелым охотникам.
На поляне все было готово для начала церемонии, не хватало только жертвы.
Охотники решили дождаться появления девочки и только потом действовать. Скорее всего она находится где-то рядом, но на поиски схрона мог уйти не один день.
И вот, двое из четырёх телохранителей, по указанию жреца, открыли хитро замаскированную дверь. Она была укрыта в холме возвышающимся за алтарем. Одетая в белый стихарь, с распущенными тёмными волосами, малышка сама приближалась к месту своей гибели. Открытые глаза её были пусты.
– Опоили, – шёпотом произнёс Марио.
Удобно устроившись за большим кустом, он установил Изабеллу на специальную рогатину. Её тёмный глаз пристально смотрел в сердце жреца.
Марио взвел курок и его палец плавно скользнул к спусковому крючку…
Девочка оказалась перед алтарем…
Данте приготовил к стрельбе пистолеты…
Монахи уложили девочку на каменное навершие, а сами заняли места рядом со своими товарищами…
Торстейн поджёг фитили двух гранат…
Жрец извлёк из-под балахона ритуальный нож…
Хлопнул выстрел…
Пуля, выплюнутая Изабеллой, понеслась над головами зрителей, над головами четверых хранителей.
Она неслась по прямой дорожке к сердцу жреца… но расплющилась в метре от его балахона, безвредной свинцовой каплей упав к основанию алтаря.
Мгновенье тишины сменилось жутким рёвом. Последователи жреца озирались по сторонам в поисках неудавшихся убийц.
Удивление и неверие Марио физической волной прокатилось среди его товарищей.
С громким рыком, Торстейн отправил в полет свои смертоносные игрушки, и схватив своё ружье бросился вслед за Данте на поляну.
Жертвами гранат стали семь человек. Один из пистолетов Данте дал осечку, второй отыскал свою жертву. Почти одновременно с зеленоглазым выстрелил Торстейн, его противник упал
