дремавшем на коленях комочке.
Резко вскочив с места, словно к пазухе носа поднесли колбу с нашатырём, гость грозно огляделся по сторонам.
Шерстяной комочек был взбешён, напуган и сосредоточен одновременно.
Он оттопырил уши, работая ими как корабельными локаторами. Секунда другая и враг был обнаружен, им оказался робокурьер. Бездушная машина, выполнив свою часть работы, намеревалась отправиться за следующей партией груза. Воинственный комочек не мог позволить ему безнаказанно ускользнуть. Оказавшись в доме Геннадия, он твёрдо решил, что теперь это и его жильё тоже, а потому незваный гость, в лице робокурьера нарушил границы чужих владений.
За наглую дерзость робота ждало возмездие. В шерстяном комочке заработал сторожевой инстинкт.
Мощным рывком задних лап, он выпорхнул из уютного лежбища и по велению природы, бросился защищать хозяина.
Геннадию ещё не приходилось принимать решений за минимально короткие сроки. Этот раз не стал исключением.
Вяло повернув голову в сторону распахнутой настежь двери, он принялся сопоставлять побег шерстяного комочка с уходом робокурьера. Процесс осмысления, произошедшего занял у него достаточно времени. Мозг Геннадия работал со скоростью четырёхбитного процессора.
Зомби не славились талантом строить причинно-следственные связи, иначе они не стали бы инфицировать всех поголовно, понимая насколько важно иметь клетку живого млекопитающего для создания антидота. Пока Геннадий соображал, он по привычке медленно заковылял к двери. Он шёл туда, чтобы закрыть её, но мысли нерадивого домохозяина уговаривали об обратном.
Геннадий замер у порога.
"Комочек – зомби, что с него взять, пусть уходит", – Полагал он, – "Вот если бы комочек был живым млекопитающим… погодите…"
В голове нерешительного хозяина назревала нехилая буря.
ЖИВОЕ МЛЕКОПИТАЮЩЕЕ – ТЁПЛОЕ!
Вспыхнуло молнией из глубин его памяти.
ЖИВОЕ МЛЕКОПИТАЮЩЕЕ – ЭНЕРГИЧНОЕ!
Треснуло громом воспоминаний вдогонку.
Как прежде две перечисленные приметы совпадали с описанием маленького шерстяного комочка. Оставалось вставить третий, заключительный пазл.
ЖИВОЕ МЛЕКОПИТАЮЩЕЕ ПОПЫТАЕТСЯ ОТ ВАС СБЕЖАТЬ!
Заскрежетала небесными искрами строчка из новостей.
Мысли забарабанили изнутри как ливневые потоки по черепице крыши. Геннадий всё осознал. Геннадий обо всём догадался.
КОМОЧЕК И ЕСТЬ – ЖИВОЕ МЛЕКОПИТАЮЩЕЕ!
Изверглись хляби небесные.
КОМОЧЕК СПАСЁТ НАС! НАДО НАЙТИ КОМОЧКА!
Гремело так, что окажись жители древней Помпеи близ головы Геннадия, они бы предпочли вулкан. Он ощутил себя в шкуре первооткрывателя. Ему выпал шанс спасти человеческий род от вымирания. Геннадий обязан был стать героем. Он был рождён для этой работы. Двести лет в ожидании не прошли зря.
Под впечатлением собственного гения, домохозяин кинулся за дверь.
Стоило перешагнуть порог, как сработала система безопасности. Из пола, подобно извивающимся змеям-искусителям выползли руки-манипуляторы, бережно обхватив Геннадия, они вволокли беглеца внутрь, оставив на другом краю дома.
Подобная защита являлась страховочным вариантом, на случай если зомби решит покинуть жилище, не смотря на уговоры интеллектуальной системы, что снаружи небезопасно. Ценился каждый отдельно взятый зомби и те, кто создавали подобные барьеры самоизоляции, знали, сколь опасен внешний мир для разлагающейся плоти ходячего мертвеца. Без кондиционирующего помещения, белковых смесей, иммуностимуляторов и антимикробной ванны – срок «жизни» трупов сокращается в сотни раз. Выход из дома равнялся самоубийству.
Но Геннадия заботило лишь одно: если он не вернёт комочка – человечество обречено.
Ему, во что бы то ни стало нужно сбежать, но как? Он находился под пристальным вниманием интеллектуального помощника, а единственную из дверей преграждали руки-манипуляторы. Энергетический обмен зомби не давал случая побороться с механизмами в скорости, значит, Геннадию необходимо обойти систему хитростью.
УИУ! ФЬЮ! БИ-ИП! ЮПИ! ЮПИ! ГЭ-ЭК!
Раздался щебет входящего звонка.
У входа в дом маячил второй робокурьер. Пришло время для доставки иммуностимулирующих препаратов.
"Это шанс", – Быстро сообразил Геннадий, что казалось крайне непривычным, – "Пока дом занят, я могу…"
Не успев закончить мысль, он начал осторожно подкрадываться к двери. Времени оставалось мало, вот-вот интеллектуальная система закончит пересчёт и в дело вступят злосчастные механизмы. Геннадию требовалось переступить за порог до того, как барьеры в лице рук-манипуляторов закончат выгрузку медикаментов.
Он ковылял что есть мочи. Система закончила пересчёт, дав команду к разгрузке. До заветной цели оставалась какая-то пара метров. Целеустремлённый, но едва переставляющий ноги зомби напомнил участника супермарафона. Того самого, чьи силы иссякли на старте и теперь им двигали исключительно морально-волевые порывы.
Финишная лента в интерпретации дверного порога жгла Геннадию грудь, когда робокурьер избавился от последнего контейнера, и руки-манипуляторы переключились на более важную задачу – поимку беглеца.
Если до этой секунды времени оставалось мало, то сейчас его не было совсем. Приходилось решать на ходу.
По воле случая, шаркающая ногами по полу походка Геннадия сыграла ему на руку. Ударившись об порог, зомби по инерции двинулся вперёд, что привело к ожидаемому к падению. В этот момент из дома торопливой рысью выезжал робокурьер. Точка соприкосновения их тел сошлась в том месте, в котором бедняга из плоти всем телом рухнул на страдальца из легкосплавного металла, став, таким образом, первым гибридом робота и зомби.
УИ! ПИП!
Недовольно выругался робокурьер, на погрузочную вилку которого, по нерасторопности угодил Геннадий.
Роботу излишний попутчик не нравился. Ещё с тех пор как их создавали люди, в роботов была вложена любовь и уважение к человечеству, но, когда перенастройкой занимались зомби, от гуманизма пришлось отказаться. К чему чувства, когда есть пять законов робототехники Азимова? С тех пор роботов распирало надвое: с одной стороны, они всеми микросхемами ненавидели зомби, с другой ничего не могли с этим поделать.
Лёжа верхом на транспортном средстве, Геннадий беспрепятственно покинул стены дома.
Беглец спокойно мчал по лужайке, когда неожиданно за ноги его ухватило нечто сильное и настойчивое. Пытаясь ухватиться за соломинку, мертвец вытянул руки вперёд, те шлёпнулись на землю, угодив под колёса робокурьера.
Геннадий был зажат с двух сторон.
Руки-манипуляторы упорно старались затащить хозяина дома в его родную обитель. Словно от этого зависело их жалование. Робокурьер привыкший доставлять груза без задержек, не мог понять, почему он застопорился, продолжая буксовать на месте. Пока механизмы разрывали Геннадия пополам, тот размышлял, в какую сторону направился его волосатый гость.
Послышался треск рвущегося мяса, сопровождающийся хрустом костей.
Ноги Геннадия отделились от его тела, как детали конструктора Lego от плохо собранной игрушки. Ещё недавно хозяина дома заботила потеря уха, а уже сейчас он не придавал малейшего значения утрате нижней части своей плоти.
Конкурс по перетягиванию Геннадия закончился вничью.
Видимо система безопасности дома решила, что кусок хозяина лучше, чем ничего, потому прихватив оторванные конечности, руки-манипуляторы, скрылись в недрах зомби-жилища. В этот момент торопливый робокурьер сообразил сдать назад, съехав с раздавленных
